В Элветаме Джейн осознала, что люди судачат о ней. Ей трудно было не замечать косых взглядов и перешептываний у себя за спиной. Когда в тот вечер она вошла в гостевую спальню, чтобы помочь королеве приготовиться ко сну, Анна одарила ее ледяным взглядом и не разговаривала с ней. Другие следовали примеру госпожи, однако многие вдруг стали дружелюбными. Джейн поняла, что они решили, будто она теперь обладает влиянием и может искать милости короля для них. Когда к ней подходили с такими просьбами, она всех отваживала, изображая, что понятия не имеет, с чего они решили, будто она в силах чем-то помочь.

Так продолжаться не могло. Нужно было поговорить с королем.

К концу октября двор вернулся в Виндзор, великий тур по стране завершился.

Через два дня после приезда Джейн получила вызов в королевскую библиотеку. Там ее ждал Генрих. Не успела она сделать реверанс, как он протянул к ней руки:

– Джейн! Я обещал показать вам это. – Он подвел ее к столу, на котором лежал манускрипт, написанный красными и черными чернилами, с красивыми колонками из рисунков на каждой стороне страницы. Это была «Le Morte d’Arthur». Джейн перевернула несколько страниц, но не могла получить удовольствия от знакомства с рукописью, потому что знала: сейчас она скажет Генриху слова, которые непременно рассердят или огорчат его.

– Сэр, – робко начала Джейн, – это удивительно, и я благодарна вашей милости за то, что вы показали мне книгу. Но я должна кое-что вам сказать. Я думала долго и напряженно, и совесть говорит мне, что я не могу стать вашей дамой сердца, как бы почетно это ни было для меня.

У короля был такой вид, будто крыша дома обрушилась ему на голову.

– Джейн, прошу вас…

– Пожалуйста, не принуждайте меня, сэр. Я ценю свою честь выше любых сокровищ и прошу, чтобы ваша милость поступали так же.

Она сделала реверанс и оставила его стоять на месте с выражением полного смятения и непонимания на лице.

Джейн ожидала, что небеса упадут на землю, что ее уволят или, хуже того, что ее братья утратят королевскую милость. Ничего этого не случилось. Когда король посещал покои королевы, то вел себя так, будто Джейн невидимка. Он больше не разыскивал ее. Она решила, что Генрих поступает так, как она просила, уважает ее выбор. Должно быть, он и сам понял: так будет лучше для всех.

К концу ноября стало ясно, что она поступила правильно. Мир еще не знал об этом, но Анна снова ждала ребенка.

В середине декабря Джейн пошла прогуляться по саду в Гринвиче. День был ясный, морозный, ни к чему терять впустую свободное время. Вечером намечался очередной пир, и королеву нужно будет обрядить со всей пышностью, а сейчас можно отдохнуть и подготовиться к предстоящему торжеству.

Джейн увидела приближавшихся к ней Эдварда и Томаса, с ними были Брайан и еще два роскошно одетых джентльмена. Все они увлеченно о чем-то беседовали. Она узнала императорского посла мессира Шапуи и зятя Брайана, сэра Николаса Кэри, главного королевского конюшего и известного турнирного бойца, которого Джейн несколько раз видела в деле. Мускулистый красавец с каштановой бородой и осанкой военного, он был так же близок к королю, как и Брайан. Сэр Фрэнсис с усмешкой говорил Джейн, что его сестра Элизабет, жена сэра Николаса, тоже близка с королем – и временами более, чем следовало бы!

– Госпожа Джейн! – окликнул ее Брайан. – Мы только что говорили о вас.

Джейн испуганно замерла на месте.

– Все в порядке, сестрица, мы рассказали этим джентльменам о твоей дружбе с королем, – выпалил Томас.

– Ничего не в порядке, – отрезала Джейн. – Это мое личное дело.

– Госпожа Джейн, весь двор знает об этом, – сказал ей Брайан, – и эти джентльмены – ваши друзья. Позвольте представить вам мессира Шапуи.

Посол поклонился. В его проницательных глазах светилось одобрение. Джейн почувствовала себя неловко в его присутствии.

– Эти джентльмены хотят поговорить с тобой, – сказал Эдвард. – Ты, конечно, знакома с сэром Николасом Кэри.

Джейн сделала реверанс, удивляясь про себя, к чему все это.

Кэри обвел взглядом безлюдный сад:

– Я рад, что мы застали вас здесь одну, госпожа Джейн. Ваши братья доверительно сообщили мне и мессиру Шапуи, что вы друг королеве и принцессе.

– Его величество император предпринимает усилия, чтобы восстановить принцессу в прежнем положении относительно наследования, – сказал Шапуи.

– Мы надеемся, что вы могли бы использовать ради нее свое влияние на короля, – добавил Кэри.

– Мне бы хотелось сделать это, господа, – поспешила заверить их Джейн. – Потому я и поощряла интерес к себе его милости. Но это было мимолетной фантазией. Я не уверена, имею ли на самом деле какое-то влияние.

– Больше, чем вы думаете, я уверен, и заслуженно, – сказал, как обычно, обходительный Кэри.

– Тогда мне нужно выбрать подходящий момент, – ответила она, размышляя про себя, осмелится ли поставить этот вопрос перед Генрихом и вообще появится ли у нее возможность для этого.

– Мы все поддерживаем истинную королеву, – заявил Брайан. – Думаю, вам известно, Джейн, что втайне я уже давно симпатизирую ей и принцессе. С тех пор как понял, насколько далека наша Леди в качестве королевы от Екатерины, я удалился от ее партии.

– Он даже устроил ссору с лордом Рочфордом, чтобы показать это, – добавил Кэри.

– Госпожа Джейн, вы находитесь в таком положении, что можете осчастливить многих, – мрачно вставил Шапуи. – Я со своей стороны постараюсь ослабить позиции Леди.

– Но она может вскоре родить сына, – заметила Джейн.

– И тогда, к несчастью, станет неуязвимой, – хмуро проговорил Брайан. – По-моему, шансов на это мало. Она потеряла двоих мальчиков. Джейн, сейчас ваша нога вставлена в стремя. Вот и объезжайте короля к своей выгоде!

Джейн вспыхнула:

– На что вы намекаете, Фрэнсис?

Брайан сокрушенно развел руками:

– Простите меня! Я не то имел в виду. Я знаю вас как добродетельную леди, и лучше вас нет. – Он подмигнул ей. – Думаю, вы сами не представляете, какой важной дамой стали. Интерес к вам короля открыл массу возможностей. Вы оглянуться не успеете, как у ваших дверей в очередь выстроятся просители.

Джейн подозревала, что Брайан, как и ее братья, рассчитывал обеспечить себе с ее помощью новые королевские милости. Он собирал с них долги, а долгов было немало, это верно. Но разве она в том положении, чтобы искать для других благоволения Генриха?

– Я тоже не на публике держу сторону королевы и принцессы, особенно после суда легатов шестилетней давности, – доверительно сообщил Джейн Кэри. – Моя жена некоторое время тайно сносилась с принцессой, сообщала о нашей поддержке и держала ее в курсе дел. – Он раздраженно вздохнул. – Теперь я горько сожалею, что когда-то одобрял и поощрял поступки Леди, но она моя кузина, и я считал, что она станет хорошей королевой. Это была ошибка. Вскоре я начал порицать ее высокомерие и властолюбие. Как ужасно она обошлась с моим другом герцогом Саффолком и другими людьми! Я сторонник старой веры и не могу согласиться с религиозными реформами, которые она произвела.

Они произносили изменнические речи. Все это было правдой, но за такие слова им грозила смерть. Джейн благодарила Господа, что вокруг не было никаких укрытий, где мог бы притаиться кто-то посторонний.

– Я за реформы, – сказал Эдвард, – но мне никогда не нравилась королева Анна, и она определенно не любит нас, Сеймуров. Джейн, мы все едины в решимости присоединиться к мессиру Шапуи в его стараниях вернуть к власти истинную королеву и принцессу Марию. Ты поможешь нам?

Мужчины с надеждой взглянули на нее.

– Если Леди не родит королю сына, тогда он убедится, что его так называемый брак – ошибка, и, вполне возможно, его удастся убедить, чтобы он принял назад свою законную супругу и дочь, – сказал Шапуи.