Да, мне было жалко её, в отличие от тех, кого я видел раньше. Очень возможно, что сыграло роль то, что она девушка, ведь их всегда более жалко, чем парней.

В любом случае, я решил помочь. Я мог это сделать и не стал отказывать собственным чувствам, которые твердили, что мне ещё не чуждо человеческое. И меня не гложила совесть, что раньше я проходил мимо, а здесь вдруг решил остановиться и помочь.

— Парни! — окликнул я их, подойдя ближе.

Оба обернулись, как и посмотрела на меня жертва издевательств. Выглядела Саки жалко, ещё более жалко, чем раньше. Разбитый нос, с которого капала кровь, припухшая губа и подбитый глаз, который она прикрывала рукой. Грязная, с той же язвой на щеке и отсутствующими несколькими зубами спереди.

Одного из парней я знал, кстати говоря, он был моим одноклассником. Он узнал меня, явно потеряв желание докапываться до бездомной. Обо мне ходили нехорошие слухи, и вина за пропажу почти всей банды лежала на моих плечах. Все искренне считали, что их убил я. У него были причины бояться меня.

Но вот второй недовольно скривился, явно посчитав меня за кого-то, недостойного даже лизать ему ботинки. Самомнение выше крыши.

— Не стоит трогать её, в конце концов, она же девушка, верно? Руки пачкать об неё, — мягко предложил я оставить им бездомную в покое. Я мог бы и послать их, и нагрубить, угрожая пистолетом, но незачем плодить врагов на ровном месте.

— А ты типа её ёбырь? — тут же выступил не узнавший меня, когда второй одноклассник оказался куда воспитаннее.

— О, Томас, здоров, — кивнул тот осторожно, чем вызвал вопросительный взгляд товарища. — Ты здесь типа живёшь?

— Типа прохожу до своего дома, — я кивнул на бездомную. — Не пойму, чем она вам не угодила? Обычная бездомная.

— А тебя это ебёт? — расправил плечи незнакомый.

— Не стоит нарываться, — покачал я головой, слегка отодвинув в сторону крутку, в которую был одет. Там неприветливо виднелась рукоять пистолета. Я лишь намекнул, чтоб предотвратить конфликт и позволить всем уйти, не уронив достоинство. — Мы нормальные парни, и не имеет нам смысла собачиться, верно?

— Верно, — кивнул с готовностью одноклассник. — Джо, пошли, Томас ровный парень, нечего нам сраться с ним.

— Ровный? — парень с сомнением посмотрел на меня, выкаблучиваясь и строя из себя непонять что.

Я видел, что всё его желание докопаться исчезло так же быстро, как и показался пистолет. Они всегда быстро съезжают, пугаясь за собственную шкуру, если надавить и запугать. Однако и убежать, поджав хвост, ему не позволяла гордость, ведь друг смотрит. О да, гордость — это то, что губит их чаще всего. И парень решил воспользоваться моим миролюбием, чтоб уйти красиво.

Я мог спустить его на землю и опустить ещё ниже, позорно прогнав. Он бы ещё и просил прощения — такие, что нападают на заведомо слабых, всегда просят прощения, а потом ещё и заявление в полицию бегут писать. Но… смысл? Чтоб так же выпендриться, как и он? Типа смотрите, какой я крутой и ничем не лучше, чем он? Но я и так знаю, что в данный момент сильнее их, зачем что-то самому себе доказывать? Как по мне, это в первую очередь неуважение к самому себе.

К тому же, я не спешил.

— Не думаю, что нам надо это выяснять. Да и стоит она того, чтоб мы тратили на неё время?

— Не стоит, — согласился парень. — Да, ты прав, к чёрту её.

Он ушёл, даже не попрощавшись. Поспешил ретироваться, потому что знал, что в Сильверсайде, если у кого-то есть пистолет, он им может воспользоваться, и ничего ему не будет. Вряд ли в его планы входило умереть в ближайшее время.

В подворотне остались только я и Саки. Грязная и вонючая, как мусорные контейнеры, без части зубов, с язвой на щеке и грязной одежде, она походила… на что? Я не знаю… олицетворение того, что происходит с теми, кто уплывает слишком далеко от берега и уже не может вернуться обратно?

Она смотрела на меня спокойным покорным взглядом затравленного человека, которому всё равно. Ей плевать, избили бы её здесь или изнасиловали, хотя такую я даже с презервативом бы не стал трогать. Её вид вызывал такое отвращение, что смотреть на неё было просто противно. Как можно опуститься на такой уровень? Каким надо быть человеком, чтоб буквально свалиться на самое дно? Я понимаю, что не все люди сильны, и некоторых неудачи и горести жизни стачивают куда быстрее и сильнее, чем других, но чтоб до такого…

Интересно, она помнит, что такое жить нормально?

Когда она протянула руку, чтоб я помог ей встать, мне даже в голову не пришло ей помочь. Я не был врачом и не знаю, могут ли всякие заболевания передаваться через кожу, но проверять как-то не хотелось. Подцепишь ещё какую-нибудь венерическую мерзость, и потом лечись от неё.

Теперь Саки вызывала своим видом лишь неприязнь. Её даже животным не назвать — это лишь оскорбит последних. Видимо, на моём лице слишком красноречиво было написано отвращение, так как Саки отвела взгляд. И как у неё в животе ещё плод не сгнил? Я… даже не представляю, что там родится, так как она выглядит как хранилище венерических заболеваний.

— Спасибо, — пробормотала она, сама поднявшись и стирая кровь из-под носа.

Парни реально были смелыми. Я бы её и в перчатках не стал бы трогать.

— За что они тебя? — спросил я.

— Я плохо обслужила их, — ответила она без какого-либо стеснения. — Я сделала то, что они сказали, но мне не заплатили, а деньги нужны…

Я аж скривился и даже не пытался скрыть своё отвращение. Меня так и подталкивало спросить: «На очередную дозу?», но я сдержался. Не моё дело, в конце концов.

— Ты бы не ходила здесь, — предупредил я. — Они, скорее всего, вернутся.

— Спасибо, что защитил, — повторила Саки. — Я действительно…

— Пока, — не стал я слушать её и пошёл домой.

Я сделал то, что должен был сделать — защитил её.

Но теперь вместо жалости появилось раздражение. Видеть перед собой человека, который… я даже не могу описать, почему она меня раздражала. Скорее всего из-за того, что она опустилась на такое дно, даже не пытаясь из него выбраться. Словно стала бездомной, и сразу ладно, хорошо, не буду даже пытаться выползти из этого дерьма.

Я многое мог понять, мог сообразить, почему люди перестают бороться, но она не выглядела той, кто пережил страшное, от чего сломалась её воля. Нет, Саки выглядела как та, которая добровольно опустилась на самое дно, даже не пытаясь сопротивляться, потому что не привыкла как работать, так и бороться.

Но это был не конец нашего знакомства.

— Погоди, — нагнала Саки меня, но даже пальцем не коснулась, явно понимая, что мне это будет неприятно. — У тебя… у тебя не будет… — она на мгновение замялась. Было удивительно, что в ней осталось еще стеснение, — доллара?

Это было нагло. Очень нагло с её стороны просить у меня денег, учитывая, что я только что помог ей. Она падала в моих глазах всё сильнее и сильнее.

— Я не обеспечиваю наркоманов, — холодно ответил я.

— Я чистая, — уже тише ответила Саки, явно теперь смутившись. — Я больше не колюсь.

Прозвучало так, будто она этим хвасталась, но мне верилось с трудом.

— Не видно… — пробормотал я, окинув её взглядом.

— Я бросила.

— Минуту назад?

— Как поняла, что… — она опустила взгляд на живот.

Но меня это не впечатлило. Она бы выглядела мило, если бы не была похожа так сильно на бомжа. К тому же, я даже не мог разглядеть красоты, которая свойственна почти всем молодым. Саки выглядела как минимум на тридцатник.

— Прости, но нет, — покачал я головой, отшагнув от неё назад.

— Мне покушать бы…

— Нету у меня денег, Саки.

— Может… может я смогу отработать деньги? —спросила она тихо, окончательно похоронив всякое уважение к ней. — Чего ты хочешь?

— Не подцепить венерическое заболевание, — без каких-либо раздумий ответил я, от чего она поджала губы.

— Я чиста, — моё сомнение было настолько красноречиво, что она повторила. — Я чистая. Я всегда предохраняюсь.