Все завершилось очень быстро. Ребенок родился мертвым. Это был мальчик. Снова пришел король, плачущий и растерянный, чтобы разделить горе с королевой. Правда, на этот раз уходил он с поджатыми губами.

Оправилась Анна быстро, но, когда начала выходить из своих покоев, выглядела бледной и была крайне взвинчена. Король редко приближался к ней, и от этого становилось только хуже. Раньше он делал только то, что было ей приятно и могло ее утешить. Теперь же ходили упорные слухи, что ее звезда закатывается.

Убежденная в том, что ей нужно приложить больше усилий, чтобы завоевать благоволение Господа, Анна загрузила своих дам работой – они помогали ей вершить добрые дела: шили одежду, подрубали края простыней, ездили с ней раздавать милостыню, собирали корзины продуктов для бедных. Джейн не имела ничего против, ведь именно этим и должна заниматься королева. Анна полагала также, что избавление монастырей от разложения и перевод Библии на английский будут угодны Всевышнему. Она все уши прожужжала своим приближенным, рассказывая о реформаторе по имени Майлс Ковердейл, который взял на себя труд по переложению Писания на родной англичанам язык и посвятит его Анне и Генриху.

Джейн и Марджери получили задание шить рубахи для бедняков. Они сидели на широком подоконнике в покоях королевы в Виндзоре и занимались этой скучной работой. Отвлекала их лишь любовная игра Маргарет Дуглас и лорда Томаса Говарда, которые уютно устроились в алькове и не замечали ничего вокруг.

– У них нет никакой надежды, – тихо проговорила Марджери. – Леди Маргарет третья в очереди на престол. Когда-нибудь король устроит для нее великолепный брак. А лорд Томас – младший сын без всякого состояния.

– Она любит его, – сказала Джейн.

– Это глупо! Помните, как Мэри Кэри запретили появляться при дворе за то, что она вышла замуж за такого же.

– Король любит леди Маргарет, как дочь. Он не прогонит ее.

Марджери покачала головой и шепнула:

– Когда-то он сам любил Мэри Кэри.

– Что?! – Джейн была потрясена.

Подруга понизила голос:

– Да, за несколько лет до того, как начал ухаживать за королевой. Вы не знали? Она родила ему дочь. Конечно, об этом никто не заикался, и девочку выдали за ребенка ее мужа, но кое-кто при дворе знал правду, и мне говорили, что девочка – вылитый отец.

Джейн с трудом впитывала в себя эти откровения.

– То есть у короля есть ребенок от сестры королевы?

Марджери кивнула, с опаской поглядывая в сторону Анны, но та смеялась в компании с сэром Генри Норрисом и несколькими другими джентльменами.

– Тогда, – медленно проговорила Джейн, – его брак с королевой можно считать таким же кровосмесительным, как и с Екатериной.

– Что вы имеете в виду? – спросила Марджери, и глаза ее округлились.

Джейн перешла на шепот:

– Королева была замужем за принцем Артуром, прежде чем вышла за его брата, короля Генриха, но ее первый брак не был совершен окончательно, поэтому папа разрешил ей вторичное замужество. У короля появился ребенок от Мэри Кэри до того, как он женился на ее сестре. И никакого разрешения не было. Если первый брак короля был несостоятелен, как он утверждает, значит, по тому же признаку, его второй брак тоже недействителен.

«И он либо глупец, либо лицемер», – подумала Джейн, но, разумеется, вслух этого не сказала.

Марджери резко втянула в себя воздух:

– Я никогда об этом не задумывалась. Но ради Бога, Джейн, никому не говорите ничего подобного. Вы знаете, отрицать законность брака короля с королевой Анной – это измена.

Джейн была потрясена. Подумать только, это пресловутое Великое дело, религиозные реформы, даже объявление короля главой Церкви – все было основано на лжи. Не имеет значения, была ли прежняя королева по-настоящему супругой принца Артура или нет, жениться на Анне Генрих все равно не мог из-за принесшей плод любовной связи с ее сестрой. И люди гибли кровавой смертью ради того, чтобы торжествовала эта ложь! Да это чистое злодейство! Теперь понятно, почему король старался держать историю с Мэри Кэри в секрете. И стоит ли удивляться, что Господь отказывает ему в сыновьях.

Джейн снова подумала, что ей лучше уехать домой. Она не хотела принимать участие в этом постыдном злодеянии. Служа Анне как королеве, она только помогает ему вершиться. Казалось, ее совесть больше этого не выдержит.

Она уже почти решилась покинуть Анну, когда было объявлено, что двор отправляется с королем объезжать западные графства.

– Мы посетим замок Беркли, – сообщила Анна обрадованной леди Беркли, – и остановимся в Вулфхолле и Элветаме. – Она улыбнулась Джейн.

Эти два визита станут знаком королевского благоволения к семейству Сеймур, но они же поставят крест на планах Джейн. Если она оставит свою должность сейчас, это поставит под угрозу королевский визит в дом ее родителей, а ей ни за что на свете нельзя лишить свою мать шанса принять у себя и развлечь короля. Как же будет гордиться леди Сеймур!

К тому же во время королевского визита она, Джейн, сможет попросить совета у родителей и отца Джеймса, как ей лучше поступить. В Вулфхолле решится ее будущее.

Все окунулись в суматоху приготовлений. Роскошные платья королевы нужно было свернуть и аккуратно уложить в огромные, обитые железом дорожные сундуки; ее капоры отправлялись в путь на деревянных подставках в коробках; белье упаковали в холщовые сумки. У самой Джейн теперь было шесть платьев и столько же киртлов, и она решила, что они все ей понадобятся.

Наконец все было готово: королевскую мебель, свернутые в рулоны гобелены и ковры, а также сундуки с посудой погрузили на повозки или навьючили на мулов. 5 июля король с королевой оседлали коней, и длинная процессия отправилась в Рединг. Джейн ехала позади вместе с другими приближенными королевы и видела, что его милость пребывает в необычайно хорошем настроении, смеется и шутит с Фрэнсисом Брайаном и другими джентльменами. Все знали, что король любит совершать эти туры по стране и являть себя подданным. Люди бежали и приветствовали его, когда он проезжал, выкрикивали похвалы и жалобы, иногда он останавливался поговорить с ними.

В аббатстве Рединг Джейн в числе прочих дам скромно несла свою службу у стола, пока король и королева обедали. Генрих говорил о надеждах на удачную охоту, которую назначили на завтра. Однако сквозь его беззаботное отпускное настроение проглядывала нервозность. Из отдельных фраз короля становилось ясно, что этот объезд страны имел целью побудить людей к одобрению его религиозных реформ.

– Я намерен почтить посещением и тех, кто поддержал меня, и тех, чьи сердца хочу завоевать этим визитом, – сказал он, разламывая пополам лежавший рядом с тарелкой белый хлебец. – Не бойтесь, Анна, в конце концов все окажутся на нашей стороне.

Королева улыбнулась. Отношения между ними снова наладились. Может быть, причиной тому стала атмосфера путешествия и отдыха. Однако неловкость в общении супругов Джейн тоже ощущала, и не только со стороны Анны.

Король ускакал охотиться в сторону дворца Эелм; королева направилась туда же в носилках, и весь двор вместе с ней неспешно и грузно перемещался по чудесной сельской местности Оксфордшира. Следующую ночь провели в аббатстве Абингдон. Пока фрейлины распаковывали вещи, пришла леди Болейн и объявила не без некоторого удовлетворения, что позавчера был обезглавлен сэр Томас Мор.

Теперь Джейн поняла, почему король нервничал. Пока он охотился, его старый друг должен был отправиться на плаху. Она задрожала, потрясенная новостью. Закусила губу и опустила глаза, потом забеспокоилась, не обидит ли это кого. У леди Болейн были орлиные глаза, и если она решит, что недостаточно позитивная реакция на эту новость означает неодобрение, то может пойти в атаку. К счастью, несколько дам стали говорить, что сэр Томас получил по заслугам, так что молчание Джейн осталось незамеченным, – она на это надеялась.