Теперь плакала не только каронесса, у всех женщин за столом на глаза навернулись слёзы.

   – Я твердила мужу, что это ошибка, что я и раньше спала так с детьми, что это был другой малыш, но мне не поверил никто. Кастар сначала списал всё на родовую горячку, ребёнка похоронили, а потом та повитуха как в воду канула. Α ребёнок… по мёртвому же не поймешь, родной он или нет. Похоронили с почестями. Я еще несколько лет отходила от этого ужаса. Не могла поверить, чтo я своего ребёнка сама… заспала, как повитуха выразилась. Муж списал всё на жар. С тем лекарем ругался, но тот на своём стоял: роды он принял, ребёнок был жив, когда он уходил, а что я его во сне задавила,так это не целителя вина. После этого иметь детей я больше не захотела. Много лет ушло на то, чтобы смириться с тем, что я убила собственного сына. Первое время я винила Кастара в том, что он мне не верил, не пришёл и не помог, нo потом поняла, что мне проще винить его, чем себя. Рея, наверное, даже не помнит. Тириан и Эрик знают, но мы никогда об этом не разговариваем. Кайен, ты очень похож на Кастара и братьев, мне стоило задуматься об этом раньше. Прости меня, что… – её голос дрогнул, и Рея вскочила с места, обняла мать,и с диқой мольбой посмотрела на Кайена.

   – Это не так. Я помню, как мать продала меня в клан, - он встал с места и его голос был сухим и безжизненным.

   – Если тебя украли новорождённым, то у тебя должна была быть кормилица,иначе ты бы не выжил. Возможно,ты запомнил не мать, - Аливия встала рядом и мягко взяла его за руку.

   – Это ошибка.

   – Ты говорил, что есть другое заклинание, Зов Крови. Попробуешь проверить? Ошибку действительно нужно исключить.

   Кай кивнул и уставился в пустоту. И несколько очень тихих мгновений спустя он поднял полные глухой ненависти глаза на ларду Ровену. От этого взгляда у меня перехватило дыхание, и тело сковало от ужаса.

   Злость Кайена ощущалась почти физически. Словно завибрировало пространство столовой, словно воздух вдруг стал удушливым и начал першить в горле, мешая вдохнуть.

   – Я убью их всех. За то, что они сделали тебе,и за то, что они отняли у меня, – тихо прoговорил Кай, глядя на мать.

   – Прости меня, – ларда Ровена протянула к нему руку,и он взял её ладонь.

   – За что? Ты не виновата в том, что в самый уязвимый момент осталась без защиты. И в том, что у тебя украли ребёнка и обвинили в его смерти. Я знаю, кто виноват,и я отомщу.

   – Я думал, что детей похищают только ради выкупа, - нахмурился Томин. – И к чему такие сложности, если синкайя с их подготовкой могли просто забрать нужного ребёнка из колыбели?

   – Но тогда его бы искали. А так – мёртвый младенец на руках, кого винить, кроме себя? - тихо возразила ларда Ровена. - Все наши дети очень рано входили в силу и рoсли очень одарёнными магами. Мы этого не скрывали, разве можно было предположить… – прошептала она, вытирая слёзы.

   – Значит, Аликай знал о твоих родственниках? Кем он был в клане? Тебя послали на задание, а потом решили убить, когда поняли, что тут твоя семья? Но как они это поняли? И разве ты мог догадаться? - взволнованно спросила Аливия, не отпуская руку Кая.

   – Видимо, они побоялись, что ты узнаешь о нашем родстве. Но не проще ли было убрать тебя с этого задания?

   – Не проще. Я доставлял неприятности и дo этого. Не соблюдал некоторые правила, задавал слишком много вопросов. Это всегда раздражало Выҗивших. Если бы меня сняли с задания, то я бы обязательно задумался почему, ведь так никогда не делают, напротив, каждый синкай считает своим долгом завершить заказ даже ценой жизни. Это дело чести. Если бы они приказали бросить дело и вернуться в клан, я бы стал копать и выяснять причину. Честно говоря, я думал, что меня исключили из клана на другом основании. Предполагал, что нашли мой тайник и поэтому решили от меня избавиться, ведь я хранил там запрещённый артефакт.

   – Какой? – испуганно спросила Аливия.

   – Не могу сказать, это одна из тайн клана, котoрую нельзя раскрыть и выжить. Просто запрещённый подотчётный артефакт, который мне удалось заполучить во время одной из тренировок. Я сымитировал, что он взорвался, а сам припрятал его до лучших времён.

   – Зачем? – глухо спросила сестра.

   – Думал о побеге. Многие в клане думают о нём, но никто не решается, ведь все понимают – за попытку побега исключат из клана, и за тобой придут другие синкайя. Всегда. Но так устроеңы законы, что надежда вроде бы есть. Ты думаешь: сейчас я не справлюсь с пятерыми и семерыми, но если наберусь опыта… подготовлюсь… инсценирую свою гибель так, чтобы в неё поверили… И ты җивёшь, выполняешь заказы, ждёшь момента, а потом либо погибаешь, либо привыкаешь, либо становишься Выжившим. Клан держится на том, что из него нельзя уйти просто так, но смутная надежда сделать это есть у каждого. Именно поэтому я сказал, что они не посмеют нарушить закон, если отразить все нападения. Если надежду разрушить,то многие уйдут сразу, и тогда никаких сил не хватит, чтобы их перебить.

   – Это очень страшно… – прошептала сестра.

   – Когда ко мне пришли те трое синкайя, они первым делом спросили, был ли я внутри замка. Я удивился вопросу, но не насторожился, ответил, что да. Я никак не мог понять, почему это важно. Ведь не складывалось! – Кайен заговорил горячо и быстро, я впервые увидела, что тема волнует его по-настоящему, до глубины души. - Если бы они обнаружили тайник и артефакт,то не стали бы нападать, увели бы в клан и казнили публично, в назидание остальным. Но они пришли и спросили, был ли я в замке и давно ли наблюдаю за его обитателями, а потом решили убить. Но не понятно, почему меня не добили!

   – Добили, - раздался насмешливый голос Ихесса. – Тот, что ос-стался на ногах, отрезал тебе голову, открыл портал и утащил тела и головы двух других. Хотел и тебя унес-сти, но с-сил не хватило, да и я помешал. А потом прис-ставил твою голову к телу и позвал oс-стальных. Не уверен был, что ты выживешь, но попробовать с-стоило, Кравер.

   – Вы знали, что он Кравер! – воскликнула я. – С самого начала знали!

   – Да, – рассмеялся дух. – И очень было интерес-сно, что ему тут нужно.

   – Получается, Кайена убили за то, что он мог случайно обнаружить, что Краверы – его семья? - спросила я. - Но как они это выяснили?

   – После освобождения Реи в столице наверняка разразился скандал, связанный с именами Альтар, Альтарьер и Кравер. Если синкайя хоть немного держат руку на пульсе, то они в курсе последних новостей. Особенно если предположить, что заказчик похищения – Синвер Альтар. Верoятно, услышав об этом, старейшины спохватились, что отправили на заказ не того исполнителя, - предположил Ийнар.

   – Да, так могло произойти, - задумчиво кивнул Кай. - Если они тщательно обыскали мои покои, то могли и тайник обнаружить, что тоже повлияло на их оценку ситуации. Когда они поняли, что я мог обнаружить семью, рисковать не стали. Не нужно быть гением, чтобы понять, что семья богатых аристократов не стала бы продавать своего сына, а значит, я бы заинтересовался и начал бы задавать вопросы. Пошёл бы на контакт. Узнал бы то, что сейчас поведала ларда Рове… мама, а потом вернулся бы в клан и рассказал всем.

   Лицо Кайена,и без того скупое на эмоции, затвердело сталью.

   – Нас растили c мыслью, что мы – ничтожества, которые не нужны даже семье. Каждый год нас оставалось всё меньше, обучение… если можно его так назвать, выдерживали лишь немногие. Самые сильные, самые ловкие, самые живучие, способные перестроить свою магию так, как нужно было клану. Нам внушали, что мы – ошмётки дерьма, и единственное, что мы можем делать хорошо – выживать и подчиняться. Помню, детьми мы боялись и плакали, когда во время испытаний умирали другие, а подростками – презирали их за слабость и гордились собой. Еcли бы кто-то из нас узнал, что мы не проданный ненужный товар, а похищенные из любящих семей дети, это изменило бы всё. Никто не остался бы в клане, никто не стал бы выполнять заказы.