Поэтому на собрании были только женщины, что родились в этом доме и не ушли в другой дом. Таким образом убиралась вероятность утечки информации в другие дома, ведь женщина, пришедшая из чужого дома, могла спокойно выдать тайну своим. А те, кто родился здесь, но ушли в другой дом, могли привязаться к нему и уже не быть столь верными.

В общей сумме тех, кто имел право присутствовать здесь было семь. Одна очень старая женщина, одна по моложе, которой было на вид лет семьдесят, уже знакомая Палома и Жаклин, Адель. Ещё была слишком улыбчивая девушка, что была старше Адель на пять лет и её мать, ровесница Паломы.

Самая старая женщина по имени Гренильда была самой главной во всем доме Шатен Дер Дункехайт. От её слова зависело практически всё. Её дочь была помладше, она была матерью Жаклин и Паломы. Ещё одна оставшаяся шла по отцовской линии. Её мать, ровесница матери Жаклин и Паломы, была из другого дома и не присутствовала на собрании, однако её дочь уже считалась полноценным членом дома. Улыбчивая девушка же была дочерью этой женщины.

В прошлый раз собрание прошло в экстренном порядке практически сразу после встречи Рея и Паломы.

Сказать, что все были в шоке это не сказать ничего. Только глава дома сохранила бесстрастное лицо. В конце концов, она прожила много лет и повидала немало на своём веку. Хотя то, что охотником оказался наследник синего демона удивило даже её. Остальные вообще не могли поверить в сказанное.

Ещё немало шума вызвали не самые приятные слухи про саму Адель. Из-за того, что это экстренное собрание проходило без Адель, так как та работала, то ей посчастливилось не быть расстрелянной словесно. А может быть ей даже бы ласково и любя повыдёргивали волосы и влепили пощёчину другую, чтоб дом не позорила. Ну ещё может несколько разрядов тока бы пустили. Ведь Адель была следующим наследником дома и её поведение должно быть соответствующем. Её ошибка — ошибка всех.

Это собрание проходило на выходных практически после шести дней с момента, как Адель познакомила Рея и свою мать. Из-за её работы провести собрание раньше было нельзя.

Сейчас было немного спокойнее. За неделю все уже успели слегка успокоиться. Всё знали, что это было ложным слухом и недоразумением. Никто не пытался на Адель напасть и провести воспитательный процесс с рукоприкладством. Хотя в её комнате, пока она переодевалась, ей уже влетело от бабушки. Она вылупила Адель ремнём так, что той сидеть и лежать на спине было больно.

И ещё от двоюродной тётки по линии двоюродного деда, которая потаскала Адель по всей комнате за волосы, объясняя, что надо всегда думать головой, не стесняясь вбивать в её голову посредством оплеух правила поведения.

Не воспитывали Адель Жаклин и Палома, так как уже поговорили с ней в Твердыне мира. Они хорошо знали о воспитательном процессе, проводимом другими, но сделать ничего не могли. В конце концов, Адель пусть и не нарочно, но стала виновницей в проблемах, которые появились у дома. И теперь получала за это нагоняй от других пострадавших.

Хоть пострадавших и было больше, но к рукоприкладству могли приложить руку те, кто входил в этот тайный совет как члены семьи, что имели больше власти здесь.

И, кажется, единственной, кто на неё не злился была та самая улыбчивая девушка, которую звали Шанни. Возможно, она просто была иного мнения о происходящем. А ещё глава семьи Гренильда, которая дала бы Адель в молодости сто очков вперёд. Уж точно не ей рассказывать о целомудрии и правилах поведения.

Сейчас все собрались в небольшом зале, который освещался магическими огоньками. Но даже так, он был в полумраке, соответствуя самому дому из чёрного камня. Каждый, кто видел фильмы про Дракулу сразу бы сказали, что тут он и живёт. Множество подсвечников, камин с разведённым огнём, блеклый свет, проходящий через окна.

Все семь человек расселись в своеобразный круг, сделанный из кресел и диванов вокруг низкого круглого столика. Сразу выделялись здесь прабабка Гренильда, которая была главой дома и Адель, которая была главной причиной закрытого собрания.

И сейчас на Адель было обращено большое количество неодобрительных суровых взглядов, в которых можно было увидеть любовь.

Конечно, это может выглядеть удивительно, что человека, которого они сами наказывали довольно сурово, они любят. Однако с их точки зрения в этом ничего странного не было. Они её любят и готовы встать на её защиту, а в трудную минуту поддержать. Она их родная кровь и этим всё сказано. Однако наказания за провинность это не отменяет.

— И так, — начала собрание прабабка Гренильда, — Шанни, ты достала то, что мы хотели?

— Да-да, — она гордо подняла голову. — Все документы, которые только можно было собрать и все слухи, что можно услышать.

Шанни, как и Жаклин, работала в группе расследований. Не без помощи последней, Шанни занимала неплохую должность и через неё проходили многие бумаги. Правда не все.

— Я смогла выяснить про Рея Клода. Этот человек, по его словам, живёт в Пури. Но судя по всему это лишь его легенда.

— Это и так ясно, что он не из этого мира. Скажи, что по существу, — сказала её мать.

Вообще про другой мир знал очень ограниченный кругу лиц. Однако каждый дом имел своего человека в Твердыне мира и поэтому то, что существует другой мир, знали все верхушки домов. Никто не мог сказать, что конкретно в другом мире есть, но то, что он существует было неопровержимым фактом.

— Ладно, ладно, тогда как вам история из группы рас…

— Её я уже рассказывала, — вмешалась Жаклин. — Лучше скажи то, что неизвестно нам.

— Но я-то, не знаю, что вы не знаете! — надулась Шанни.

— Я слышала, что он уже натворил много бед в своём мире, — сказала Адель.

— Точно, — обрадовалась Шанни. — Я слышала кое-что про это. Там он устроил охоту на ведьм. Причём в лучших традициях. Выслеживал и нападал.

— Есть что-то конкретное?

— Нет, всё засекречено. Однако ходили слухи о том, что он брал в заложники людей. Ещё что-то про пытки и убийства. Более точно я не скажу.

— Похищения? Если это так, то его будут рассматривать как врага ОСЦНГ, который совершал нападения на ведьм при исполнении и это всё усложняет, — сказала мать Паломы и Жаклин.

— Хуже было бы если бы он помнил всё это. Но у него отбило память и теперь можно давить на то, что это совершенно другой человек и он кается в своих поступках, — сказала Палома.

— Суд это примет? Разве ему не всё равно, помнит он или нет?

— Но это уже другой человек. Не тот, что раньше, другая личность, разве нет?

— Это не важно, — прервала спор прабабка Гренильда. — Сейчас единственный его шанс — добиться признания, что тогда он был другим человеком, а сейчас, потеряв память, он изменился и больше не представляет угрозы государству. Нам этого достаточно.

— А если он обманывает нас и всё помнит? — спросила мать Шанни.

— Нам нет до этого дела, — пожала прабабка Гренильда плечами. — Нам важно, чтоб она, — прабабка указала костлявым пальцем на Адель, — выносила от него ребёнка. Будет хорошо, если с магией копирования.

— А если нет? — спросила Жаклин.

— Он охотник, этого достаточно.

— Но если мы скажем, что отец ребёнка охотник, не сделает нас это его сообщниками?

— А ты знаешь, что он преступник? — усмехнулась прабабка Гренильда. — Вот я не слышала. От куда нам, простым ведьмам, непосвящённым в дела тайные, знать, преступник он или нет? Это будет лишь совпадением. К тому же слух, который в случае чего можно будет использовать, уже есть для оправдания.

— И всё же, разве тогда мы не подтвердим слух?

— А всем будет всё равно. Сила — вот что важно. Люди будут закрывать глаза и быстро забывать, стараясь стать ближе к нам. Но лучше нам бы его оправдать. А для такого решения требуются связи и влияние.

— Они у нас есть? — спросила мать Шанни.

— Влияния мало, связей мало, — пожала плечами мать Жаклин и Паломы. — Но это не станет проблемой, если ребёнок будет у нас.