Несмотря на все сложности, совместная работа искренне вдохновляла обеих:

“За все это прошедшее время ни разу не пожалела о своем согласии! Надеюсь, Натали со мной согласится, что дальнейшая наша совместная история оказалась эпичной”, — улыбаясь, пишет Елена.

“Для меня работать в команде поначалу было довольно сложно”, — стыдливо потупив голову, сообщает Натали, — “дело в том, что после МакКаммона я привыкла работать solo, и делить текст с коллегой мне было в новинку: советоваться, сверять имена и названия, признавать какие-либо свои недочеты, да и вообще что-то обсуждать по еще не готовому тексту. Но это эгоцентричное ощущение быстро оставило меня. Вскоре мы начали активно советоваться по любому поводу, да и мысли нас часто посещали одни и те же. Я искренне благодарна Елене за терпимость, потому как поначалу, мне кажется, мои жадные до текста замашки в работе проглядывались, но Лена проявила исключительную снисходительность к ним. А когда она впервые написала мне «Жду дальнейших ваших прорывов с боем сквозь дебри деревенского интернета. Ваш верный друг и коллега — Дуглас Престон!», она купила меня с потрохами, я уже понимала, что эта команда — надолго!”

Работа кипела. Елена с улыбкой вспоминает переводческий процесс: “Итак, наша команда с головой ушла в работу со скоростью 100 км/час, ой не так, 12 глав за 5 дней. За эти два месяца у нас было все — потерянные главы, сломанные компьютеры, непереводимые словосочетания (которые переводились нашими совместными дебатами и мозговыми штурмами), ляпы издательства (да-да, американские издательство очень много ошибаются), полное отсутствие времени на перевод (пришлось делать перерыв где-то дней на 10). Были даже нагоняи от шефов за несделанные задания, ибо время на фактической работе тратилось на перевод. Все и сразу не вспомнишь, но тем интереснее становилась наша совместная работа.

Честно скажу, поначалу Натали взяла недосягаемую для меня скорость, чем заставила меня ускориться. А потом за нее это делало содержание книги, и я стала буквально наслаждаться процессом. Местами я даже забывала, что надо печатать перевод, и просто бегло читала английский текст, желая узнать, чем же закончится очередная глава. Приходилось себя останавливать, и возвращаться к клавиатуре, ибо дело в первую очередь…”

Но если темпы работы еще можно было подогнать, ускорить или замедлить, то основной проверкой на прочность для этой работы стало сведение всех кусков в единый файл.

“Был еще один интересный момент, который заставил меня хорошенько напрячься во время работы над «Багровым Берегом» — это стиль переведенных ранее книг. Дело в том, что у серии «Пендергаст» было огромное количество переводчиков. Чуть ли не каждый том переводил новый человек (кстати, почти всегда женщины, что занимательно). И у каждого из них стиль был своим, они не пытались копировать друг друга. Да, это было несущественное различие от книги к книге, но я почему-то улавливала его и, начав работу над «Багровым Берегом», невольно задумалась — а чьему стилю следовать-то, чтобы у читателя не резало глаз? Следовать своему собственному писательскому в таком деле — штука неблагодарная, у меня стиль все-таки существенно отличается от стиля Престона и Чайлда, поэтому получилась бы «какая-то другая книга», а не продолжение серии. Большой сложностью стало скомпоновать текст в примерно похожий стиль, особенно — особенно! — при учете командной работы”, — пишет Натали.

“Контрольной проверкой для нашей команды стало соединение двух половинок книги — её и моей — в одну. Процесс протекал сложно: у нас были довольно разные стили изложения, разные варианты перевода одних и тех же имен и названий, и даже разное оформление. Так что пришлось потрудиться, но результат того стоил”, — делится впечатлениями Елена.

В итоге основной задачей стало подготовить качественный, наиболее приближенный к издательскому переводу текст. Да, опечатки и описки — дело неминуемое при отсутствии редактора без замыленного глаза, но редакторские услуги стоят денег, и такие траты слишком существенно ударили бы по кошельку, особенно при учете того, что вся эта работа ведется для нас на общественных началах.

По окончании всех этих долгих трудов, обе переводчицы поделились финальными впечатлениями, и уважаемые читатели могут заметить в них некоторые общие тенденции.

“У нас сейчас настолько слаженная команда, что в планах нас ждут еще три книги этого великолепного дуэта” — пишет Елена. — “Благо, они уже написаны и имеются в свободном доступе, так что наших новых творений вам осталось ждать совсем недолго. Фактически, конечно, творения принадлежат Чайлду и Престону, а мы же просто изложим их на русском языке в переработке Натали и Елены. Ну чем ни два дуэта?”

“За себя скажу, что мне очень импонирует эта серия, она вызывала у меня восторг с первых книг и не отпускает вот уже 15й том подряд, поэтому я счастлива, что умудрилась подключиться к работе, да и еще в такой крутой команде! Поэтому, надеюсь, вам понравилось то, что мы сделали с этой книгой. Мы действительно вложили в нее много сил и вложим еще больше. Уже совсем скоро”, — добавляет Натали.

Засим ваши народные переводчики не прощаются с вами, но говорят «до свидания»! Спасибо всем, кто был с нами и поддерживал нашу работу. Мы будем рады стараться для вас и дальше — в новых книгах серии «Пендергаст», а там — как знать! Может, и в других книгах тоже.

Искренне ваши

Натали Московских и Елена Беликова.

8 Ноября

Проктор тихо открыл двойные двери в библиотеку и позволил миссис Траск пройти с серебряным подносом, на котором стоял чайный сервис.

Комната была погружена в полумрак, ее освещал только тусклый свет от низкого пламени камина. Перед собой в кресле Проктор увидел неподвижную фигуру, слабо различимую при таком скудном освещении. Миссис Траск подошла к ней, поставила поднос на боковой столик рядом с креслом и заговорила.

— Я подумала, вы захотите чашечку чая, мисс Грин, — заботливо произнесла она.

— Нет, благодарю вас, миссис Траск, — тихим голосом отозвалась Констанс.

— Это ваш любимый чай. Жасминовый, первый сорт. Я также принесла вам несколько кексов. Я испекла их только сегодня в полдень — я помню, что вы их любите.

— Я не особенно голодна, — ответила она. — Спасибо за беспокойство.

— Хорошо, я просто оставлю их здесь на случай, если вы передумаете, — миссис Траск по-матерински улыбнулась, развернулась и направилась к выходу из библиотеки. К тому времени, как она поравнялась с Проктором, ее улыбка исчезла, и лицо приобрело беспокойное выражение.

— Я уеду всего на несколько дней, — тихо сказала она ему. — Мою сестру выпишут из больницы уже на следующей неделе. Вы уверены, что у вас все будет хорошо?

Проктор кивнул, а затем повернулся и молча проследил за тем, как она семенит обратно на кухню, прежде чем снова обратить свой взгляд на фигуру в кресле.

Прошло больше двух недель с тех пор, как Констанс вернулась в особняк на Риверсайд-Драйв, 891. Она вернулась мрачная и безмолвная, без агента Пендергаста и не объяснила, что произошло. Проктор — как доверенное лицо Пендергаста, бывший военный и его персональный телохранитель — чувствовал свою ответственность в том, чтобы в отсутствие агента помочь Констанс справиться со всем случившемся. Однако ему потребовалось время, терпение и огромное усилие, чтобы не начать вытягивать из нее детали истории. А сейчас, когда эта история начинала постепенно обретать смысл, он так до конца и не понимал, что же именно произошло. Что он знал наверняка, так это то, что огромный дом по каким-то причинам лишился присутствия Пендергаста. И этот дом изменился, изменился кардинально. Впрочем так же, как и Констанс.