От необходимости дать немедленный ответ Джейн спасли двое слуг в ливреях, которые быстрым шагом шли по галерее. Она подождала, пока они не скроются из виду, тем временем пытаясь собраться с мыслями, и вдруг ясно осознала, в чем состоит ее долг. Слова Брайана натолкнули ее на эту мысль. Он был прав. Анну следует заменить на троне, хотя бы ради спокойствия Генриха. Она стала причиной всех несчастий, которые постигли королевство, истинную королеву и принцессу. Из-за нее добрые люди приняли мученическую смерть, пролилась кровь невинных и нарушился исстари заведенный порядок. Расшатаны устои Английской церкви, повсюду расцвела ересь. Не слишком ли самонадеянно полагать, что Господь вверяет ей, Джейн, положить предел этим несчастьям? Он выбрал простую девушку в матери своему сыну, так почему бы Ему не избрать другую, чистую сердцем, для спасения Англии и ее короля от вечной погибели? Перспектива была сомнительной, но король любил Джейн. У нее имелись верные друзья, а влияние Шапуи могло обеспечить поддержку императора. Ее стараниями можно было возродить истинную религию и добиться признания прав принцессы Марии. К тому же сменить на троне госпожу, которая не имела права быть королевой, – это не грех. Дай Бог, чтобы Генрих поскорее сообщил ей, что сказал Кранмер.

Эдвард и Брайан наблюдали за Джейн в нетерпении, им хотелось быстрее получить ответ.

– Я буду стараться изо всех сил, – пообещала им она.

– Хорошо сказано! – Брайан ухмыльнулся.

– Ты не пожалеешь, – вмешался в разговор Эдвард. – Это может принести великое благо.

– Я не стремлюсь получить корону, но, если она сама идет ко мне, возблагодарю за это Господа, – проговорила Джейн.

– Думаю, так и случится, – уверенно заявил Эдвард, – но тебе нужно умно разыгрывать свои карты. Отныне никаких тайных свиданий с королем. Настаивай, чтобы он встречался с тобой только в присутствии родных.

Больше не видеться с Генрихом наедине? Не лежать в его объятиях и не испытывать сладких удовольствий, которые они разделяли прошлой ночью? Джейн не знала, как вынести это, ведь во всем остальном ее жизнь была такой ничтожной. Она задумалась, что сказал бы Эдвард, открой она ему правду?

Джейн немного помедлила:

– Это будет нетрудно. Завтра он уезжает в Лондон на Масленицу, и вы отправляетесь с ним, не так ли? Некоторое время мы с королем не увидимся, по крайней мере пока Леди не оправится полностью. Ее дамы остаются здесь, чтобы ухаживать за ней. Она отослала бы меня прочь, если бы могла, я знаю, но, вероятно, опасается провоцировать короля.

– Ну что же, когда появишься при дворе, не забывай о моих словах. – Эдвард был суров. – Одно дело – вести себя целомудренно, и другое – чтобы это со стороны выглядело целомудренным. Его милость сделал тебе очень дорогие подарки, верно?

Джейн вспомнила о своих изумрудах, спрятанных на дне дорожного сундука.

– Кто тебе сказал?

– Наш приятель Кромвель – хранитель сокровищницы. Он знал, что король собирается подарить эти вещи тебе.

Неужели ничто здесь нельзя сохранить в тайне?

– Но я их спрятала. Я не могу носить такие дорогие украшения; они слишком хороши для дочери рыцаря. Все сразу догадались бы, кто подарил их мне, и Леди спустила бы с меня шкуру.

Эдвард стал корить ее:

– Прежде всего, Джейн, тебе не стоило принимать такой подарок. Добродетельная дама не получает подарков от мужчины, если они не помолвлены. Тебе следовало бы это знать. Обещай мне, что в будущем ты не возьмешь у короля ничего из того, что он станет тебе предлагать.

Эта отповедь задела Джейн.

– Но я этого не знала! Откуда мне знать? Такого раньше не случалось. И король не стал думать обо мне хуже после этого. Он ничего не потребовал взамен.

– Тем не менее в дальнейшем тебе следует вести себя более осмотрительно, я буду направлять тебя. Если бы здесь был отец, он сказал бы то же самое.

– Эдвард прав, – поддакнул Брайан.

– После того, что вы сказали, я и сама ничего не приму от короля, – через силу согласилась Джейн.

В тот вечер Генрих послал за ней и попросил, чтобы она пришла в комнату отдыха.

Джейн, не послушавшись Эдварда, явилась. Она не могла отказать себе и Генриху в этой последней возможности любить друг друга перед разлукой. Беспокоил ее только риск беременности, но желание победило страх. На этот раз все прошло еще прекраснее, чем накануне. Джейн и не подозревала, что можно испытывать такое удовольствие. Потихоньку ускользнув среди ночи, чтобы никто ничего не заподозрил, она летела по спящему дворцу как на крыльях.

Утром Джейн увидела Генриха выходящим из часовни в костюме для верховой езды.

– Доброе утро, госпожа Джейн, – сказал он, окидывая ее таинственным, понимающим взглядом.

– Доброе утро, ваша милость, – ответила она и сделала реверанс, ощущая на себе взгляды джентльменов короля.

– У меня есть кое-что для королевы, – сказал Генрих. – Пойдемте, я передам это вам для нее. – Он взял Джейн за руку и отвел ее в свои покои, не заботясь о том, что на них смотрят.

При виде пустых комнат – гобелены были сняты со стен и вместе с мебелью отправлены во дворец Йорк – ей стало грустно. Ее даже затошнило при мысли о его отъезде. Генрих подвел возлюбленную к двери в углу, и они стали подниматься по винтовой лестнице, которая вела в покои королевы. На середине подъема он повернулся к Джейн, наклонился и крепко обнял, будто не хотел отпускать.

– Джейн! Джейн! Не знаю, как я вынесу разлуку с вами. – Он горячо дышал ей в ухо.

– Я тоже буду скучать без вас, Генрих.

– Мне приятно слышать, как вы называете меня по имени! – Он игриво посмотрел на нее сверху вниз. – Я напишу вам, и, прошу, вы тоже мне пишите.

– Обязательно напишу, – пообещала она. – Но я должна идти. Меня хватятся. Прошу вас, дайте мне вещь, которую нужно отнести королеве.

– У меня ничего нет для нее, – признался Генрих. – Я просто хотел попрощаться с вами как следует. О любовь моя, как медленно будет тянуться время до нашей следующей встречи! – Он прикоснулся губами к ее губам и томно поцеловал.

Огромный дворец в Гринвиче опустел, по залам гуляло гулкое эхо. Кроме управляющего и нескольких самых необходимых слуг, в доме остался только двор королевы. Джейн бродила по безлюдным галереям и великолепным покоям, радуясь временной передышке от раздражительности Анны, которая погрузилась в безотрадную тоску. Королева терпеть не могла, когда ей приходилось безвылазно сидеть в своих покоях. Она злилась, что король уехал в Лондон без нее, и страшилась за свое будущее. Настроение у нее беспрестанно менялось, и она срывалась по мельчайшим поводам. Сегодня Джейн получила пощечину якобы за то, что слишком сильно стянула волосы Анны, но она понимала, что королева получает огромное удовольствие, наказывая ее. Досадно было, что самой Джейн нечем ответить. Любая госпожа имела право наказать провинившуюся служанку.

Когда Джейн вернулась в спальню королевы, Анна полулежала в постели, опираясь спиной на высокие подушки; ее шутиха, пухлая, веселая женщина, умевшая острить, вовсю старалась разогнать тоску хозяйки.

– Какие святые приносят наибольший доход Церкви? – спрашивала она, и дамы пожимали плечами. – Конечно, те, что нарисованы на оконных стеклах! Они не дают ветру увеличивать расход свечей.

У Анны это вызвало слабую улыбку. Шутиха взмахнула посохом, прикрепленные к нему бубенцы звякнули.

– Какие листья самые чистые? – (Никто не знал.) – Я скажу вам – остролиста, потому что никто не смеет подтирать ими задницу!

Дамы усмехнулись.

– Хватит! – капризно сказала Анна. – Он мог бы отпраздновать масленичный вторник здесь, в Гринвиче, но нет, ему не терпелось уехать от меня, – причитала она. – Когда-то он не мог и часа провести без меня. – Она накручивала себя до очередного приступа бешенства. Приподнявшись на локте, Анна злобно ткнула пальцем в Джейн. – Единственное мое утешение – это то, что он не смог взять с собой потаскуху Сеймур. Ему пришлось оставить ее здесь ради соблюдения приличий. Нет сомнений, мадам Джейн, вы полагаете, что он бросит меня и женится на вас, бледнолицей корове! Ну уж нет, этого не случится, я вам обещаю!