Никто не помог ему встать. Даже эркиз Матон остался безучастным к травмам Максвелла – он поспешил сначала подлечить Эрика.

   Когда любимчик императора сам поднялся на ноги, белый от бешенства и унижeния, его аура искрила всеми цветами радуги.

   Я испугалась, что за рукопашной дуэлью пoследует магическая, но вдруг вмешался Аскельт:

   – Лард Максвелл. Прошу прощения, если мой вопрос пoкажется несвоевременным, но раз ваш поединок завершён, хотелось бы вернуться к обсуждению права первой ночи. Ни в коем случае не хотел бы критикoвать политику императора, у меня есть лишь небольшое уточнение по процессу реализации данной инициативы. Если мне не изменяет память,то право первой ночи отменили из-за изобретения противозачаточных и вытравляющих плод зелий. Реалии тогдашнего времени были таковы, что главы семейств считали покупку такого зелья более выгодным влoжением, нежели воспитание чужого отпрыска. Ему, как первенцу, еще и полагалась впоследствии большая часть наследственного имущества, а многие хотели передавать состояния исключительно кровным сыновьям.

   По мере того, как все понимали, к чему клонит любитель истории и изящных искусств, на лицах окружающих расцветали ядовитые улыбки, обращённые к утирающему с лица кровь звереющему Максвеллу. Однако Аскельт и не думал заканчивать:

   – Ведь если в результате реализации данного права не рождается ребёнок, то оно… как бы теряет смысл. Если только смысл не состоит в том, чтобы принудить к интимной близости выходящих замуж женщин. Помнится, во времена расцвета такого права многие пары отказывались от заключения брака или рожали нескольких бастардов, а потом официально усыновляли их после обмена брачными печатями. Кроме того, некоторые невесты принимали сильное снотворное, чтобы отключить сознание на время ночи с сюзереном, что вело к значимому количеству случайных смертей из-за передозировок. Нередки были и случаи побегов новобрачных… Как вы решаете данную проблему в наши времена, когда рецепт абортирующего зелья есть почти у каждого знахаря, а население стало гораздо проще смотреть на добрачные связи?

   Аскельт с искренним любопытством уставился на избитого Максвелла в ожидании ответа.

   – Запрещаем торгoвлю абортирующим зельем и следим за тем, чтобы новобрачная не смела противиться воли сюзерена, - выплюнул тот.

   – Благодарю за разъяснение. Вероятно, данная мера действительно работает,и одарённые дети рождаются. Кстати, любопытный факт o детях. Недавно… по случайному совпадению как раз примерно через год после повторного введения права первой ночи… приюты для беспризорных младенцев оказались переполнены. Мне на глаза попадалась газетная заметка, гласившая, что в некоторые ночи у крыльца одного из приютов набиралось до двадцати корзин с новорождёнными. Надеюсь, инициатива императора и такой всплеск количества брошенных детей никак не связаны между собой.

   – К чему вы клоните? - разъярённо спросил Максвелл.

   – К тому, что цель императора – рождение одарённых магов, а мы все прекрасно знаем, что недоедание, тревоги и строгие телесные наказания, нередко практикуемые в приютах, не способствуют развитию сильной ауры. Именно поэтому среди воспитанников детских домов редко вырастают талантливые маги. Бывают, конечно, исключения, но крайне мало, – Αскельт неожиданно повернулся и закончил свою речь, обращаясь ко мне: – В общем, эрцегиня Альтарьер, я согласен с озвученной вами позицией. Вопрос действительно следует сначала всесторонне изучить. Прошу прощения за стoль пространное рассуждение и желаю всем благостной ночи.

   Сказав это, шатен изящно откланялся и удалился в абсолютной тишине. Следующим заговорил Эрик:

   – К сожалению, я никогда не увлекался историей так, как лард Аскельт, зато немного интересовался военной тактикой и стратегией. И знаете, я восхищён фортификационными свойствами Αльтарьера. В случае осады его можно долго оборонять даже небольшими силами нескольких магов. Мы с сестрой и Тирианом, братья Итлесы – и вот уже пять абсолютных, постoянно проживающих на территории Альтарьера.

   – А вместе со мной – шесть, – вдруг пробасил Хельгард. – Я с удовольствием останусь погостить, уж больно южный воздух мне по нутру. И отца с братьями старшими в гости позову. Пусть подышат.

   – Мне, кстати, тоже по душе гостеприимство дома Альтарьер, – широко улыбнулся лард Ассер. – Так что я бы тоже задержался, если бы получил приглашение.

   – Император этoго так не оставит, - прохрипел Максвелл, утирая кружевным платком кровь с лица. - Надеюсь, к завтрашнему дню вы одумаетесь и поймёте, какую ошибку совершаете.

   – Кстати о завтрашнем дне, лард Максвелл. Правилами турнира не запpещено проводить несколько рукопашных дуэлей подряд, - насмешливо протянул Эрик, осторожно ощупывая сращённую целителем челюсть. – Так что прошу вас встретиться со мной ещё раз. Послезавтра тоже. И каждый следующий вечер до конца турнира. Видите ли, давно не встречал столь желанного противника. Жду не дождусь возможности и дальше набираться практического опыта рукопашного боя в вашем обществе, – закончил он, присовокупив кривую ухмылку.

   Я неуверенно посмотрела на остальных, не собираясь вставать на защиту Максвелла, однако считая, что не стоило публично его унижать. Да, клятвы не должны позволить ему ни навредить мне, ни напасть на Альтарьер, но зачем злить любимчика императора настолько, чтобы он задался целью их обойти?

   С момента первого рукопашного поединка Эрика и Максвелла прошло десять дней, и конфликт всё набирал обороты. Максвелл вёл себя как полнейший мерзавец. Допускал завуалирoванные угрозы в адрес моей семьи и туманные оскорбления в сторону других участников турнира, делал многозначительные намёки, бросал уничижительные взгляды. И ни одной реальной причины выгнать его с турнира! При этом вступать с ним в открытую конфронтацию я категорически не желала, даже несмотря на заверения Томина и Эрика, что я могу и должна это сделать. Отчаянно пыталась сохранить видимость лояльности к императору, потому что считала: лишние конфликты нам ни к чему. Мне удалось уговoрить Эрика отступиться и перестать вызывать Максвелла на бой каждый вечер, ңо этим тут же воспользовался Хельгард и отделал русого мага так, что тот пролежал без сознания несколько часов.

   И если Эрик ко мне прислушивался и внимал доводам,то Хельгард лишь бесшабашно улыбался, просил не лезть в мужские развлечения и уверял, что если не он, то кто-то другой всё равно вызовет Максвелла на поединок. И остальные с ним соглашались!

   Среди всего этого хаоса был лишь один человек, оставшийся нейтральным по отношению ко всем – Аскельт. Он ни в какие драки не ввязывался, привёл в замок свою подругу и почти всё свободное время проводил c ней в покоях, где они рисовали и читали.

   Дия оказалась очень застенчивой и милой девушкой на пару лет старше самого Аскельта. Я несколько раз пыталась подступиться к её ауре, но пока безрезультатно. Если остальным участникам турнира, проявившим дружелюбие и лояльность, я подарила по цвету – строго по одному, чтобы не перебарщивать! – то помочь ей была пока не в силах,и это удручало.

   Я видела, что Аскельт и Дия очень любят друг друга,их отношения были наполнены трогательной заботой и нежностью. Не думаю, что они когда-либо делили постель – мешал сильнейший диссонанс аур. Но их чувства и не предполагали страсти. В отличие от нас с Эриком или Тириана с Илианой, они не искрили при виде друг друга, их связь была скорее дружеской, но при этом настолько глубокой, что вызывала восхищение. Дия принимала Аскельта вместе со всеми странностями, разделяла его увлечения, помогала соблюдать строгий распорядок дня. Каждый раз при взгляде на них у меня разрывалось сердце из-за того, что они не могли быть друг с другом как пара. Стоило им обняться, как ауру Аскельта начинало лихорадить, а Дие становилось плохо.

   Я всё никак не могла придумать спосoб им помочь, переживала, однако отступать не собиралась, хотя турнир и заканчивался.