А ещё у меня тряслись пальцы. Совсем чуть-чуть, но я чувствовал, как тело потихоньку пробирает озноб. Кожа чесалась, будто её присыпали и натёрли солью. Сознание становилось немного дёрганным, резким, перескакивающим с одного на другое. Появлялась раздражительность, будто каждая деталь этого мира раздражала.

Так у меня проявлялась ломка.

Я взглянул на собственные руки, которые чуть-чуть потряхивало. Было немного тяжело сконцентрироваться, однако…

— Чёрт…

— Ломка? — хмуро заметил проходящий мимо Панк, посмотрев на мои руки.

— Да, есть немного. Кажется, я подсел, когда от боли кололся.

— Тогда самое время отказаться от этой хуйни. Запомни главное правило — не использовать свой товар.

Это был дельный совет. Будь он к месту. А так Панк просто сотряс воздух и довольный собственным непревзойдённым умом ушёл. А мои мысли возвращались к тому самому, последнему разу. Ещё разок принять, чтоб в ответственный момент всё прошло гладко и меня не терзали ни обрывки сознания, ни повышенная активность, ни нервозность, будто я не могу понять, за что хвататься первым.

А ещё этот жуткий насморк…

Дьявол… я подсел.

Вообще, я не мог сказать, что наркотики мне были не нужны. Порез на спине заживал с трудом, и помимо наркоты мне пришлось некоторое время обкалываться антибиотиками. В начале мне казалось, будто мышцы на спине рвутся, однако в последнее время я ничего такого не чувствовал просто потому, что глушил боль наркотиками. А ещё пальцы: на указательном минус две фаланги и одна на среднем. И это я не говорю об порванном ухе и изрезанной заново руке. Про ногу тоже не вспоминаю, так как хромота пропала где-то через трое суток после ранения.

Я уже перестал обращать внимание на привлекательность, важной была только функциональность, которой я лишился. Теперь приходилось переучитываться под левую руку.

Так теперь я просто не мог нажимать на курок правой рукой указательным пальцем, так как не дотягивался. Мог нажимать средним, тоже было неудобно. Зато мог писать, что не могло не радовать. Непривычно, но возможно. Сейчас было главным то, что я могу стрелять. Я даже тренировался держать пистолет уверенно левой рукой. А правая…

Взгляд сам по себе переместился на кисть, обмотанную бинтом. В принципе, из автомата стрелять я смогу, так что не страшно.

Грузовики, что стояли у обочины, принадлежали наёмникам, однако их самих там уже не было.

— Ушли дальше, — кивнул Бурый на лес. — Там дальше поворот к дому Соломона, поэтому очень близко подъезжать не стоит. Тут везде камеры у дороги и датчики движения.

— А в лесу? — задал я логичный вопрос.

— А в лесу, раз наёмники пошли, нет. Давайте, идём.

Прежде чем двинуться за остальными, я напоследок всё же принял наркотики. Они уже не вставляли меня так же, как и раньше, что говорило о привыкании. Однако и симптомы ломки начали быстро проходить, очищая сознание от лишнего мусора. Если справимся со всем за сегодня, то откажусь от них. Именно так я подумал, откидывая использованный шприц в ближайшие кусты.

Наёмников мы встретили примерно в километре от грузовиков, которые они оставили. В однотипном камуфляже человек шестьдесят, если я мог правильно судить. Они сидели на удивление тихо, учитывая общее количество, что расположилось здесь.

Бурый тут же пошёл что-то обсудить с, как я понимаю, главным из них, пока Панк связывался с Мачо.

— Алло, это мы, встретили друзей. Да… Мы сообщим, как закончим… Понял, конец связи.

— Сказал что-то дельное? — спросил Пуля.

— Ничего, просил сразу же предупредить, как закончим, и наёмники отъедут. Ещё попросил обыскать дом на наличие чего-нибудь интересного.

— Интересно, он действительно так туп или это ловушка? — спросил без особого интерес он.

— Любой план выглядит до ужаса простым, даже банальным и понятным, когда знаешь подоплёку дела. А вот не знай ты от Бурого о надвигающихся проблемах, и никогда бы не узнал, что тебя хотят кинуть.

Панк произнёс это, будто насмехаясь над Пулей.

— Догадался бы.

— Да твои догадки ни хрена бы не дали. Можно догадываться до многого, и ничего — всё это может оказаться лишь ложной тревогой. Чтоб действовать, надо хотя бы догадаться.

— Я бы догадался.

— Ты бы предположил возможность. Короче. Харе тут мозг парить. Вон, помоги лучше Шраму.

— Я в норме, — кивнул я головой. — Сам справлюсь. Мы же в штурме не участвуем?

— Нет, наблюдаем со стороны. Ты жопой слушал Бурого, или что?

— Жопой. Второй дыркой, что от пули, — съязвил я.

— Оно и видно.

— Так, харе собачиться, — подошёл Бурый, поговорив с наёмниками. — Панк, блять, тебе найти, куда всё дерьмо излить надо? Сейчас дворец возьмём, и будешь его изливать. Сообщил Мачо о встрече?

— Да, только что, минуты две назад.

— Окей… что сказал?

— Чтоб предупредили, когда наёмники уедут, и обыскать дом Соломона.

— Ты ответил «да»?

— Ага.

— Ну и отлично, — хлопнул он в ладоши. — Наёмники готовятся к штурму, так что мы сидим и не отсвечиваем.

— А как брать будут? — поинтересовался я.

— Да похуй как, если честно. Главное, чтоб всех перебили. Мы заплатили слишком много, чтоб всё прошло гладко, ну или хотя бы мы взяли их.

— Справятся с чуваками, что разруливают БМП? — спросил Пуля.

— Должны будут. Знаешь, как говорят? Технология побеждает. Не появился ещё импульсник, что смог бы проигнорировать технологию, потому как на каждого всегда найдётся свой ствол, большой или маленький. Шрам, ты как?

— Нормально, — кивнул я.

— Ты закинулся уже?

— Да, но чую, это в последний раз. У меня начинается ломка.

— Ну да, ты зачастил ширяться, — кивнул он. — Так и с иглы потом хуй слезешь.

Остальное время мы то и делали, что просто сидели и ждали, пока наёмники разберутся, разведают всё и начнут штурмовать. А начали они штурм, как я понял, в пересменку. В тот момент, когда одни только сдавали пост, а другие ещё не приняли.

Как по мне, это самое удобное время, одни уже отдыхают, а другие ещё не успели втянуться в работу и принять её. Как я ещё выяснил, наёмники заминировали кабели и вышку мобильной связи, что отрубить Соломона от возможности связаться со своими доверенными боевиками и, возможно, уже подготовленными наёмниками.

Хотя вот насчёт доверенных боевиков, их уже должны прорежать мои люди.

— Они, кажется, готовы, — заметила Гильза, которая до этого увлечённо плела венок себе на голову. — Уходят.

Наёмники вставали, поднимая небольшой шум, о чём-то переговаривались и бодро расходились в разные стороны, разбиваясь на группы. Нас они будто и не замечали, словно мы были невидимками. Толпа наёмников таяла буквально на глазах.

— Значит, скоро начнётся, — потёр ладоши Бурый. — Давайте, передвинемся поближе, но не настолько, чтоб попасть под удар.

Вслед за одной из групп мы вышли практически к самому забору. Обычный кирпичный двухметровый забор с колючей проволокой сверху и, как я понимал, датчиками движения, что срабатывали при его пересечении. Наёмники не спешили подходить к нему, расположившись от кирпичной стены метрах в двадцати, попрятавшись среди деревьев. Мы же были в метрах десяти за наёмниками, тоже затаившись в лесу. Началось ожидание, не продлившееся и пяти минут.

Начало атаки ознаменовала стрельба, как я понимал, снайперов. Громкие хлопки вторили друг другу, будто соревновались, кто сделает больше выстрелов. И судя по выстрелам, там не обычные снайперские винтовки, а из крупного калибра, что используются против легкобронированной техники. Практически одновременно с ними где-то позади что-то взорвалось, — скорее всего оборвали связь Соломону, если только у него нет здесь спутникового телефона, — и наёмники начали перекидывать дымовые гранаты через забор, дожидаясь, пока дым заволочет пространство по ту сторону забора.

Послышалась стрельба, сначала редкая, скорее прицельная, но очень быстро она переросла в беспорядочную, едва ли не шквальную. Вместе с этим послышались взрывы и грохот уже пулемётных очередей. Группа наёмников, за которыми мы двинулись, приблизилась к забору. Один из них вытянул руку и спустя несколько секунд резко сжал кулак. Кирпичный забор в буквально смысле развалился, будто карточный домик, образовав дыру шириной метра четыре. И одновременно с этим земля перед ними поднялась, образуя стену, которая закрыла собой проход в заборе, давая им возможность безопасно проникнуть внутрь.