— Ты вколол ей наркотик! — сказал он.

— Пустяки. Всего-то несколько миллиграммов, чтобы была поспокойней. Не волнуйся, она невредима.

Д'Агоста слышал, что Пендергаст шепчет что-то на ухо Виоле. Слов он не разобрал. Она покачала головой, отодвинулась и покачнулась. Он снова ее схватил, поддержал. Затем помог дойти до арки туннеля.

— Браво, джентльмены. Дело сделано! — послышался торжествующий голос Диогена. — Теперь можете уйти через туннель VI. Вернее, вы должны уйти через этот туннель. Я настаиваю. И советую поторопиться. Через пять минут по этому туннелю пойдет поезд на Вашингтон. Со станции он выходит быстро, со скоростью восемьдесят миль в час. Если не успеете пройти триста ярдов, вас размажет по стенке. Я застрелю отставших. Так что шевелитесь!

Пендергаст отвел Виолу к Д'Агосте.

— Выведи ее и Каплана, — пробормотал он и вложил фонарь в руку Д'Агосте.

— А ты?

— Я не закончил своего дела.

Этого ответа Д'Агоста и боялся. Он схватил друга за руку.

— Он тебя убьет.

Пендергаст осторожно высвободился.

— Нельзя! — прошептал Д'Агоста. — Они…

— Вы слышали? — прогремел голос Диогена. — В вашем распоряжении четыре минуты!

— Идите! — яростно сказал Пендергаст.

Д'Агоста бросил на друга прощальный взгляд. Затем одной рукой обхватил Виолу, другой легонько подтолкнул Каплана:

— Вперед, мистер Каплан. Уходим.

Он включил фонарик и вместе с подопечными быстро пошел по путям прочь от «Железных часов».

Пендергаст остался в темном туннеле с пистолетом в руке. Кругом было тихо. Прошла минута, вторая…

Прошло пять минут. Поезда не было.

Шесть минут. Семь.

Пендергаст по-прежнему ждал в темноте. Он знал, что брат, отличавшийся осторожностью, не тронется с места, пока не пройдет поезд, и медленно вышел на свет.

— Алоиз! Что ты там делаешь? — В голосе зазвучали панические нотки. — Я же сказал, что убью того, кто снова здесь покажется!

— Ну так убей.

Снова прозвучал выстрел, около ноги взлетел гравий.

— Плохо целишься.

Второй выстрел отколол кусок камня от арки над головой Пендергаста, засыпав его крошкой.

— И снова промазал.

— Поезд придет в любую минуту, — послышался беспокойный голос. — Мне не понадобится убивать тебя: за меня это сделает поезд.

Пендергаст покачал головой. Затем небрежной походкой пошел к поворотному кругу, к центру депо.

— Убирайся!

Грохнул еще один выстрел.

— Стрельба у тебя сегодня не ладится, Диоген.

Пендергаст остановился в центре поворотного круга.

— Нет! — послышался отчаянный голос. — Убирайся!

Пендергаст нагнулся, взял коробочку, вынул бриллиант, взвесил его на ладони.

— Сейчас пойдет поезд, придурок! Положи бриллиант на место. Ему в этой дыре ничего не будет!

— Поезда нет.

— Неправда, есть. Он просто опаздывает, вот и все.

— Он не придет.

— О чем ты болтаешь?

— Полуночный поезд отменили. Я позвонил и сказал, что на станции бомба.

— Ты блефуешь! Как ты мог позвонить в такой угрожающей ситуации? Ты не знал моего плана.

— Нет? Зачем же тогда встречаться без шести минут в полночь, а не ровно в полночь? И почему здесь? Тут могла быть только одна причина, и она была связана с расписанием поездов. Отсюда следовал элементарный вывод.

Он положил бриллиант в карман.

— Верни его на место, он мой! Ты лжец! Ты лгал мне!

— Я не лгал. Я просто следовал твоим указаниям. А вот ты, напротив, лгал мне. Много раз. Сказал, что убьешь Смитбека. На самом деле твоей жертвой стала Марго Грин.

— Я убивал твоих друзей. Ты знаешь, я не колеблясь убью тебя.

— Именно это ты собираешься сделать. Хочешь остановить меня? Что ж, убивай.

— Подлец! Mon semblable, mon frere[144] — сейчас ты умрешь!

Пендергаст неподвижно ждал. Прошла минута, другая.

— Видишь, ты не можешь меня убить, — сказал Пендергаст. — Поэтому ты и промахнулся. Я нужен тебе живой. Ты доказал это, когда спас меня из замка Фоско. Я тебе нужен, потому что без меня — без твоей ненависти ко мне — у тебя ничего не останется.

Диоген не ответил. В это время в депо послышался новый звук — звук бегущих ног, отрывистых команд, переговоров по рации.

Звуки приближались.

— Что это? — тревожно спросил Диоген.

— Полиция, — спокойно ответил Пендергаст.

— Ты вызвал полицию? Дурак, они схватят тебя, а не меня!

— Вот именно. А твои выстрелы заставят их бежать сюда еще быстрее.

— Что ты несешь? Идиот, ты что же, используешь себя в качестве приманки? Жертвуешь собой?

— Вот именно. Я меняю свою свободу на безопасность Виолы и на возвращение Сердца Люцифера. Самопожертвование, Диоген, — это то, чего ты не мог предугадать. Потому что ты не способен на самоотречение.

— Ты!.. Отдай мой бриллиант!

— Иди и возьми его. Можешь даже минуту полюбоваться им, пока нас обоих не схватят. Или беги, возможно, спасешься.

— Ты не можешь этого сделать, ты сумасшедший!

Бестелесный голос взвыл, и таким он был пронзительным и нечеловеческим, что вопль казался предсмертным. И вдруг оборвался, оставив лишь эхо.

Спустя мгновение из туннеля IV выбежала Хейворд, а за ней — фаланга полицейских. Следом бежал Синглтон, взволнованно крича что-то в рацию. Офицеры быстро окружили Пендергаста, опустились на колени и направили на него оружие.

— Полиция! Стоять! Поднять руки!

Пендергаст медленно поднял руки.

Хейворд пробралась к нему сквозь кольцо окруживших его полицейских.

— Вы вооружены, агент Пендергаст?

Пендергаст кивнул.

— Сердце Люцифера вы найдете в левом кармане моего пиджака. Пожалуйста, будьте с ним поосторожнее. Держите при себе. Никому не давайте.

Хейворд оглянулась, подозвала одного из офицеров, чтобы тот обыскал агента. Другой агент подошел сзади, схватил руки Пендергаста, завел их за спину и надел наручники.

— Предлагаю уйти с путей, — сказал Пендергаст. — В целях безопасности.

— Все в свое время, — возразила Хейворд.

Она осторожно залезла в карман его пиджака, вынула бриллиант, посмотрела на него и положила к себе в нагрудный карман.

— Алоиз Пендергаст, вы имеете право молчать. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде…

Но Пендергаст не слушал. Он смотрел за плечо Хейворд, в темноту туннеля III. Две маленькие точки света были едва видны. Они казались отражением слабого света депо. Он смотрел: огоньки на мгновение померкли, а потом снова вернулись, словно мигающие глаза. Затем они побледнели, стали удаляться и исчезли совсем.

Карета «скорой помощи» уже увезла Каплана и Виолу. Д'Агоста сидел на стуле в наручниках. Он находился в полицейском участке, в здании Медисон-Сквер-Гарден, и его охраняло шестеро копов. Он сидел с опущенной головой, смотрел в пол, стараясь не встречаться с глазами бывших начальников и подчиненных. Они же, собравшись вокруг него, пытались говорить на посторонние темы. Полицейские также смотрели куда угодно, только не на него. Казалось, его больше нет, он превратился в мелкое насекомое, не заслуживающее даже взгляда.

Д'Агоста услышал громкие переговоры по рации и через стеклянную перегородку увидел большую группу полицейских. Они шли по кассовому залу вокзала, посередине — высокий, стройный Пендергаст. Руки в наручниках заведены за спину, слева и справа от него — дюжие полицейские. Пендергаст по сторонам не смотрел, спину держал прямо, на лице — полное спокойствие. Впервые за последние месяцы он выглядел — если это было возможно в сложившихся обстоятельствах — почти как в прежние времена. Без сомнения, они вели его к тюремному фургону, поджидавшему на Восьмой авеню. Проходя мимо, Пендергаст глянул в сторону Д'Агосты. Даже сквозь перегородку, сделанную из зеркального стекла, показалось, что Пендергаст посмотрел прямо на него и быстро благодарно кивнул.