Она пыталась осмыслить сказанное:

– Но королева? Что станет с ней? Она будет опустошена. Она так вас любит.

– Екатерина поймет, что эти сомнения необходимо разрешить и что мне нужен наследник. Но да поможет мне Господь, я не знаю, как смогу обрушить все это на нее, а пока, Анна, вы не должны ничего никому говорить. Екатерина уже некоторое время догадывается, что не все идет хорошо. Я… воздерживаюсь от разделения с ней ложа. Не только из-за угрызений совести, хотя духовник и посоветовал мне поступать так, пока дело не разрешится. У нее одно заболевание… Ну, я не хочу этого касаться.

Внезапно потребность Генриха в ней и его страсть наполнились для Анны новым смыслом. Он искал то, чего больше не могла ему дать супруга.

Генрих положил руки на плечи Анны, привлек к себе, и она почувствовала, что он беззвучно плачет.

– Анна, я пригласил вас сюда не только для разговора о моем браке, – сказал он после долгой паузы и вдруг опустился перед ней на одно колено. – Вы сказали, что не отдадитесь мне, и я уважаю это. Но когда я буду свободен, вы выйдете за меня?

Такого поворота Анна ожидала меньше всего и оттого сильно смутилась. Когда Генрих говорил о повторном браке, она решила, что он собирается взять в жены какую-нибудь иностранную принцессу, которая принесет ему политические выгоды и богатое приданое. Короли не женятся на таких, как она, не способных дать ни того ни другого.

Генрих смотрел на нее полным надежды и нетерпения взглядом, со слезами на глазах.

– Возможно, мне не стоило заводить этот разговор сейчас, когда я еще не свободен, но, Анна, я искренне люблю вас, я от вас без ума и не могу думать ни о какой другой женщине в качестве своей супруги. – Он сжал ее руки и поцеловал. – Скажите, что я могу надеяться!

– Я не достойна, – проговорила Анна, не в силах осознать великое значение того, что они обсуждали. – Я не знатного рода.

– У вас сердце ангела и дух, достойный короны, – вдохновенно изрек Генрих, поднялся с колена, сел на прежнее место и снова взял руки Анны в свои. – Никто не может отрицать этого. Моя бабка тоже была незнатного рода. Дед, король Эдуард, женился на ней по любви. Тогда, конечно, поднялся страшный переполох. Знать отвергла ее, но она оказалась хорошей королевой. И вы тоже будете, моя дорогая, я в этом не сомневаюсь. Вы слеплены не из простого теста.

Сердце Анны отчаянно стучало, постепенно она начала верить в то, что Генрих действительно хочет сделать ее королевой и что это не такое ужасающее предложение, как ей показалось сначала.

– Кроме того, – с усмешкой продолжил король, – кажется, единственный способ, каким я могу завоевать вас, – это женитьба.

Анну пронзила внезапная мысль:

– Сир, эти сомнения, которые у вас возникли, надеюсь, они не из-за меня?

– Нет, Анна. Я задавал себе тот же вопрос. Но если бы я не встретил и не полюбил вас, они все равно появились бы и я все равно желал бы аннулировать брак. Мне нужно позаботиться о наследнике. Это мой королевский долг.

До конца осмыслить произошедшее Анне не удавалось. Может, она видит это во сне? Но нет, вот Генрих, большой и страстный, тепло его ладоней согревает ее руки.

Теперь Анне становилось яснее, что повлечет за собой брак с королем. Все, чего она захочет, будет в ее распоряжении. Ее семья получит неизмеримые преимущества. Болейны станут самым знатным семейством в королевстве. Увидеть реакцию отца на такое известие – ради одного этого стоило принять предложение Генриха! Ее дети и их потомки будут править Англией!

Но вместе с королем придется брать и мужчину. В сердце своем Анна никогда не выбрала бы Генриха и не хотела иметь его в качестве самого близкого человека. Она не любила его и знала, что у нее будет гораздо меньше свободы в браке с ним, чем с другим, менее значительным мужчиной, который больше подходил бы ей. Брак с королем поставит их обоих в спорную ситуацию, и наверняка возникнут различные препятствия, которые придется преодолевать. Однако в Анне взыграла гордость – гордость за себя и за свою семью. Представитель семейства Перси посчитал ее достойной спутницей жизни, и в ее жилах текла кровь Плантагенетов. Почему бы ей не стремиться к короне?

Вдалеке прозвенел колокол, и она услышала крик караульного: «Час ночи, и все спокойно!»

– Уже поздно, сир, – встрепенулась Анна. – Мне нужно идти. Молю вас, не считайте меня бесчувственной, вы оказали мне высокую честь, предложив стать вашей супругой и королевой. По правде говоря, мой разум не может полностью этого осознать. Прошу вас, дайте мне время на размышления, такое решение принять непросто.

– Не спешите, дорогая, думайте, сколько вам нужно, – пробормотал Генрих и сдавил ее в объятиях, прижимая свои губы к ее губам. На этот раз она не сопротивлялась.

Анна понимала, что при дворе Генрих не даст ей покоя, а потому попросила у королевы разрешения удалиться, опять сославшись на болезнь, и вместе с матерью уехала домой в Хивер. В руке она сжимала сложенный листок бумаги, который перед расставанием вложил в ее ладонь страдающий Генрих. На нем король написал:

Не успела она добраться до Хивера, следом за ней привезли письмо с мольбой вернуться. Оно привело Анну в замешательство. Стоило ей только сказать «да», и все сокровища королевства, вся власть в нем принадлежали бы ей. Но могла ли она принять этого мужчину вместе с короной? А еще важнее: могла ли она предать свою благодетельницу, от которой не видела ничего, кроме добра? Екатерина пользовалась большой любовью в народе, к тому же в ее жилах текла королевская кровь. Анну же станут проклинать за то, что она потеснила свою госпожу с законного места. Останется Генрих верен ей, столкнувшись с противодействием, или согнется, как тростник под штормовым ветром?

Она не должна соглашаться. Анна так часто говорила «нет», что это вошло в привычку и больше не вызывало страха прогневить Генриха. Но ведь король все равно будет искать способ аннулировать свой брак, и если он возьмет другую жену, то почему не ее?

Анна думала о сильных женщинах, которые оказывали на нее влияние. Регентша Маргарита мудро вершила свою власть, и сама Анна, если станет королевой, сможет использовать свое влияние во благо других людей, так же как для собственной выгоды и на пользу семьи. Она могла бы содействовать внедрению в Англии более просвещенных религиозных воззрений и показать на собственном примере, что женщины способны применять власть для процветания общества.

Такие важные решения нельзя принимать под давлением, однако Анне не хотелось обижать Генриха отказом от славного будущего, которое он ей предлагал. Надо дать ему понять, что ей действительно нужно время.

Анне пришла идея. Взяв с собой миссис Орчард и конюшего, она поехала в соседний городок Тонбридж и посетила ювелира, который изготавливал разные вещицы для ее родителей.

– Я хочу украшение из чистого золота в виде одинокой девицы на застигнутой бурей лодке. Вы можете сделать такое? – спросила она.

Миссис Орчард покосилась на свою воспитанницу. Няня всегда знала, когда Анна что-то скрывала, и в продолжение долгого времени пыталась выудить из нее, что именно.

– Это для поклонника, – поддразнила ее Анна.

– Но придется выложить немалую сумму, а ведь подарки должен бы делать он! – фыркнула миссис Орчард.

Ювелира же заказ порадовал, и через неделю в Хивер была доставлена изысканная брошь, точно такая, какой представляла ее себе Анна. Она отправила подарок Генриху с нежной запиской, надеясь, что он поймет аллюзию на ее затруднительное положение: девица попала в шторм, боится, как бы волны не накрыли ее с головой, и молится, чтобы лодка взяла верный курс.

Украшение спровоцировало страстную реакцию короля: он стал уверять Анну, что отныне и впредь его сердце будет принадлежать лишь ей одной, а также изливал горячее желание, чтобы и его тело обрело тот же статус. «Господь приведет это к благополучному завершению, если Ему будет угодно», – написал Генрих и добавил, что каждый день молит Всемогущего осуществить желаемое. «Я хочу, чтобы скорее пришло время, когда мы снова увидимся», – завершал послание Генрих и подписывался: «Секретарь, коий сердцем, телом и душой остается Вашим верным и самым надежным слугой. Г. autre ne cherche К.»