— Он снова летит к нам! — Алиса, вцепившись в подголовник, смотрела назад. — Что им нужно от нас?!

— Не хочу знать, — процедила я, выискивая глазами неприметный поворот. — Лучше держись покрепче!

Замедлив ход, я вывернула руль. Джип подскочил на бордюре и кинулся в переулок. Разбрасывая бампером какие-то паллеты, лопая с брызгами мусора чёрные пластиковые мешки, машина проскочила узкий проезд и с пронзительным визгом шин вновь вырвалась на улицу. Заражённые, словно нелепые дорожные конусы, неприкаянно бродили по проезжей части; я вращала руль, огибая кособокие силуэты, с брызгами пролетая сквозь вскипающие лужи, а где-то сверху, над струями разгоравшегося дождя прямо над нами гудел дрон-преследователь.

Из влажно-серой пелены вырос очередной перекрёсток, а за ним раскинулось нагромождение из машин. Так и не рассосавшаяся пробка вспухала сразу за чёрным светофором, колыхавшемся над дорогой на толстом тросе. Легковушки, фургончики, огромная фура с прицепом – всё это было свалено в кучу, словно забытые гигантским ребёнком большие игрушки.

Наш джип застыл поперёк перекрёстка. Слева – ещё машины, за которыми виднелись другие, а справа – свободная дорога. Поворот руля – и «Носорог», ревя мотором, понёсся вперёд. Напролом. Снёс одного нелюдя, отшвырнул его кенгурятником в дождь. Следующее тело, как кегля, полетело в сторону…

Из-за стены дождя выскочил стоящий поперёк дороги микроавтобус. Дёрнув руль в сторону, я обогнула препятствие, и на мокром асфальте машину понесло юзом. Прочертив несколько метров колёсами, стальной зверь выровнял ход, а из темноты стремительно надвинулась канава, пересекающая дорогу.

резко крутанула руль и ударила по всем педалям сразу. Сбоку раздался истошный визг, и массивный джип с размаху взлетел над траншеей, а я только и успела вытянуть руку, чтобы придержать ребёнка. Джип вонзился в противоположный берег из рваного асфальта, битых плит и сползающего песка…

Я тонула в чём-то мягком, вязком, похожем на пластилин, и сквозь ватное оцепенение и гул в ушах ощущала, как меня тормошат и колотят по спине чьи-то руки. Слабые, но настойчивые. Я щурилась и морщилась, пытаясь отдохнуть ещё немного, а ручонки всё трясли и трясли меня.

— Лиза, очнись! Почему ты не шевелишься?! — многократным эхом доносилось детский голос через вязкие толчки крови в ушах. — Ну я прошу тебя, очнись, Лиза! Давай же!

Неподалёку лаяла собака и что-то перемещалось над нами, назойливо жужжа, словно электрический блендер. Жутко не хотелось просыпаться, но откуда-то за шиворот лилась вода, а подушка безопасности сдулась окончательно. В грудь впился жёсткий круглый руль. Колени покрывало блестящее стеклянное крошево, мелкие осколки были везде – на сиденье, на коврике, на приборной панели. Они хрустели под ногами, смешивались с водой. Вода шуршала по железу, стекала ручьями к педалям, образуя лужу. Всё это венчала торчащая сквозь стык крыши и лобового стекла труба прямо у меня над головой.

— Лиза, пожалуйста, проснись! — через шум воды слышала я.

Наконец я собрала в кучу мысли и вспомнила. Мы пытались скрыться от погони, случилась авария. И кому же пришло в голову рыть траншею посреди города… Сколько времени прошло? Наверное, немного…

Разлепив наконец веки, я впустила в чугунную голову тусклый свет.

— Я здесь, хорошая, здесь, — пробормотала я, нащупывая ребёнка за спиной.

— Ты не поранилась? — взволнованно причитала девочка. — С тобой всё в порядке?

Уткнувшись дымящимся капотом в землю, машина наискосок лежала в канаве глубиной в пару метров. Всё. Приехали. Кнопку зажигания можно было даже не искать.

— Голова на месте, руки-ноги тоже, — ответила я, выбираясь из-за руля. — А ты как?

— Со мной всё в порядке! Меня друзья спасли! — Алиса за руку потянула меня наверх через перегородку, к прямоугольнику задней створки кузова. — А Оскар помог вылезти и теперь лает на беспилотник.

Сумка… Она была на мне, и мой верный пистолет лежал в ней. Стряхнув с себя то, что осталось от лобового стекла я перебралась в кузов и вскарабкалась наверх, под дождь и красный глазок дрейфующего в мокром воздухе дрона. Помогла выбраться девочке, которая тут же воскликнула:

— Они догнали нас, Лиза!

Появившаяся в мощных лучах прожекторов собака грозно лаяла то на приближавшийся рёв моторов, то на вихляющий в воздухе алый огонёк. Стало ослепительно светло, словно днём – установившаяся напротив россыпь огней в сумраке выжигала глаза. Прорываясь сквозь шелест воды, грянул голос:

— Не двигаться, оставаться на своих местах! Попытка к бегству – расстрел на месте!

Мы замерли, словно дикие звери на ночной трассе. Укрытая нами с Оскаром от слепящих фар Алиса стискивала посеревшего от влаги плюшевого медведя с леденцом в лапах. Оскар, встав перед нами на пути яркого прожектора, притих в напряжённой позе. Я на всякий случай спрятала за спину механическую ладонь. Ветер хлестал по лицу проливным дождём, насквозь пропитывая одежду. Бушевала буря – явление для этих мест почти невиданное.

Барражировавший над нами красный огонёк дрона опустился на одну из машин. Чёрные тени мелькнули в свете фар, из дождя возникли громоздкие силуэты бойцов в полной экипировке.

— Руки держать на виду!

— Не стреляйте! — воскликнула Алиса.

— В догонялки решили поиграть? — Голос из-под маски был глухим. Дуло упёрлось мне в грудь. — Откуда боевой имплант?

Собака глухо зарычала.

— Оскар, спокойно, — вполголоса обратилась я к собаке.

— Что в машине? Кого везёшь? — Боевик навис надо мной.

— Никого, мы тут одни, — ответила я, сохраняя видимость спокойствия. — Мы просто ехали…

— На таких скоростях «просто» не ездят! — заметил боец. — Оружие для противника? Боеприпасы?

— Ничего. Просто выживаем.

— Хатчинс, проверь машину! — скомандовал он, и один из закатанных в броню силуэтов двинулся к торчащей из канавы корме стального зверя. — «Сфера», режим приманки метрах в ста отсюда.

Лопасти дрона загудели, еле слышные на фоне рёва двигателей. Он взмыл, на секунду замер, а затем рванул сквозь стену дождя, зависнув над перекрёстком поодаль. Замигали разноцветные огни – белый, синий, красный, зелёный, и дальше по кругу, замолотили воздух во всю мощь винты, слышные даже отсюда…

— Дохляки в зоне видимости, сэр! — крикнул кто-то из темноты, и один из ярких лучей метнулся в сторону, выхватывая из плотной дождевой завесы обочину.

В пульсирующем свете возникли два оборванных мертвеца и с гортанным воем кинулись к нам. Грохотнула короткая пулемётная очередь, скашивая обоих, и эхо моментально проглотил шумом дождя.

Хатчинс тем временем отодвинул полурасстёгнутый брезент и бегло оглядел внутренности «Райно».

— Сумку сюда! — Перед моим лицом возникла рука в зелёной перчатке.

Я медлила. В сумке пистолет. Отдать? Или выхватить? А патрон всего один… Этот здоровяк упакован на совесть – шлем, броня. Единственный выстрел должен быть точным – и в упор. Но что делать с остальными?

Прожектор сделал ещё один резкий вираж, озаряя заражённого возле угла какого-то строения. Вновь заговорил пулемёт, опрокидывая тело на мокрый асфальт, а следом второй прожектор метнулся совсем в другую сторону, на бетонную ограду с высаженными вдоль неё деревцами, из-за которых выбрался ещё один доходяга.

И тут – секундное замешательство. Лёгкий поворот головы – боец передо мной отвлёкся, а мой рефлекс сработал раньше мысли. Я изо всех сил ударила его ногой по колену, одновременно набросившись мехапротезом на шею того, что сбоку. Пистолет уже был в руке. Дуло упёрлось в стык между шлемом и наплечником. Попав в болевой захват, боевик отделял меня от слепящих фар.

— Оружие на землю! — заорали из темноты.

— Сами кладите! — рявкнула я. — А стреляю я лучше, чем любой из вас!

Кажется, замешкались. Не ждали подобного поворота событий.

— Мы не хотим никому зла! — попыталась я закрепить успех. — Просто дайте уйти!