— А почему, собственно, вы чужие?

— У нас несовместимость личностей.

— Что вы можете сказать о его характере?

— Я его практически не знал. Ему доставляли удовольствие злые игры. Он был большим докой в устрашении и унижении.

Энглер глубоко вздохнул. Эти ответы ни о чем начали его доставать.

— А его мать?

— Из моего заявления вам известно, что она умерла вскоре после его рождения, в Африке.

— Да. Несчастный случай на охоте. — В этом тоже было что-то странное, но Энглер в один момент времени мог разбираться только с одной нелепостью. — У вашего сына могли быть какие-нибудь неприятности?

— Нисколько в этом не сомневаюсь.

— И что это за неприятности?

— Понятия не имею. Он обладал удивительной способностью справляться с худшими неприятностями.

— Как вы можете утверждать, что у него были неприятности, не зная их характера?

— Дело в том, что у него были сильные криминальные наклонности.

Они ходили по замкнутому кругу. У Энглера создалось сильное впечатление, что Пендергаст не только не заинтересован в том, чтобы помочь полиции найти убийц сына, но и, возможно, утаивает информацию. Зачем ему это нужно? Никто даже не был уверен, что убитый — его сын. Да, внешнее сходство бросалось в глаза. Но, кроме опознания самого Пендергаста, других свидетельств не было. Интересно посмотреть, не найдется ли его ДНК в базе данных. И потом будет просто сравнить его ДНК с ДНК Пендергаста, поскольку он агент ФБР и данные на него в базе уже есть.

— Агент Пендергаст, — холодно произнес Энглер, — я должен еще раз задать вопрос: есть ли у вас какие-либо подозрения, касающиеся возможных убийц вашего сына? Какие-либо предположения, почему труп привезли к вашим дверям?

— Все, что я мог сказать, изложено в моем заявлении.

Энглер отодвинул в сторону лежащий перед ним протокол. Это был только первый раунд. Разговор с этим человеком еще не закончен.

— Не знаю, что тут удивительнее: особенности этого убийства, ваше непонятное безразличие к нему или полное отсутствие документальных свидетельств существования вашего сына.

Лицо Пендергаста оставалось абсолютно непроницаемым.

— «И как хорош тот новый мир, — продекламировал он, — где есть такие люди».

— «Тебе все это ново»[454], — не замедлил ответить Энглер.

Впервые за все время их разговора на лице Пендергаста мелькнул интерес. Его глаза слегка расширились, и он посмотрел на детектива с выражением, похожим на любопытство.

Энглер подался вперед и положил локти на стол:

— Я думаю, на сегодня мы закончили, агент Пендергаст. Позвольте мне в завершение сказать кое-что. Возможно, вам и не хочется, чтобы это дело было раскрыто. Но оно непременно будет раскрыто, и это сделаю я. Я доведу дело до самого конца, а если потребуется, то и до дверей некоего молчаливого агента ФБР. Вы меня поняли?

— Меньшего я и не ожидал.

Пендергаст поднялся, постоял немного и, кивнув Слейду от дверей, вышел из кабинета, не сказав больше ни слова.

Вернувшись в свой особняк на Риверсайд-драйв, Пендергаст целеустремленно прошел через зал приемов в библиотеку. Подойдя к высокому книжному шкафу, заполненному томами в кожаных переплетах, он сдвинул в сторону деревянную панель, за которой обнаружился ноутбук. Быстро набирая текст и вводя при необходимости пароли, Пендергаст первым делом вошел на сервер нью-йоркской полиции, затем в базу данных по нераскрытым убийствам. Записав адреса некоторых ссылок, он перешел в полицейский банк ДНК, где отыскал данные тестов ДНК по предполагаемому Убийце из отеля, который полутора годами ранее терроризировал город жестокими убийствами в элитных манхэттенских отелях.

Хотя Пендергаст вошел в банк как авторизованный пользователь, все данные были защищены и он не мог внести в них изменения или стереть их.

Несколько секунд Пендергаст смотрел на монитор. Потом вытащил из кармана телефон и набрал номер в Ривер-Пойнт, штат Огайо. Ему ответили после первого звонка.

— Так-так, — сказал тихий голос. — Да это же мой любимый мистер секретный агент.

— Здравствуйте, Мим, — ответил Пендергаст.

— Чем я могу помочь сегодня?

— Нужно удалить кое-какие записи из базы данных нью-йоркской полиции. Тихо и без следа.

— Всегда рад насолить нашим друзьям в синей форме. Скажите, это как-нибудь связано с… как же она называлась… с операцией «Лесной пожар»?

Пендергаст ответил не сразу:

— Да. Но прошу вас, Мим, больше никаких вопросов.

— В чем в чем, а в любопытстве меня нельзя обвинить. Ну да бог с ним. У вас есть адреса ссылок?

— Дайте мне знать, когда будете готовы.

— Я уже готов.

Не отрывая глаз от монитора, а пальцев от сенсорной панели, Пендергаст медленно, четким голосом начал диктовать цифры.

Телефон Пендергаста зазвонил в шесть тридцать вечера. На экране высветилось: «Неизвестный номер».

— Специальный агент Пендергаст? — Голос был безликим, монотонным, но в то же время знакомым.

— Да.

— Я ваш друг в беде.

— Слушаю.

Сухой смешок.

— Мы встречались как-то раз. Я пришел к вам домой. Мы поехали под мост Джорджа Вашингтона. Я передал вам папку.

— Конечно. Это касалось Локка Балларда. Вы джентльмен из… — Пендергаст оборвал себя, прежде чем успел назвать место работы этого человека.

— Да. И вы поступаете мудро, не доверяя эти ужасные аббревиатуры незащищенной линии сотового телефона.

— Чем могу быть вам полезен? — спросил Пендергаст.

— Лучше бы вы спросили, чем я могу быть полезен вам.

— Почему вы решили, что мне нужна помощь?

— Два слова. Операция «Лесной пожар».

— Понятно. Где мы встретимся?

— Вы знаете тир ФБР на Западной Двадцать второй?

— Конечно.

— Через полчаса. Стрелковый бокс номер шестнадцать. — На этом связь прервалась.

Пендергаст вошел в двойные двери длинного низкого здания на углу Двадцать второй улицы и Восьмой авеню, показал свое удостоверение женщине в проходной, спустился по короткому лестничному пролету, снова показал удостоверение сотруднику, обеспечивающему безопасность стрельбы, взял несколько бумажных мишеней, защитные наушники и вышел в зону стрельб. Он прошел мимо холла, агентов, тренеров и инструкторов по стрелковому оружию к боксу номер шестнадцать. Между каждыми двумя боксами имелись звукозащитные перегородки, и Пендергаст отметил, что шестнадцатый и соседний семнадцатый боксы пусты. Звук выстрелов из соседних боксов приглушался лишь частично, и Пендергаст, всегда чувствительный к звукам, надел защитные наушники.

Он раскладывал на полочке перед собой четыре пустых магазина и коробку с патронами, когда почувствовал чье-то присутствие. В боксе появился высокий худой мужчина средних лет в сером костюме, с лицом, слишком изборожденным морщинами для его возраста, и с глубоко посаженными глазами. Пендергаст сразу узнал этого человека. Волосы его немного поредели с той их первой — и единственной — встречи года четыре назад, но во всем остальном он не изменился: самый обычный, по-прежнему окруженный аурой легкой безликости. Столкнешься с таким человеком на улице и уже через минуту не сможешь его описать.

Не ответив на взгляд Пендергаста, человек вытащил из-под пиджака «Зиг-Зауэр Р229» и положил на полочку в семнадцатом боксе. Он не надел защитных наушников и ненавязчивым движением, по-прежнему не глядя на Пендергаста, попросил агента снять свои.

— Интересное место встречи, — сказал Пендергаст, глядя в сторону пулеприемника. — Гораздо менее уединенное, чем машина под мостом Джорджа Вашингтона.

— Само отсутствие уединенности делает это место даже более неприметным. Просто два сотрудника федеральных служб практикуются в стрельбе. Ни телефонов, ни жучков, ни проводов. И конечно, при таком шуме ни малейшего шанса, что нас подслушают.