— Так вот, о чём я, ты берёшь Фиесту и едешь убивать цель. Чувак решил кинуть нас и скрыться, прихватив с собой товар. Делаешь всё быстро, молча и без палева. Устраняешь, забираешь нагло спизженный товар, после чего возвращаешься. Может в скором времени у нас надыбается та самая крыса, которая сдала тебя с Фиестой и Гребнёй.

— Ты знаешь, кто это?

— Догадки, — сделал он жест рукой, выражающий неопределённость. — А пока давай, дуй на задание.

— Эм… Бурый, — решил я поднять давно назревший вопрос. — Я не поеду с Фиестой.

От моих слов у него полезли брови верх.

— Прости?

— Она меня пристрелит. С тем же успехом я могу сбегать голым на территорию банд, крича, что они уёбки.

— Ты боишься Фиесту? — удивился он. — Она же душка!

— При тебе. Но без тебя она едва ли меня не избивает. Уже были прецеденты, когда она направляла на меня ствол. Я выполню задание, без вопросов и обсуждений, но не мог бы ты… сменить моего сопровождающего? Пожалуйста.

Я с того раза почти не пересекался с ней, а Фиесту интересовали или поставленные перед ней цели, или её ногти. Она могла часами стоять или сидеть, смотря в одну точку или на ногти, что свидетельствовало о её нестабильном психическом состоянии. Я удивлялся, как она вообще работает, и боялся её больше, чем хитрожопого Бурого. Всё потому, что он следовал определённой логике и можно было проследить порядок его действий.

Фиеста была самой хаотичностью во плоти.

— Фиеста, сучка, ты чё, трогаешь нашего новенького?

— Нет, — невозмутимо и безразлично ответила она, смотря на меня.

— Она говорит нет.

— Фиеста убьёт меня.

— Если она приедет без тебя, то её голова будет покоиться рядом с твоим телом, и она это знает. Мы своих не убиваем, — спокойно ответил он.

Не хватало добавить: «без приказа сверху». Я в жизни не поверю, что они не устраняют своих. Это ещё одна проблема такого рода деятельности — ты всегда под прицелом и тебя всегда могут убрать. Единственный способ выжить — быть ниже травы, тише воды, и то не факт. А кто хотел пробиться выше, рисковал нарваться на неприятности. Однако там, где высокие ставки, были и высокие награды.

Но я не рвался туда. Я вообще не рвался никуда. Я хотел выйти отсюда.

Отсюда следует вопрос — почему же не выбрался до этого?

Но тот, кто его задаст, видимо, никогда не связывался с этим и не понимает, что это не клуб по приглашениям. Здесь ты не можешь выйти через месяц после захода. Может только через несколько лет, а может и через десяток, и то если повезёт. Из-за этого и говорят, что бывших бандитов почти не бывает, и они никогда не делают накоплений, так как ни о какой спокойной старости после криминала речи идти не может. Никто просто не доживает до того момента.

Это путь почти всегда в один конец. Я, чтоб выйти, поплатился своей прошлой жизнью ради этого. Не надо говорить, чем я могу поплатиться теперь.

Поэтому пока я не рыпался, копил деньги и ждал. Ждал того момента, когда смогу уйти и не испробовать собственные жареные яйца, как обещал мне Бурый. А пока оставалось лишь работать, так как иначе они сами уволят меня в один конец.

— И всё же…

— Не обсуждается, — обрубил он твёрдо и уже другим голосом, менее дружелюбным. Вся его хитрица плута спадала, обнажая куда более холодное и расчётливое существо.

— Ясно, — кивнул я.

— Поверь, что бы Фиеста ни делала, она делает это от большой любви.

— Буду надеяться и верить всей душой.

— Верь. И вот тебе подарок, — кинул он мне что-то, и только поймав, я смог разглядеть, что это было.

Но всё равно не понял.

Видимо, он увидел моё непонимание.

— Это глушитель.

— Эм… он не накручивается, да?

— Безрезьбовой глушитель на глок. Считай, подарок на первое дело. Всё-таки шуметь нам нельзя, верно? Вернее, вам.

— Да, — кивнул я.

— Всё, теперь валите. И Фиеста, не дай бог… — указал он в её сторону пальцем.

— Угу.

Мы вышли с нашей штаб-квартиры, после чего сели в непримечательную машину кадиллак с квадратными фарами спереди. Немного ржавая снаружи и пахнувшая плесенью внутри, она отлично вписывалась в город. Словно звездолёт в системе, к которой он отлично приспособлен. И название этой системы — Нижний город. Звёздная система с очень агрессивными островками цивилизации, где тебя или сожрут чёрные дыры, не оставив ничего, или твари, что обитают в глубине космоса.

Мы отъехали от нашего места, проехав через территорию, которая раньше, да и сейчас являлась небольшими складами рядом с железнодорожными путями. Здесь выгружали все товары, что шли дальше в континент и которым не смогли оплатить более презентабельные и безопасные места на территории порта. Среди них мы и затерялись, прикарманив несколько складов под наркотики.

Охрана здесь была не наша, но они были в курсе наших дел, потому пропускали без вопросов. Что касается боевиков, они засели в одном из полупустых складов, где у них была своя небольшая база.

Если, кстати говоря, собрать всех боевиков, что работали на картель, то получалось около… пятисот голов. Пять сотен убийц, который могут выступить на войну прямо сейчас и устроить настоящий ад. Я даже слышал, что у них было вооружение против тяжёлой техники, что в городе было, по понятным причинам, редкостью.

Но их использовали для убийств и запугивания обычных людей. Мы же ехали убивать особенных, кто выходил за рамки обычных, но при этом был недостаточно крут, чтобы ими заинтересовался наркобарон. Чаще всего это были дилеры, какие-то крупные покупатели, кинувшие нас, местные чиновники мелкого разлива, хозяева бизнеса. И обсуждали чаще всего конфиденциальные вопросы, которые не должны были касаться чужих ушей.

Сейчас же мы ехали возвращать должок тому, кто этого заслужил. Могли бы отправить боевиков или солдат, если кому-то это резало слух, но это был экзамен для меня. Для будущих работ, куда боевиков, что докладывают не только Бурому, но и самому Соломону, не отправишь.

— Стукачом заделался? — холодно осведомилась Фиеста, когда мы ехали.

— А ты заделалась той, кто будет меня изводить ради забавы?

— Тогда пойди и поплачь в углу, если тебе что-то не нравится. Стукачок, — последнее слово она особо выделила, едва ли не на распев.

— Мне не нравится твоё отношение ко мне, — поморщился я. — Я не прощу чего-то особенного. Не можешь переносить меня, просто не замечай хотя бы, раз работаем вместе. Чего я тебе вообще дался?

— Ты мудак, — без каких-либо эмоций произнесла Фиеста.

— Ага, спасибо, отличная причина, — вздохнул я.

— Будешь плакаться потом, новичок-стукачок, а теперь слушай. Зайдёшь, убьёшь, выйдешь, сядешь, уедем.

— Понял.

— Сделай быстро. Это не наша территория.

— Кто цель?

— Тебя это ебать не должно, новичок.

— Хорошо, — не стал я устраивать ругань.

Моё дело малое. Да и не впервой это. Хотя то, что я вот так просто спокойно принял правила игры после всех своих громких слов, став обычным мокрушником, заставляло меня разочароваться в самом себе. Я так говорил, что хочу уйти, так был твёрд в своих словах, но дошло до дела, и: «Да, хорошо». Конечно, что я ещё скажу, но всё равно тошно от себя. Я прекрасно понимаю людей, которые ненавидят себя — и делать тошно, и жить хочется.

Вот только место, куда мы ехали, оказалось не в первом районе. И не во втором, где жили теперь наши враги.

Третий район, самая дыра. Удивительно, что здесь кто-то прячется, так как это от этого района надо прятаться. К тому же, когда мы проезжали, я увидел школу. На мгновение мне показалось, что я вижу в одном из окон фигуру. Одинокую и очень злую фигуру, которая пригласила меня погостить.

Нет, как-нибудь в другой раз.

— Что там? — тут же среагировала Фиеста.

— Вспоминаю, как разделывал друзей.

— Думай о задании.

— Не в первый раз. Уж справлюсь.

— Ты не расслышал? Сделай всё быстро.

— Я расслышал. И сказал, что справлюсь.