— Ну да! Она же тебе подмигивала, — он загнул указательный палец. — Принесла резинку с другого края класса, — загнул средний. — Постоянно помогает тебе и становится в паре с тобой, — загнул безымянный и мизинец.

— И всё? — скептически посмотрел я на его руку. Честно говоря, ожидал большего, от чего мой скепсис сквозил буквально из каждой буквы, причём неприкрыто.

— А этого мало?

— Мало для такого, как я.

— И чем же ты отличаешься от нас, о великий, что тебе требуется куда больше признаков? — поинтересовался он с усмешкой.

— Тем, что я… толстый? — развёл я руки в стороны, показывая очевидный факт.

Однако я немного льщу себе. Правильнее будет сказать, что я не просто толстый.

Я жирный.

Я очень жирный.

В свои только что стукнувшие шестнадцать лет я с ростом в сто семьдесят шесть весил целый центнер, или, переводя в килограммы, целую сотню, что не было хорошо. Небольшой расчёт моего индекса массы тела говорил о том, что у меня и вправду не всё лады с весом — первая стадия ожирения. Вот такой я жирный.

И всё же это мне никогда не мешало, так как я не чувствовал себя ни ущербным, ни закомплексованным, ни, тем более, затравленным. И класс ко мне относился хорошо, никто не приставал, никто не доставал и не унижал. Были, конечно, иногда инциденты, так как дураки везде найдутся, однако ничего действительно серьёзного. Можно сказать, идеальная школьная пора, где все школьники действительно нормальные, а не свора волков, за некоторым исключением.

Моя лёгкая отчуждённость, которую другие люди могли воспринять как задавленность, объяснялась моей незаинтересованностью к окружению. Шумным компаниям я предпочитал тишину и книги. Спорту небольшие прогулки или посиделки в теньке на лавке с мороженым. Всяким мероприятиям библиотеки. Просто… как бы выразиться правильно… они были мне не очень интересны.

Это не значило, что я какой-нибудь затворник. Если мне что-то было интересно, то я сразу принимал в этом участие, просто случалось такое нечасто. Поэтому знали меня все как очень тихого, замкнутого человека, который любит читать, в чём я не спешил их переубеждать.

Единственным человеком, который мог меня растолкать, был Алекс. Нормального телосложения семнадцатилетний парень с короткими волосами, которого я знал едва ли не с начальной школы.

Вечно весёлый, вечно улыбчивый, даже когда ему влетало от преподавателей. Я вообще не видел, чтоб он когда-либо унывал, как и не видел, что с его губ сползала радостная улыбка. Словно заряд бодрости и настроения он черпал из воздуха.

Когда-то я помог ему и его друзьям в… кое-какой нестандартной ситуации, после чего мы и стали общаться. По крайней мере, я мог назвать его своим другом, которому я мог бы доверить если не спину, то хотя бы собственные деньги.

И теперь Алекс уверял меня, что та девушка, Алина, строит мне глазки. Я тоже это замечал не раз, он не раскрыл мне глаза на новые подробности. Однако… подмигивает глазами, постоянно смотрит на меня, помогает, встаёт в пару… может быть он прав?

Мне не очень хотелось бы заморачиваться на этот счёт, однако иметь девушку — это было бы довольно интересно. Как-никак новый опыт же. Да и чувство собственного достоинства сразу поднимется, хотя я бы не сказал, что оно было у меня на низком уровне.

— То, что ты жирный, не значит, что тебе теперь требуется в два раза больше внимания, чем другим, — отмахнулся он. — Или тебя вообще девушки не интересуют?

— Интересуют, — я ещё раз внимательно посмотрел на Алину, помощницу старосты. Хотя в чём помощь её заключалась, я не понимал. Ничего не делать, наверное? — Просто не знаю, будет ли время на девушку.

— Ты типа так занят?

— Работаю, знаешь же.

— Ну так и время для неё найдётся, — улыбнулся он.

— Может ты и прав, — пробормотал я. Хотя действительно, чего думать? Пойти на попятную всегда успею при необходимости. А время… время всегда найдётся, было бы желание. — Ладно, чего гадать…

Я начал медленно вставать из-за парты. Нет, мне было не тяжело встать, при необходимости я мог быть довольно резвым. Просто не видел необходимости сейчас сильно напрягаться. Алекс же хлопнул меня по спине, подбадривая:

— Верно говоришь, давай, задай ей жару. Под упорством ломаются скалы.

Или лбы упёртых. Мне так и хотелось ответить ему, что я не спать с ней иду, чтоб жару задавать, но промолчал. Не место.

А вернулся я столь же быстро, как и ушёл, получив очевидный ответ. Честно говоря, подсознательно именно этого и ожидал.

— Нет. Она сказала нет, — сообщил я, садясь на стул, который жалобно подо мной скрипнул.

— Нет? В смысле нет? — кажется, подобный ответ был не тем, что он хотел услышать от меня. — Нет, ты не подошёл к ней, или нет…

— Нет, значит, она отказала мне, — ответил я спокойно.

— Но… ты же… погоди, ты же не спрашивал её в лоб, нравишься ты ей или нет, при остальных? — посмотрел с подозрением Алекс мне в глаза.

— Нет, просто подошёл и предложил после уроков погулять. И нет, никого рядом не было, — предугадал его вопрос. — Но она сказала, что просто я хороший друг, и она не имела ввиду ничего подобного, — пожал я плечами.

— Но… она же… она ведь подмигивала тебе и…

Дальше я его не слушал. Не было смысла, так как вряд ли смогу узнать от него что-то новое. Не в обиду Алексу, но он вообще ничего нового мне, кроме сплетен, не мог рассказать. А здесь ещё и настроение немного испортилось из-за отказа, от чего слушать его не было никакого желания. Что он мне скажет? То, что все бабы стервы? Или то, что он не мог ошибиться?

Я на это уже натыкался много раз и не был удивлён или сильно расстроен, хотя обидно немного было. Ведь смотришь на девушку, а она и улыбнётся, и подмигнёт, и все-все-все признаки того, что ты ей нравишься, выдаст, но стоит подойти — получаешь от ворот поворот. Спрашивается, зачем тогда были все эти знаки? А это признак того, что ты просто хороший человек!

Потом они удивляются, что парни первыми всё реже подходят.

Но я не унывал. Отказ и отказ, на этом мир клином не сошёлся. Я знал, что Алекс искал девушку только для одного — секс. Для него это было едва ли не больная тема, словно если ты в шестнадцать не переспал, то прожил жизнь зря, и мир вычёркивал тебя из своих списков. Я не был столь категоричным, хотя подобные повторяющиеся отказы точно не укрепляли мою самоуверенность.

— …и тогда ведь тоже! — Алекс всё продолжал вещать о том, какого чёрта она так поступила. — Тогда нахрена делать всё это? Чтоб послать? Заставить чувствовать тебя неудобно? Нет, ну ты понимаешь это?

— Понимаю, — ответил я, даже не вслушиваясь в то, что он говорит.

Хотелось дочитать всё-таки книгу, прежде чем начнётся урок, так как потом уже времени до вечера не будет. После уроков будет работа, или, правильнее сказать, подработка. А там уже надо будет уроки сделать, да и спать лечь. К тому же, он нередко плавно переходил к тому, чтоб я сбросил лишний вес и так далее. А объяснять тот факт, что меня всё устраивает, я уже устал, от чего просто соглашался с его доводами.

Так что, кивая в нужные моменты и поддакивая, я продолжил своё погружение в куда более счастливые миры с куда более интересной жизнью, где мне не приходилось сталкиваться с неприятной реальностью. Мне было, от чего бежать, пусть Алекс этого пока и не знал. Но это я так думал. Очень скоро мне действительно предстояло узнать, что такое неприятная реальность.

— Эй, ты же меня слушаешь? — потормошил он меня за плечо. Кажется, меня раскусили.

— Да, конечно… — пробормотал я.

— Нет, серьёзно, я же тут распинаюсь, а ты сидишь с таким видом, словно уже и не здесь.

— Здесь, — вздохнул я. Нет, он мне точно не даст дочитать сегодня. Вот прямо чую это, будет доставать, пока сам не устанет. — Видишь, я слушаю.

— Просто я поговорить тобой хотел кое о чём...

— Уже же разговариваешь, нет? — покосился я на него с усмешкой. — Прямо сейчас.

— Нет, по делу, в смысле.