– И я тоже жаждала увидеться с вами. Пойдемте присядем и познакомимся ближе.

Королева подвела Каталину к сиденью со множеством подушек, устроенному в нише под окном. Легко было заметить, что Елизавета Йоркская, золотоволосая и белокожая, когда-то была женщиной исключительной красоты. Она и сейчас выглядела прекрасно, однако лицо ее поблекло и казалось усталым.

– Надеюсь, вы устроились удобно?

– Да, ваша милость, благодарю вас.

– Отныне вы должны считать меня своей матерью, дитя мое. – Елизавета улыбнулась ей. – Если у вас возникнет нужда в чем-нибудь или вас что-то обеспокоит, приходите ко мне, я постараюсь помочь. Король прислушивается к моему мнению. Скоро вы познакомитесь с его матерью, леди Маргарет. Она тоже ожидала вашего приезда. Ее главное желание – видеть всех наших детей счастливо устроенными и ни в чем не нуждающимися.

Каталина слышала о леди Маргарет. Слава о ней как об ученой и праведной женщине докатилась даже до Испании.

– Ваше высочество уже встречались с моим сыном Генрихом. – Королева снова улыбнулась. – Он плутишка! Артура, когда тот был маленьким, отправили в замок Ладлоу на границе с Уэльсом, чтобы он научился управлять графством – своим владением. Это хорошая подготовка к восшествию на престол, тем не менее расставание с ним, конечно, было тяжелым испытанием. А вот Генрих рос под моим присмотром вместе со своими сестрами. Вам понравятся Маргарита и Мария. Маргарита ненамного моложе вас, ваше высочество, она станет королевой шотландцев.

– А принцесса Мария?

– Ей всего пять. Мы должны подождать, а там увидим, как распорядится Господь. У меня было еще двое детей, но, увы, Богу угодно было забрать их к себе. Эдмунд ушел от нас в прошлом году. Ему был лишь год и три месяца. – Голос королевы дрогнул.

«Неужели это Божья кара? – подумала Каталина. – Грехи отцов, которые пали на их детей?» Забыв об этикете, она накрыла ладонью руку королевы:

– Моя мать тоже потеряла двоих детей – совсем маленьких. И когда умер мой брат Хуан, она была в большой печали.

– Это, наверное, самый тяжелый крест, который нам приходится нести. Мы сами были потрясены, когда услышали эту новость. – Елизавета пожала руку Каталины. – Но сегодня давайте поговорим о более веселых вещах, ведь завтра ваша свадьба, готовятся большие торжества и будет много разных увеселений! Леди Гилдфорд говорит, что вы любите танцевать. Она была в свите короля в Догмерсфилде и видела, как вы искусны в этом.

– Я люблю танцевать! – воскликнула Каталина.

– Вы знаете какие-нибудь английские танцы? – Королева поднялась.

– Нет, ваша милость.

– Тогда я вас научу кое-чему!

Хлопнув в ладоши, Елизавета велела своим фрейлинам отложить вышивание и вызвала музыкантов. Каталину очаровала ее непосредственность и теплота. Мать самой инфанты никогда не вела себя так непринужденно, даже со своими детьми. Вскоре королева и ее дамы уже водили Каталину скользящим шагом по выложенному плиткой полу, показывая ей танец бранль, и заставляли подпрыгивать, исполняя живую сальтареллу. Вечер вышел чудный. Давно Каталина не получала такого удовольствия.

Когда пришла пора прощаться, королева Елизавета взяла невестку за руку:

– Я знаю, вы станете хорошей женой Артуру. Будьте с ним терпеливы и добры. Он плохо себя чувствовал и сейчас сам не свой. Считает мое беспокойство напрасным, но мы все молимся о его скорейшем выздоровлении.

Елизавета говорила непринужденно, однако Каталина уловила тревогу в ее голосе.

– Я уверена, он поправится, – произнесла она, желая успокоить королеву. – В Догмерсфилде он говорил, что ему становится лучше.

Елизавета поцеловала ее и добавила:

– Благослови вас Бог за ваше доброе сердце.

Каталина вернулась в Ламбетский дворец уже после полуночи и занялась последними приготовлениями ко дню свадьбы. Все должно пройти хорошо. Она встала на колени и произнесла молитвы, поблагодарив Господа и Его Святую Мать за их благоволение, а себя утешила мыслями о том, что с ней рядом будет Елизавета. Королева поможет невестке подготовиться к роли, которую та однажды начнет выполнять, и познакомит с явными и тайными сторонами жизни при английском дворе.

Спала Каталина урывками, так как была слишком взволнована и не могла расслабиться. Завтра она станет замужней женщиной, ее посвятят еще в одну тайну. Перспектива торжественных церемоний и ожидание того, что за ними последует, переполняли принцессу волнением. Наконец ей стало невмоготу лежать в постели и ворочаться с боку на бок. Она встала, вновь преклонила колена у аналоя и упорно молилась о даровании ей сил справиться со всем, что ей предстоит.

В утро свадьбы, 14 ноября 1501 года от Рождества Христова, Каталина поднялась с рассветом, чтобы облачиться в наряд невесты. Подвенечное платье было из белого и золотого атласа, плиссированное, с широкой юбкой. Чудесные золотистые волосы инфанты следовало распустить в знак непорочности, а на голову ей донья Эльвира возложила усыпанный драгоценными камями венец и накинула поверх него необъятных размеров шелковую вуаль, отделанную по краю золотом, жемчугом и самоцветами. Взглянув в зеркало, Каталина увидела нечто вроде иконы в роскошном убранстве. Когда она показалась из Ламбетского дворца, раздались восхищенные возгласы ожидавших ее придворных.

– Принцу Артуру действительно повезло получить такую невесту! – заметил доктор де Пуэбла, низко кланяясь. – Мы все гордимся вашим высочеством.

Где-то сзади хмыкнула донья Эльвира. Каталина обернулась, но лишь мельком заметила презрительный взгляд, которым дуэнья одарила посла. Однако времени на размышления, отчего она так плохо относится к де Пуэбле, не было: у пристани новобрачную уже ожидала целая флотилия барок, готовых доставить ее с приближенными в Тауэр, где должны были собраться члены королевской свиты.

Вдоль Темзы толпились люди, они махали руками и выкрикивали приветствия. Тем не менее, когда впереди из утреннего тумана выступили очертания серой, построенной на самом берегу крепости, Каталина сделала над собой усилие, чтобы сдержать дрожь. Именно сегодня ей совсем не хотелось думать о том, что она слышала об этом месте. А потому, когда барка причалила у лестницы Королевы и принцесса вошла в Тауэр через маленькую боковую дверь, все ее внимание сосредоточилось на пылкой приветственной речи констебля – управляющего королевским замком. Он проводил Каталину на широкую турнирную площадку прямо под белой громадой главной замковой башни – башни Цезаря, потому что, по словам констебля, ее построил Юлий Цезарь. Здесь стояли король с королевой и их свита, готовясь проследовать в собор Святого Павла. Каталина сделала глубокий реверанс. Генрих и Елизавета сообща заключили ее в объятия.

– Ваше высочество, вы прекрасная невеста! – воскликнула королева.

Король оценивающим взглядом посмотрел на инфанту:

– Лучшего мы и желать не могли. Вам все это очень к лицу!

Каталина вспыхнула. Генрих и сам был великолепен: красная бархатная мантия, усыпанный алмазами, рубинами и жемчугом нагрудник, пояс тоже украшен рубинами.

В собор Святого Павла Каталина ехала в открытой коляске вместе с королевой Елизаветой. Король возглавлял процессию верхом на прекрасном белом коне. Вновь вскипели ликующие толпы, улицы были украшены так же, как и два дня назад во время встречи принцессы. К удивлению Каталины, из уличных фонтанчиков для питья лилось вино: как объяснила королева, это было бесплатно, чтобы все люди тоже могли повеселиться.

– Сегодня будет много веселья, а завтра – больных голов, – скривив губы, проговорила Елизавета.

Давка в соборе Святого Павла была страшная, колокола звонили оглушительно. Все высадились у примыкающего к собору епископского дворца, где свадебный поезд ждала леди Маргарет. Ее фигура в черном платье и белом вдовьем вимпле выглядела мрачной, а вытянутое худое лицо казалось суровым. Но впечатление изменилось, когда при виде Каталины она расплылась в довольной улыбке. Принцесса не позволила этой почтенной женщине вставать перед ней на колени, леди Маргарет расчувствовалась, и глаза ее заблестели от слез.