В следующий миг он уставился на чужака, и глаза его округлились от ужаса. Да, так и есть: объект только что заперся в убежище вместе со своим будущим убийцей. Злоумышленник искренне насладился этим ироничным моментом. Его цель была одета только в шорты-боксеры, над которыми нависал дряблый живот. Его лысина была прикрыта боковым начесом, глаза выпучились и налились кровью, а челюсть дрожала. От него до сих пор разило недавно выпитой водкой.

— Мистер Виктор Алексеевич Богачев, я полагаю?

Жертва уставилась на него с неописуемым ужасом.

— Что… кто… кто вы такой… и что вам, Бога ради, нужно? Почему вы…

— А почему бы и нет? — улыбнулся незваный гость, поднимая нож «SOG».

Через две минуту и пятнадцать секунд злоумышленник перемахнул через каменную стену и приземлился с другой ее стороны. Он слышал, что на огороженной территории все еще звучали сигналы тревоги, и издалека до него уже доносились полицейские сирены, направляющиеся к особняку. Покидая дом, он убил последнего охранника, но по доброте душевной пощадил собаку, которая оказалась умнее людей, дрогнула у его ног и обмочилась под себя, тем самым спася собственную жизнь.

Он пробежал по пляжу до каменного волнореза и добрался по нему до небольшого скоростного катера, спрятанного между двумя большими валунами и скрытого кустарником. Его тихий четырехтактный двигатель все еще стоял в нейтральном положении. Он бросил в лодку свой потяжелевший рюкзак, вскочил в нее, мягко надавил на дроссель и направился в темноту, вдыхая запах Атлантики. Пока он мчался сквозь ночь, в его сознании проносились приятные образы мизансцены, которую полиция обнаружит, как только войдет в особняк и начнет обыскивать территорию.

На этот раз Пендергаст настоял на том, чтобы взять Проктора и «Роллс», а д’Агоста был слишком утомлен, чтобы с ним спорить. Было 22 декабря, оставалось всего три дня до Рождества, и за последнюю неделю ему едва ли удалось найти время на то, чтобы поспать хотя бы несколько часов — не говоря уже о том, чтобы подумать, что он выберет в качестве подарка своей жене Лоре.

Этим серым и горько-холодным утром Проктор отвез их в Ист-Гэмптон. Д’Агоста вдруг понял, что искренне рад тому, сколько свободного места было в салоне этого громадного автомобиля, а особенно он был благодарен за то, что здесь наличествовал раскладной стол из отполированной древесины, на котором можно было заняться бумажной работой. Пока автомобиль ехал по Фердер-Лейн, в поле видимости постепенно проступали очертания особняка и суетливой деятельности, развернувшейся на его территории. Полицейские заграждения были выставлены посреди дороги, ленты, обозначавшие место преступления, колыхались на морозном декабрьском ветру, а обочина была заставлена припаркованными машинами команд криминалистов и фургонами судмедэкспертов. Повсюду расхаживало множество людей в форме, некоторые из них держали планшеты. Движение не останавливалось ни на секунду — таким образом они старались хоть как-то согреться и не замерзнуть до смерти.

— Боже, — пробормотал д’Агоста, — здесь слишком много людей на квадратный фут…

Когда они припарковались на импровизированной стоянке, организованной на газоне и огороженной лентами оцепления и конусами, он увидел, что каждый из присутствующих повернулся и с любопытством стал рассматривать «Серебряный Призрак» Пендергаста.

Агент невозмутимо вышел, открыв дверь с одной стороны, д’Агоста поспешил выйти с другой. Укутавшись в пальто от холодного ветра, дующего с Атлантики, д’Агоста направился к развернутому в фургоне контрольно-командному пункту. Пендергаст тенью последовал за ним.

Внутри небольшого пространства он заметил шефа полиции Ист-Гэмптона. Д’Агоста ранее уже говорил с ним по телефону, и его деловой профессиональный настрой принес лейтенанту немалое облегчение. Еще больше удовольствия ему доставила личная встреча с этим человеком. Это оказался коренастый пожилой мужчина с поседевшими волосами и ухоженными усами, внушающий доверие своим сосредоточенным видом.

— Вы, должно быть, командующий следственного отдела лейтенант д’Агоста, — сказал он, поднимаясь со своего места и крепко пожимая ему руку. — Шеф Эл Дентон.

Большинство полицейских из маленьких городков ненавидело работать с Управлением полиции Нью-Йорка. Возможно, у этого и были свои причины, но на этот раз д’Агоста планировал наладить тесное сотрудничество, в котором в данном случае он очень сильно нуждался. Он чуть отступил, чтобы позволить Пендергасту представиться, но с удивлением обнаружил, что того и след простыл.

— Провести вам экскурсию? — спросил Дентон.

— Ох, конечно. Спасибо.

Типичный Пендергаст.

Дентон набросил пальто, и д’Агоста последовал за ним обратно в холод зимнего утра. Они пересекли Фердер-Лейн и направились к главным воротам особняка — огромным и украшенным позолотой — на создание которых явно ушла целая куча кованого железа. Ворота были открыты и охранялись двумя полицейскими, один из которых держал планшет. Перед воротами стояла стойка с костюмами химзащиты, масками, перчатками и ботинками, но шеф махнул рукой и провел лейтенанта мимо нее.

— Команда следователей уже закончила с домом, — сказал он. — И с большей частью территории.

— Оперативно сработали.

— Зимой приходится двигаться быстрее, иначе улики могут попросту испортиться. Так что мы вызвали сюда все свободные подразделения криминалистов со всего Ист-Энда. Кстати, позвольте полюбопытствовать, а где тот парень из ФБР, который, как вы говорили, будет с вами?

— Он… где-то здесь.

Шеф нахмурился, и д’Агоста вполне понял его чувства: считалось верхом грубости заниматься своими делами, не согласовав свои действия с местными правоохранительными органами.

Они прошли через ворота и миновали открытую лужайку, над которой был натянут тент, и зашагали по гравийной дорожке, ведущей к особняку. Это было гигантское бетонное сооружение, напоминающее древний замок из огромных обтесанных камней, плотно состыкованных друг с другом и с множеством глаз стеклянных окон. Выглядело оно примерно таким же теплым и уютным, как… Кремль.

— Итак, этот русский парень… как его звали?

— Богачев.

— Богачев. И долго он жил в Ист-Гэмптоне?

— Он купил землю здесь несколько лет назад. Еще пара лет ушла на строительство дома. Окончательно он сюда перебрался полгода назад.

— С ним были какие-то проблемы?

Дентон покачал головой.

— С самого начала с ним не было ничего, кроме проблем. Когда он купил землю, продавец сказал, что его обманули, и подал в суд. Собственно, это дело до сих пор находится на рассмотрении. Богачев снес важный исторический объект, который стоял здесь прежде. Приехал посреди ночи с командой рабочих и снес. Утверждал, что даже не подозревал, что этот объект имел историческую ценность, и по этому поводу тоже подали иск. Затем, ни с кем не согласовав, он построил здесь это чудовище, которое нарушает кучу постановлений городского муниципалитета. Это повлекло за собой новые и новые иски. А затем он кинул подрядчиков, кинул своих слуг, кинул даже ребят, которые стригли ему газон. Исков накопилось выше крыши. Богачев был из тех придурков, которые творят все, что им заблагорассудится. Не будет преувеличением сказать, что он, возможно, один из самых ненавистных людей во всем городе. Был, я имею в виду.

— А на чем он заработал свое состояние?

— Он — один из этих русских олигархов. Международный брокер по оружию и чему-то еще… столь же нелицеприятному. Дом, земля — все это находится в собственности его компании… по крайней мере, если верить документам из налоговой.

— Стало быть, ему желало смерти множество людей.

— Да, черт возьми. Примерно полгорода. И это не считая тех, которым он перешел дорогу лично или которых убил во время проворачивания своих темных делишек.