Сделав два шага в сторону, София провела в воздухе ладонью, и передо мной вырос синеватый шарик диаметром в полметра. Покрытый равномерной сеткой, голографический мяч медленно поворачивался и легонько мерцал россыпями бирюзовых светлячков. В отдалении над его поверхностью расплывались алые кляксы. Маленькие и побольше, они вползали в световую проекцию, повисая над шаром и исторгая из себя крошечные точки. Им навстречу двигались бесчисленные бирюзовые огоньки. То тут, то там эти светлячки схлёстывались с красными огоньками, вспыхивали и исчезали. Некоторые из них оставались и двигались дальше, но красных пятен становилось всё больше. Словно капли крови в воде, они постепенно расползались по проекции, расходились в стороны и сближались с шаром планеты. Сначала быстро, потом всё медленнее, и наконец почти совсем застыли.

— Ретроспектива десятиминутного боя, — пояснила София. — Замедляем… Вот. Ной, выведи фронтальную проекцию.

На голограмме я увидела их спереди. Гигантские, похожие на спрутов корабли мерно пульсировали, втягивая и выпуская щупальца-антенны, с которых стекали капли сгущённого света. Почти незаметные на фоне чёрной бездны возле огромных многометровых туш, колыхались и отползали в стороны маленькие букашки истребителей, оттенённые громадами медленно опадающих тентаклей титанического головоногого.

С лица Софии будто стёрли все краски. Она протёрла глаза жёстким, усталым движением, и на секунду в них не осталось ничего, кроме тяжести неподъёмного груза.

— Ной, назови параметры флотилии, — властно затребовала она.

— Тридцать пять кораблей-носителей, две тысячи триста семь кораблей сопровождения, — терпеливо объявил компьютер.

— Габариты носителя?

— Диаметр: четыреста семьдесят метров. Длина: две тысячи сто.

— Покажи авангард, — приказала девушка.

Картинка дала фокус на гармоничную смесь космического корабля и живого организма. Раскалённое докрасна серо-пурпурное сплетение сухожилий, роговых пластин на носу, плавников, крыльев и вынесенных на консоли двигателей, сгруппировавшись в снаряд, летело вниз сквозь горячую атмосферу.

Пикирующий организм вдруг окружили стрелы белых лазерных лучей и электрических всполохов. Он резко вильнул в сторону, вспучился, поражённый, и выбросил из брюха струю огня. Качнувшись, сбился с прямой и исчез позади выскочившей снизу тёмной помехи в виде щербатой горной гряды. В кадре уже второй гибрид уворачивался от лазерного луча, выставляя подобие рогового щита. Резкий манёвр – и он ушёл вниз и вбок, скрывшись в складках местности.

София излучала железное спокойствие. Усталое лицо её выражало решимость, глаза холодно и оценивающе оглядывали обстановку на голографической сфере.

— Думаю, мы обе понимаем, что наземной части избежать не получится, — произнесла девушка. — Но твоей первоочередной задачей будут они. Я пришла сюда просить твоей помощи.

— Мне кажется, это явный перебор, — хрипло произнесла я и поперхнулась.

Пока я откашливалась, София серьёзно смотрела мне прямо в глаза.

— Время уходит, — сказала она. — Его нет на то, чтобы научить тебя пользоваться своими способностями осознанно, поэтому придётся импровизировать.

— Это какой-то развод, на который я не поведусь. — Я болезненно поморщилась. — Но даже если представить, что всё это правда… Ты думаешь, я стану добровольно помогать своим тюремщикам?

— Иногда внести вклад в общее дело способен не только друг, но даже самый лютый враг. — София вновь таинственно улыбнулась. — Я не прошу просто так. Одно твоё слово – и я верну тебе твои ноги. Ты снова сможешь убегать, Лиза. Или… остаться.

Прошагав в центр помещения, она сдвинула стенку под столешницей с оборудованием. В тускло освещённой нише были аккуратно разложены механические конечности из металла пыльно-синего цвета – две ноги и одна рука. Мои мехапротезы…

— Мне всё равно, — пробормотала я, изо всех сил стараясь отвести взгляд и заглушить возникшее вдруг ощущение пустоты на месте отторгнутых конечностей. — Делай что хочешь. Я просто подожду здесь, пока этот дешёвый спектакль закончится.

— Я догадывалась, что ты так и ответишь, — улыбнулась София. — Но это лишь слова. Я ведь знаю, чего ты хочешь на самом деле…

— Воздушный периметр комплекса нарушен! — прогремел отовсюду механический голос. — Над зоной отчуждения станции посторонний объект!

— Чёрт, быстро же они добрались, — прошипела София и шумно выдохнула, моментально собралась внутри себя и сообщила: — Я дам тебе немного времени на размышления перед ответом. А чтобы не было скучно, чтобы ты вновь не утонула в себе самой, тебе составят компанию… Ной, шестую капсулу напротив двенадцатой! Зафиксировать позицию блока, доступ ограничить первым уровнем.

— Выполняю, — громогласно согласился комплекс. — Доступ в лабораторию – только для администраторов первого уровня.

Девушка закрыла нишу в столе, процокала каблуками сквозь световую проекцию шара, и тот, потревоженный рябью, растворился в воздухе. От стены прямо напротив отделилась ёмкость в человеческий рост. Гудящий манипулятор осторожно поднял её под потолок, пронёс над головой девушки и опустил на уровень моих глаз. София же направилась к стене, часть которой бесшумно разошлась в стороны. Словно забыв что-то сказать, у самого выхода она обернулась.

— Кстати, хочешь знать, на что похожа смерть? — спросила она. — Это было с каждым из нас. Девять месяцев тишины. Комфорта. Невесомости. А потом тебя насильно выталкивают. Беспомощную, из тридцати шести градусов в двадцать, из полутиши в какофонию звуков, из эфирной лёгкости под тяжесть метрового слоя ртутного столба… Рождение – это смерть, Лиза. С которой мы начали свою жизнь…

Пропустив девушку сквозь себя, стена сомкнулась, и воцарилась гробовая тишина, нарушаемая лишь ровным гулом системы и моим собственным предательски громким сердцебиением.

Крышка капсулы напротив меня вздрогнула, и всё внутри меня сжалось в холодном предчувствии. Серая плита разделилась на четыре части, неторопливо раскрываясь передо мной острым стальным цветком.

Ниша внутри капсулы была пуста, если бы не одно «но»… Внутри не было тела, но зато была голова. Овальная, абсолютно лысая, с тонкими и острыми чертами лица и нечеловечески бледной кожей, практически белоснежной. Из металлической гофрированной шеи в заднюю стенку ниши уходил аккуратный пучок проводов и пара трубок с мутным раствором.

Глаза на голове распахнулись. Чёрные зрачки забегали, заметались из стороны в сторону, то сужаясь в точку, то расширяясь почти до размеров глазного яблока. Выглядело это зловеще и пугающе, словно демон вселился в ожившую голову, отделённую от тела. Спустя несколько секунд метаний голова остановила глаза и уставилась мне в душу. Зрачки расширялись и расширялись, поглощая радужку, пока оба глаза не превратились в две пугающие чёрные дыры. И меня кинуло в дрожь. Казалось, сейчас раскроется рот, и в меня брызнет едкая кислота, острые клинки или щупальца прямиком из ада…

— Узнаю этот мрачный взгляд из-под бровей, — электромеханическим голосом произнесла голова. — Здравствуй, Лиза. Как ты поживаешь?

— Это моё имя, — просипела я, пытаясь свыкнуться с ситуацией. — Откуда ты знаешь?

— Ты не помнишь, но мы с тобой пару раз пересекались, да и сейчас в одну и ту же коллекцию попали… А вообще, по пять раз на дню начинать жизнь с чистого листа – я бы такого даже тебе не пожелала…

Ехидно щурясь, голова склабилась двумя рядами идеально ровных керамокальцитных зубов. Она насмехалась надо мной.

— Тебе смешно? — удивилась я. — Это ещё что. Когда себя увидишь со стороны, просто обхохочешься.

— По крайней мере, у меня, в отличие от тебя, с головой всё в порядке, — заметила голова и засмеялась уже в голос – скрежещуще, пронзительно, словно обрушивая на меня сверху волну колотого стекла.

Далеко-далеко, за многими слоями стали и камня что-то протяжно ухнуло, отдаваясь глубокой вибрацией по помещению. Голова напротив меня пару раз моргнула и скосила глаза.