Мы отошли от дороги, приподнимая подол платья, чтобы не цеплялся за высокую траву. В бледном свете раннего утра танцевал дождь. Далекий гром смешался с грохотом уезжавшей телеги. Надвигалась очередная буря, хотя совсем скоро сезон бурь кончится, приближалась зима. Уже исчезли из воздуха остатки летнего зноя, а влажное белье неприятно холодило кожу.

«Конечно, ты привыкла, чтобы было помягче».

– Помягче? Я что тебе, стул?

«Да ладно, ты меня поняла. Ночь была долгой. А твое тело, оно более… было более пухлым, чем мое».

– Это я заметила.

Мы пробирались по высокой цепляющейся траве, императрица погрузилась в молчание. Мы словно плыли сквозь заросли водорослей, и да, та ночь была долгой, она права. Императрица вела нас большую часть времени, пока я приходила в себя в темноте, но наше тело было измучено. Она то и дело гнала прочь ту же мысль – страх перед очередным приступом тяжелой болезни. Последний чуть ее не убил. И нет рядом Знахаря, чтобы помочь.

«Не думай об этом. Просто иди».

Я брела, выдирала ноги из липкой грязи, переступала через высокую траву и опять утопала в грязи. У нас было много других путей. Мы могли бы пойти в столицу, или направиться в сторону границы, или спрятаться от Лео в доме какого-нибудь крестьянина. Но безумная горячность, с которой он разыскивал ящик, и надежда понять причину гнали нас сюда. Мы должны узнать его планы.

Дождь и утренний туман на холмах поглотили катившуюся по тракту телегу, мы остались одни в неизвестной глуши. С северной стороны виднелась небольшая россыпь деревьев, с юга протянулись поля, а продолжив идти на запад, мы довольно скоро достигнем подножия гор Куро. Их туманные пики окружали Кисию словно крепостная стена. Прежде я никогда не задавалась вопросом, что лежит по ту сторону этих гор. Может быть, и нет никакой другой стороны, просто горы продолжаются бесконечно. А возможно, там какая-то другая империя.

«В основном племена, – сказала императрица. – С некоторыми у нас соглашения о торговых путях, но дорога небезопасна. Впрочем, как и летний путь на юг, я полагаю. Ветер с моря, нескончаемый и ледяной».

Словно вызванный ее словами, по полю пронесся ледяной ветер, встряхнул траву, поднимая сырую ткань моего платья. Я скрестила руки на груди. Это то самое место, где мы столкнулись с разведчиками, где иеромонах велел остановиться и отослал капитана Энеаса с ящиком. Приказал упрятать его, но где?

Я шла дальше, то и дело останавливаясь, проверяя, что мы одни. Лео был готов убить за тот ящик, ну а я не жаждала умирать за него, не зная, что там внутри.

Разумеется, нас никто не преследовал. Какое-то время мы двигались в сторону гор, а потом, ничего не найдя, повернули на север, к лесу. Помогая капитану, Свифф довольно долго отсутствовал, но с тяжелым ящиком они не ушли бы так далеко.

«Стой».

Я остановилась, утонув сандалиями в грязи. Ветер вился вокруг нас, осыпая мелким дождем. Вдалеке дорога оставалась такой же пустой, как и весь остальной горизонт.

– Что такое?

«Слушай».

Ветер, шелест травы и далекий гром и…

– Голос мертвого тела.

Его песня дразнила слух и звучала так слабо, что могла быть лишь игрой ветра, но идти больше было некуда. Я свернула на запад и пошла на зов, в сторону гор.

«Ты ведь не слышишь мертвых животных?»

– До сих пор никогда не слышала, – отозвалась я. – Но, возможно, то, что ты Отако, наделяет тебя некой близостью к… щукам или… к драконам, – махнув рукой, неловко закончила я.

Императрица Хана меня ответом не удостоила.

Путь на запад по омытому дождем полю преградил холм из тех, что вдали кажутся пустяком, а вблизи – высокой горой. Мои колени возмутились от одного его вида, но песнь смерти с каждым шагом делалась громче, значит, надо идти на запад.

Мне не хотелось останавливаться прежде, чем пройду половину пути, но пришлось отдыхать после трети. Уже выдохшаяся, я сидела на мокрой траве, глядела в серое утро и глубоко дышала, чтобы усмирить скачущий пульс. Но наполнить легкие не получалось, ребра были слишком сжаты, и чем больше я старалась, тем сильнее это чувствовала. В мои мысли начинала закрадываться мрачная паника. Вот умрем мы здесь, на склоне холма, гоняясь неизвестно за чем, и никто не найдет, только звери придут глодать наши кости. Будем ли мы еще здесь, в этой шкуре, когда нас станут пожирать? Рвущие мышцы острые зубы…

«Кассандра!»

Темнота сомкнулась вокруг меня – во владение телом вступила императрица, лишь она одна знала, как его успокоить. Вероятно, страх охватил и ее, но она давно жила с этой болезнью и владела телом, и поэтому держала поводья до тех пор, пока наше дыхание не восстановилось, а сердцебиение не замедлилось. К тому времени как она позволила мне подняться и продолжить путь к источнику песни, тело все еще сильно болело, но худшее осталось позади.

Вероятно, мы достигли вершины холма почти в полдень, таким ярким был клочок неба меж облаков над нами. Ветер чуть притих, но дождь продолжал моросить, и темные тучи на востоке грозили ливнем. За холмом склон спускался в раскисший овраг, а за ним был еще более высокий подъем, где корявые деревья и камни уступали место высокой колышущейся траве. Не увидев ни капитана Энеаса, ни ящика, мы последовали за песней, то идя, то скатываясь по склону, и внизу приземлились в грязь. Наши общие сандалии погрузились в слякоть, пальцы ног холодила бурая жижа.

– Пакость, – сказала я. – Вот поэтому я и люблю города.

«Вместо этой грязи в городе были бы человеческие отбросы».

– Называй уже это как есть, дерьмом. Что еще за «человеческие отбросы». Вряд ли где-то, кроме императорского дворца, выражаются таким образом. – Я попробовала поднять ногу, но грязи налипло столько, что я не смогла ее вытащить. – Вот говнище.

«Госпожа Мариус…»

– Да заткнись ты. Мы застряли, дай мне подумать. – Я пыталась пошевелить ступней, но от этого грязь, как кроличий силок, только крепче сомкнулась вокруг лодыжки.

– Императрица Хана?

Я посмотрела вверх. Там, на склоне, стоял капитан Энеас, мокрые волосы закрывали шрамы вокруг его глаза. Он застыл, удивленно глядя на нас.

– Здравствуйте, капитан.

Солдат обводил горизонт взглядом и не двигался.

– Вы здесь одни, ваше величество?

– Да, как видите.

– А его святейшество…

– Он скончался.

Рука капитана дернулась к горлу, коснувшись невидимого амулета.

– Как?

– Капитан, для беседы здесь не самое подходящее место, – сказала я, бросив многозначительный взгляд на свои завязшие ноги. – Почему бы вам не вытащить меня из этой грязи, а потом мы поговорим.

Капитан Энеас скрестил руки на груди.

– Почему бы вам не попросить помощи у вашего друга?

– Друга?

– Я слышал, как вы разговаривали сами с собой. Значит, либо у вас есть пассажир, – и он постучал себя по виску, – либо вы лишились рассудка. В любом случае вы опасны. Так что лучше оставить вас там, где вы сейчас.

– Пассажир?

– Не стоит притворяться, ваше величество, – сказал он. – Невозможно прослужить иеромонаху двадцать лет, не узнав такое, о чем совершенно незачем знать.

Его слова зажгли во мне искры страха, но я старалась сохранить спокойствие. Ноги крепко застряли, и мне требовалась его помощь. Я сдержалась и не стала напоминать императрице, что я говорила ей – идти в Кой было плохим планом, и теперь она отплатила мне глубоким молчанием.

Капитан отстегнул клинок с пояса и взмахнул им.

– Я могу вас вытащить, – сказал он. – Но лишь при условии, что мне понравятся ваши ответы. Понимаете?

– Вполне.

– Хорошо. Откуда вы узнали, где меня найти?

– Я не знала. Просто шла и надеялась наткнуться на вас.

– Будь я проклят, вы неважно справляетесь. Думал, ложь императрицам привычна. Эта ваша… дворцовая политика и, – он махнул рукой, – интриги.

Я нахмурилась и уперла руки в бока.

– А попробуйте сами лгать в новой личине, поглядим, хорошо ли у вас получится.