— Это и есть шутки, ничего больше, — твердо заявила Екатерина, собираясь и мысленно встряхивая себя.

— Разумеется, мадам, я уверена, вы правы, но…

Раздался стук в окно. Женщины, вздрогнув, поглядели туда и увидели лицо Елизаветы, которая — они прочли по губам — спрашивала: «Что вы там делаете?» Екатерина помахала ей рукой, натянув на лицо улыбку, и показала открытую ладонь, расставив все пять пальцев, давая понять, что она долго не задержится.

Елизавета исчезла. Эшли продолжала заламывать руки.

— Мадам, дело не в том, что милорд не имеет дурных намерений, просто нет сомнений, что моя маленькая леди влюбляется в него. Первым это заметил мой супруг. Он сказал мне: если кто-нибудь упоминает милорда адмирала, миледи Елизавета сразу навостряет уши. А когда сама заговаривает о нем, то краснеет. Эти признаки видны всем. Муж предупредил меня неделю назад. Он сказал, что опасается, как бы миледи не привязалась к лорду адмиралу больше, чем нужно.

Екатерина собиралась с мыслями. Она была опекуншей Елизаветы, и для нее долг чести — защищать свою подопечную от любых скандалов. Ни один мужчина не мог домогаться ее, так как брак Елизаветы был в руках короля или на самом деле Тайного совета. Ее репутацию нужно сохранить безупречной для будущего великого брака. В один прекрасный день Елизавета станет королевой.

— Это нужно остановить, — сказала Екатерина. — Я не предполагаю, что имело место нечто непристойное, и уверена, милорд смотрит на Елизавету как на ребенка и обращается с ней соответственно.

— С миледи Джейн он не заигрывает, — заметила Эшли.

— Он хуже знает ее, — быстро нашла отговорку Екатерина, удивляясь про себя, не хочет ли воспитательница сообщить ей что-то еще? Не было ли чего-то, о чем она не посмела упомянуть? — Я поговорю с ним и скажу, что эти утренние визиты должны прекратиться. И с Елизаветой тоже побеседую. Они должны понять, что любой намек на непристойность создаст нам всем серьезные проблемы. Это могут счесть изменой.

А наказание за нее — смерть. Для женщины это будет означать сожжение на костре или, если король и его Совет смягчатся, — усекновение головы. Такой милости удостоилась мать Елизаветы.

— Этого и боится мой муж, — с несчастным видом произнесла миссис Эшли. — Вот почему я решила прийти к вам. Я уверена, миледи не хочет ничего дурного. Она просто наивная девушка.

В этом Екатерина, пожалуй, сомневалась. Хотя она и любила Елизавету, но знала, что та родилась умной. А что касается Тома, то он большой дурак! Неужели не понимает, как выглядит его фамильярность? Неудивительно, что люди болтают языками. Если бы он шлепнул по заду или поцеловал одну из ее камеристок, это уже было бы плохо, но поступать так с дочерью короля, которая жила под его крышей и пользовалась его защитой? Он обезумел? Неужели Том не понимает, что любой скандал отзовется на его жене, и это в то время, когда она меньше всего могла себе позволить скандалы? Гнев Екатерины нарастал.

Том не мог быть слепцом. Елизавета превращалась в женщину. В этом году у нее начались месячные. Она была истинной дочерью своей матери, чувствительной к мужскому вниманию. Екатерина должна сделать то, что сделала бы любая хорошая мать, и она положит конец этим играм, пока они не зашли слишком далеко.

— Предоставьте это мне, миссис Эшли, — сказала она и встала; голова у нее слегка кружилась. — Я поговорю с ними обоими.

Когда Екатерина вернулась в сад к своим воспитанницам, то обнаружила, что смотрит на Елизавету другими глазами, отыскивая в ней малейшие признаки интереса к Тому. Она намеренно упоминала его имя в разговоре, проверяя реакцию девочки. А вот и знак — внезапный румянец на щеках.

Елизавете она пока ничего не скажет, решила Екатерина. Это Тому нужно изменить свое поведение. Если кого и винить, так это его.

С трудом сдерживая свои чувства, она дождалась вечера, когда они с Томом вдвоем пошли прогуляться вдоль реки.

— Сегодня миссис Эшли пожаловалась на вас, — сказала Екатерина.

— Да? — Он не выглядел слишком встревоженным.

— Она говорит, что вы приходили по утрам в спальню Елизаветы и устраивали грубые игры.

Том невозмутимо пожал плечами:

— И что с того? Эта женщина вечно жалуется и клевещет. Елизавете нравятся эти игры.

Екатерина взяла его под руку:

— Том, я вас ни в чем не обвиняю, но вы должны понять, что она уже не ребенок и может воспринимать это романтически.

— Ха! — хохотнул Том. — Тогда она больше дочь своей матери, чем я думал.

— Это возраст, — подчеркнула Екатерина, желая, чтобы он воспринял ее слова серьезно. — Юные девушки бывают крайне чувствительны к тому, как относятся к ним взрослые мужчины. А Елизавета не просто юная девушка. Дыхание скандала не должно коснуться ее. Если это случится, вы и я, как опекуны, окажемся в ужасной опасности, да и сама она тоже. Слухи уже поползли.

Ноздри Тома раздулись — верный знак, что он злится.

— Порочные умы выдумывают грязные вещи! Я ничего плохого не имел в мыслях и не оставлю того, что делал. Я не пойду на поводу у тех, кто видит дурное там, где ничего такого нет.

— Том…

— Довольно, Кейт. Не продолжайте.

— Тогда я буду присоединяться к вам по утрам, и злые языки умолкнут.

Том пожал плечами и не стал протестовать. Это успокоило Екатерину.

На следующее утро и еще несколько дней Екатерина вставала рано и ходила с Томом пожелать Елизавете доброго утра. Когда она впервые вошла в спальню, от нее не ускользнул злобный огонек, промелькнувший в глазах падчерицы, и Екатерина поняла, что той не по вкусу ее присутствие. Ей было ясно как день, что Елизавета без ума от Тома, так почему же сам он этого не замечает?

Несмотря на присутствие Екатерины и миссис Эшли, Том поцеловал Елизавету в губы, как было принято, пощекотал ее, погонялся за ней по комнате и шлепнул по попе, как будто хотел продемонстрировать, что все это — безобидное веселье. Елизавета протестовала и пыталась увильнуть от него, но Екатерина видела, что недовольство ее напускное, а на самом деле она безмерно наслаждается вниманием к себе и даже слегка поощряет его.

В конце недели Екатерина поняла, что напрасно тратит время.

— Тут ничего страшного нет, — заверила она миссис Эшли. — Пока вы присутствуете здесь, никакого скандала быть не может. Больше мне приходить незачем.

Воспитательница посмотрела на нее с сомнением:

— Как хотите, мадам.

— Но я поговорю с Елизаветой. Ей нужно научиться быть более осмотрительной.

После завтрака Екатерина попросила свою падчерицу остаться за столом. Том давно уже уехал на охоту, а леди Джейн тихо удалилась в учебную комнату.

Екатерина улыбнулась Елизавете:

— Эти утренние визиты милорда… вам они нравятся, я вижу.

— Вовсе нет, — ответила Елизавета, всполошившись и мигом приняв защитную стойку. — Я, как могу, стараюсь избегать его, но он все равно приходит. Я встаю раньше, чем обычно. Зову своих девушек. Я не могу заставить его уйти.

— Но вы не подумали пожаловаться миссис Эшли, или мне, или даже королю, или Тайному совету, значит эти визиты не так уж неприятны вам. На самом деле, я думаю, они вообще не вызывают у вас ни малейшего неудовольствия.

— Еще как вызывают! — воскликнула Елизавета.

— Вы даже не представляете, что сейчас сами выдаете себя, — мягко проговорила Екатерина. — Я понимаю, вы немного потеряли голову, но, уверяю вас, милорд относится к этому совершенно иначе. Для него вы дитя.

Екатерина заметила, что от злости бледное лицо Елизаветы залилось краской, совсем как у отца, и вдруг ей стало ясно: падчерица завидует — завидует ей, потому что она замужем за Томом.

— Он не думал обо мне как о ребенке, когда просил моей руки! — бросила в ответ Елизавета. Ее слова были для Екатерины как удар под дых. — Кейт Эшли сказала мне. Она говорит, больше всего он хотел бы жениться на мне, но Совет ему не позволит. Поэтому ему приходится довольствоваться вами.