— Так вот, — отбросил окурок Бурый. — Мы подошли к тому, что меня интересует. Ты парень перспективный, не буду отрицать, поэтому хочу предложить тебе работать…

— Да, — тут же ответил я. — Я согласен.

У Бурого даже одна бровь приподнялась.

— А ты быстрый.

— Я или покойник, или часть команды. Лучше быть частью команды, чем покойником.

Возможно, я говорил бодро и уверенно, но внутри чувствовал… обречённость? Да, скорее всего. Чувство, будто сунул голову туда, от чего так хотел убежать до этого.

— Верно… — протянул он. — Хорошо, что ты уловил суть, да и выбор, согласись, так себе. Но вообще, я хотел тебе ещё зачитать кое-какие правила, прежде чем ты станешь частью нас и окончательно скажешь «да». Всё-таки всё у нас должно быть по чесноку, и ты должен представлять, что будет, что предстоит делать и какие правила надо соблюдать, всекаешь?

— Более чем.

— Отлично, — хлопнул в ладоши он. — Первое — я твой босс. Как скажу, так оно и будет, без каких-либо споров. Обсуждение и уточнения — это ладно, но не оспаривание. Я говорю, ты делаешь. Скажу убить, ты убиваешь, скажу пытать, ты пытаешь, и так далее. Ты мой парень, поэтому кто бы тебе там что ни сказал сделать, ты подчиняешься только мне. Но думаю, что тебе объяснять это не стоит, верно?

Я кивнул, так как он явно ждал подтверждения.

— Следующее — верность. Я своих не бросаю и не предаю, это тебе скажет любой. Ты верен мне и можешь рассчитывать на мою поддержку. Но если блять ты решишь соскочить к легавым… поверь, я очень изобретательная личность. К тому же относится и попытка съебаться без моего разрешения, что, кстати, к тебе может прийти однажды в голову. Найду, пожарю твои яйца на сковороде и заставлю их съесть. Стукачество — то же самое. Лучше застрелись прежде, чем я до тебя доберусь, если тебе хватит ума стучать на меня. Это так, совет на будущее, но буду надеяться, что ты правильный пацан. Так, что ещё… — он оглянулся и, увидев свою пассию, вспомнил. — Никаких конфликтов внутри группы. Если есть проблема, тащишь свою жопу вместе с жопой товарища ко мне, и я решу вопрос. Никакой самодеятельности, всекаешь?

— Более чем.

— Отлично. Первое время будешь на испытательном. На побегушках у всех, грубо говоря. Освоишься, покажешь себя и так далее. Через месяцок станешь нашим полноправным членом.

— А такое разве не с наркобароном обсуждается?

— Может в твоём клане так было, но у нас каждый отвечает за себя и своих людей. Так что если облажаешься, а мне прилетит из-за этого, прилетит потом и тебе, но куда сильнее, понимаешь меня?

— Да.

— Вот и отлично. Есть вопросы?

— Я не убиваю беременных и детей, — тут же сказал я.

— О как, не успели… а впрочем, не важно. Многие на это не согласны, так что у нас есть те, кто занимается подобной грязью. Однако остальных: стариков, женщин, мужчин, матерей и так далее ты убиваешь, понимаешь это?

Ещё бы, заставлять идти человека через себя — это наживать врагов. Зачем, если можно найти того, кто это сделает со спокойной душой? Зачем раскачивать лодку под собой лишний раз только ради того, чтоб показать свою власть?

— А если мать с ребёнком?

— Мать в расход, Томми-Шрам, здесь не обсуждается. Ещё вопросы?

— Вроде нет, — покачал я головой.

— Вот и ладненько. Фиеста, детка, займись им, пока я буду всё утрясывать. Присмотри за ним, если вдруг друзьяшки Чеки сюда наведаются, оки, детка?

— Да, без проблем, — совершенно спокойно ответила она.

— А… моя работа? — кивнул я на дверь, из которой мы вышли.

— А что работа? — Бурый открыл дверь в служебные помещения и крикнул. — Эрнест, Томми увольняется!

— Без проблем, — тут же отозвался тот. Забавно, если же я захотел бы уволиться, мне бы всю плешь проели.

— Всё, решили с работой, — посмотрел он на меня. — Так, иди переодеваться, Шрам. Фиеста, я сейчас звякну, чтоб за вами заехал Гребня, отвезёт вас на хату, там будете ждать отмашки.

— А насчёт завтра… — начал было я.

— Будешь плохим парнем и начнёшь прогуливать, — ответил он. — Всё, до созвона и добро пожаловать в команду, Шрам. Надеюсь, ты нас не разочаруешь.

С этими словами он просто ушёл. Раз, и всё, будто поставил галочку в своём списке и двинулся дальше навстречу приключениям. Не нравится он мне, если честно…

— Давай, пошевеливайся, — подтолкнула меня к двери в это время Фиеста. — Надо поскорее затаиться на хате.

Если описывать Фиесту, то это была латиноамериканка с желтоватыми волосами лет тридцати с довольно привлекательным как лицом, так и телом. Но от неё разило, если так будет правильно сказать, опасностью. Смотришь и понимаешь, что такие, как она, ничем хорошим не занимаются. Убийца убийцей даже без хищных черт, которые придают её лицу свой опасный шарм.

Мы прошли в служебную комнату, где обычно Сабина распивала чаи в свободное время. Я быстро вытащил вещи и начал переодеваться. Разделся до трусов, не сильно смущаясь, только начал натягивать футболку, как меня остановила Фиеста.

— Погоди, — схватила она меня за руку. Удивительно, что она стройная, но хватка едва ли не стальная. — Это откуда?

Она ткнула мне пальцем в плечо.

— Это от пули.

— Я спросила, откуда это, а не что это, — холодно произнесла Фиеста.

— Получил на… разборках.

— И это тоже? — ткнула она в живот.

— На той же, — подтвердил я.

Она провела по нему пальцами, после чего развернула меня и провела пальцами по выходному отверстию, словно изучая.

— Навылет через живот.

Вообще, раньше у меня там был жир, если быть честным. Просто после того, как похудел, кожа стянулась обратно из-за эластичности и молодого организма, от чего теперь рана выглядит так, будто мне живот с кишечником прострелили.

— Да, верно, — подтвердил я.

— Понятно… повернулся ко мне лицом, — почти потребовала она.

— Да, но может я оде… — я оборвал себя на полуслове, когда она шагнула ко мне и… понюхала моё лицо. В прямом смысле слова понюхала меня, словно у меня изо рта чесноком пахло, и она пыталась понять, от меня ли это или нет. — Фиеста, ч… ты чего делаешь?

— Заткнись, Шрам, — угрожающе прошипела она, при этом не переставая меня нюхать, словно какая-то собака. Вот её нос уже коснулся моего уха. Немного щекотит дыханием. Я слышу, как она очень быстро дышит, будто пытается надышаться или у неё астма. Её нос касается моей шеи, после чего она повторяет это же с другой стороны. И остановилась так же быстро, как и начала — просто отошла и встала в стороне с невозмутимым видом, будто ничего не произошло.

Сейчас было самое время спросить: «что это было?», но я был уверен практически на все сто процентов, что она мне не ответит. И по внешнему виду я не мог сказать, что она особенная, как, например, Сирень. Поэтому даже не стал пытаться. Просто молча оделся и забрал свои вещи.

Когда мы выходили, на ступеньках столкнулись с приходящей к этому времени… Саки её зовут, если не ошибаюсь. Она уже стояла на ступеньках, видимо, придя просить еды, которую выносил Оскар. Да вот только моя сопровождающая была куда менее дружелюбна, чем он.

— Ты чё здесь забыла, шлюха? — тут же осведомилась Фиеста, потянувшись к поясу.

— Да я… это… ничего… — захлопала та глазами. В первый раз за всё время, что она попадалась мне, в её пустых мёртвых глазах увидел хоть какой-то намёк на признаки воли к жизни. А именно страх. — Я просто… просто… здесь…

Её язык заплетался, будто ей было тяжело формировать слова в предложения.

— Ты что-то хочешь сказать мне? — подтянулась Фиеста, её рука уже легла на рукоять пистолета, и её не смущало, что девушка перед ней беременна.

— Я… я…

— Она сюда приходит узнать, осталась ли еда на выброс, — спокойно закончил я за бездомную, прерывая непонятно что. Это даже наездом назвать нельзя, Фиеста просто, как говорят в классе, доебалась. Заглянул обратно в коридор, откуда мы только что вышли. — Оскар, выйди на секунду, к тебе пришли!