«Ты права», — подумал он. Он действительно не похож на себя, потому что душа не на месте. Так тошно, оттого что нельзя сказать Хейворд правду. Еще противнее, что ему приходится выкачивать из нее информацию, умалчивая о том, что Пендергаст жив.

Он осклабился, надеясь, что улыбка показалась ей смущенной.

— Извини, Лаура. Ты права, пора мне вернуться на работу. Я занимаюсь ерундой, в то время как ты не спишь ночами. Что же заставляет тебя обходиться без сна?

Она заглянула ему в глаза. Сунула в рот кусок омлета и отодвинула тарелку.

— Ни разу не имела дела с таким тщательно подготовленным убийством. И дело не в том, что вещдоков мало, а в том, что они такие загадочные. Единственное, что у нас есть, кроме веревок, — несколько волокон с одежды.

— Значит, ты можешь работать хотя бы с тремя вещественными доказательствами.

— Верно. Волокна, веревка и способ завязывания узлов. И ничего больше. Потому-то я и не сплю ночами, да еще приходится заниматься рутинной писаниной. Судя по волокнам, на преступнике была одежда из шерсти экзотических животных. Во всяком случае, наши эксперты такого материала не знают. Нет его ни в местной, ни в федеральной базе данных. Сейчас над этим работает эксперт по текстилю. То же и с веревками. Материал, из которого они сделаны, не изготавливают ни в Америке, ни в Европе, ни в Австралии, ни на Среднем Востоке.

— А узлы?

— Тут загадок еще больше. Специалиста по узлам и веревкам мы выдернули из постели в три часа ночи. Он пришел в недоумение. На первый взгляд узлы кажутся дурацкими, массивными, словно тот, кто их вязал, сошел с ума. Оказалось, это не так. Выяснилось, что здесь поработал профессионал. Специалист был потрясен, он сказал, что ничего подобного не видел. Похоже, это совершенно новый вид узла. Он пустился в теоретические рассуждения с математическими выкладками, и из его слов я ничего повторить не сумею.

— Хорошо бы взглянуть на фотографию этих узлов.

Она снова бросила на него удивленный взгляд.

— Дело в том, что я когда-то был бойскаутом.

Он напустил на себя безмятежный вид. Она задумчиво кивнула.

— У меня был инструктор в академии. Райдербек. Помнишь его?

— Нет.

— Он очень интересовался узлами. Говорил, что они представляют собой трехмерное доказательство четвертого измерения. — Она отхлебнула кофе. — Раньше или позже эти узлы помогут нам решить нашу задачу.

Вернулась официантка и с торжествующим злорадством поставила перед Д'Агостой яичницу. На этот раз яйца выглядели засушенными, с коричневой коркой по краям.

Хейворд посмотрела ему в тарелку, и губы ее тронула улыбка.

— Наслаждайся, — сказала она со смешком.

Неожиданно его куртка завибрировала. На мгновение Д'Агоста застыл от удивления. Потом, вспомнив, что Пендергаст дал ему мобильник, сунул руку в карман и вытащил трубку.

— Новый телефон? — спросила Хейворд. — Когда ты его купил?

Д'Агоста помедлил, потом решил, что не будет плести новую ложь.

— Извини, — сказал он, вставая. — Должен идти. Объясню позже.

Хейворд приподнялась, лицо ее выражало удивление.

— Но, Вин…

Он положил ей руки на плечи и поцеловал.

— Позавтракаем вместе в другой раз.

— Но…

— Сегодня вечером увидимся, милая. Желаю удачи в распутывании дела.

И, заглянув ей в глаза, сжал на прощание плечи, повернулся и поспешно вышел из ресторана.

Глянул еще раз на сообщение, высветившееся на крошечном экране:

«ЮЗ, угол 77-й и Йорк. СЕЙЧАС».

Как только Д'Агоста оказался на перекрестке, на Йорк-авеню выкатил большой черный лимузин и остановился. Открылась дверца. Не успел Д'Агоста сесть, как лимузин, набрав скорость, отъехал от тротуара, шофер нажал на клаксон, а водители других автомобилей спешно нажали на тормоза, пропуская большую машину.

Д'Агоста в изумлении повернулся. Рядом с ним сидел незнакомец — высокий, стройный, загорелый, одетый в безупречный серый костюм, на коленях тонкий черный дипломат.

— Не пугайся, Винсент, — услышал он знакомый голос Пендергаста. — Опасность вынудила меня снова поменять облик. Сегодня я разыгрываю роль банкира.

— Опасность?

Пендергаст подал Д'Агосте запечатанный в пергамент лист бумаги. На нем было написано:

— Диоген сообщает о своих планах заранее. Подбрасывает мне приманку. — Грим не скрыл мрачного выражения лица Пендергаста.

— А это что же — карты Таро?

— Диоген всегда интересовался Таро. Как ты, должно быть, догадался, эти карты означают смерть и предательство.

— Кто такой Майкл Декер?

— Он был моим первым наставником в ФБР. Прежде я состоял в… более экзотических государственных службах, и он мне помог (что было трудно) и перетащил меня к себе. Майк занимает высокое положение в Куонтико, и он защитил меня от нападок по поводу моих неортодоксальных методов работы. Благодаря Майклу, прошлой осенью мне удалось быстро подключить ФБР к делу об убийстве Джереми Гроува. Утихомирил Майк также и нескольких людей, недовольных тем, как я провернул небольшое дело на Среднем Западе.

— Выходит, Диоген угрожает еще одному твоему другу.

— Да. Я не могу дозвониться до Майка ни по мобильному, ни по домашнему телефону. Секретарь говорит, что он сейчас на важном задании, а это значит, что никаких подробностей мне не сообщат, даже если признаюсь, что я его коллега. Я должен предупредить его лично, если отыщу.

— К агенту ФБР, должно быть, не так легко подобраться.

— Он один из лучших агентов Бюро. Но боюсь, что это обстоятельство Диогена не остановит.

Д'Агоста глянул на письмо.

— Это написал твой брат?

— Да. Любопытно, что на его почерк непохоже. Напоминает больше неумелую попытку изменить собственный почерк. Для него это слишком грубо. И все же есть здесь что-то странно знакомое…

Пендергаст замолчал.

— Как ты его получил?

— Пришло рано утром в мою квартиру в Дакоте. Я нанял себе швейцара, Мартина, который исполняет мои поручения. Он принес письмо Проктору, а Проктор, согласно договоренности, доставил его мне.

— Проктор знает, что ты жив?

— Да. Констанция Грин тоже узнала. Вчера вечером.

— А она? До сих пор думает, что ты мертв?

Д'Агоста не назвал имени, да и не надо было. Пендергаст понимал, что он имеет в виду Виолу Маскелене.

— Я не даю о себе знать. Общение со мной опасно для жизни. Незнание, как бы болезненно ни было, обеспечит ее безопасность.

Наступила неловкая пауза.

Д'Агоста сменил тему:

— Итак, твой брат направил письмо в Дакоту? А за этим местом наблюдают?

— Конечно. Очень осторожно. Письмо доставил какой-то отщепенец. Когда его поймали и допросили, он сказал, что на Бродвее за эту услугу ему заплатил какой-то человек. Описать его внешность он не сумел.

Лимузин взлетел на пандус, ведущий в сторону шоссе ФДР[122], круто свернул.

— Думаешь, твой друг из Бюро примет предостережение всерьез?

— Майк Декер меня знает.

— Мне кажется, Диоген и рассчитывал на то, что ты ринешься на помощь Декеру.

— Верно. В шахматах такой ход называется вынужденным: я попадаю в ловушку, а поделать ничего не могу.

Глаза Пендергаста были светлыми даже под коричневыми контактными линзами.

— Мы должны найти какой-то способ переломить ситуацию. Узнал что-нибудь новое от капитана Хейворд?

— На месте преступления нашли несколько волокон. Веревки и волокна — вот и все, с чем они работают. В способе убийства есть несколько мрачных особенностей. Например, похоже, что Диоген ударил Дучэмпа по голове, а потом обработал рану и перевязал ее.

Пендергаст покачал головой.

— Винсент, я должен знать больше. Должен. Даже крошечная, вроде бы незначительная подробность может иметь решающее значение. В Новом Орлеане у меня есть связной. Он сообщает мне детали полицейского расследования относительно отравления Гамильтона. Но в случае с Дучэмпом такого человека у меня нет.