– Похоже, неплохо получилось, – елейно проговорила Мари.

– Действительно, неплохо получилось, – ответил Святой Матфей. – Ты еще не готова извиниться за то, как ты со мной обращалась?

– Нет. А ты?

– С чего бы?

– С того, что я пропихнула в твою лабораторию новые образцы экспериментальной взрывчатки.

– Ты этого не делала! – заявил Святой Матфей, но его голографическая голова начала панически оглядываться по сторонам.

– Кроме того, я могу контролировать системы жизнеобеспечения. Их оказалось легко взломать.

ИИ взвизгнул от страха, и в это мгновение воздух начал с шумом выходить из лаборатории, наполняясь блестящими кристалликами льда.

– Системы жизнеобеспечения не имеют значения, – сказал Святой Матфей. – Я могу существовать в вакууме. А твои взрывчатые вещества в газовой фазе легко нейтрализовать, не так ли?

Мари продолжала мило улыбаться. На суставах и открытых электрических компонентах тела Святого Матфея засверкали искры. ИИ снова взвизгнул.

– Что происходит?

– Я сделала автомат-паук вроде твоих, и он нанес новую взрывчатку на важные системы тела, в котором ты находишься, – ответила Мари. – Низкое давление вызывает в нем конформную трансформацию, превращая его в нечто весьма мощное.

Засверкали вспышки света, тело Святого Матфея окутал черный дым, и оно упало. В процессе падения ИИ изверг серию ругательств религиозной окраски. Автомат-паук мгновенно вынул из контейнера браслет, в котором хранилось сознание ИИ, и унес прочь.

Белизариус отключил соединение и повернулся к Мари.

– Никак нельзя направить твой творческий потенциал в другом направлении? – спросил он.

Создаваемые Англо-Испанскими Банками ИИ представляли собой совершенно искусственные творения, печатаемые и выращиваемые на неорганических матрицах в ходе последовательных процессов, имитирующих стадии эмбрионального развития. Если доклады верны, то некоторые из них достигли уровня некоего ограниченного, но весьма функционального сознания. Конгрегаты же не занимались искусственным разумом в прямом смысле этого слова. «Пугало» и другие самодвижущиеся ИИ создавались в ходе процесса петрификации живого мозга.

Процесс проводили с лучшими из лучших представителей разведслужб, чья карьера близилась к завершению. Их помещали в ванны с системами жизнеобеспечения. Наноботы принимались работать с каждым аксоном и дендритом нервной ткани, заменяя их полупроводниковыми конструкциями, которые работали намного быстрее. Процесс замены нейронов на электронные компоненты длился годами, не только копируя нейронную структуру мозга, но и совершенствуя ее, создавая новые вычислительные сети и массивы памяти, пока окаменевший мозг не становился новым сознанием, не похожим ни на сознание разведчика-человека, ни на искусственный интеллект, гибридом того и другого. Быстрее, чем человеческий мозг, хитрее, чем ИИ, и управляющий напичканным оружием телом. Прошлое отпадало, личность не имела значения, оставалась лишь способность неустанно преследовать тайных врагов Венерианской Конгрегации. Эти создания обладали огромной физической силой, были наделены громадными властными полномочиями, и их окутывал ореол ужасающей репутации.

Единственное, чего они теперь не могли, так это перемещаться тайно. За человека уже не сойти. Но «Пугало» это не беспокоило. В его распоряжении были сотни шпионов, некоторые из которых работали под прикрытием многие годы. И отряды людей-ликвидаторов, чистокровных венерианцев, готовых к действию в любой момент. Однако иногда на месте требовалась вся интеллектуальная мощь «Пугала». Поэтому он устроил среди ночи тайную вылазку вместе с местными служащими Кукол и небольшой группой тайных операций, параллельно заглушая все электронные системы слежения вокруг.

Куклы привели его к галерее искусств в Боб-тауне.

И она не была похожа на галерею искусств.

Они подошли к стальной стене, вмонтированной в ледяную поверхность Свободного Города. В ней были устроены шлюзовые двери, достаточно крупные, чтобы внутрь въехал небольшой грузовик или автопогрузчик. Холодная поверхность перед ней была вымощена кирпичом и изрядно наезжена, покрыта пятнами машинного масла и следами колес. Ледяной потолок переулка в семи метрах над дорогой был покрыт выбоинами от стрел кранов и слишком высоких грузовиков. Бойкое местечко.

– Это было галереей искусств, – сказал «Пугало».

Дагган-12 повернулась к другому Кукле, лейтенанту полиции, у которого был такой вид, будто его только что подняли с постели.

– Здесь был склад, – сказал лейтенант, немного покопавшись в замызганном планшете. Полистал таблицы с датами. – Многие годы склад был.

«Пугало» сфокусировал камеры на майоре Барейль. Та сделала шаг вперед и показала свой планшет.

– Согласно нашим записям, с 2510 по 2515 год здесь была галерея искусств, вплоть до нескольких недель назад, – сказала она. – Принадлежала пришлому, человеку, известному под несколькими именами. Хуан Кацерес, Диего Аркадио, Николя Рохас и Белизариус Архона.

Лейтенант полиции проверил имена в своем планшете и предсказуемо ничего не нашел. Пожал плечами.

«Пугало» направил команду механизму дверей, перебивая действие паролей, напрямую физическому механизму. Двери разошлись, и изнутри дохнуло сильным холодом. «Пугало» двинулся вперед, следом пошла Барэйль. Куклы отшатнулись от мороза в –60° по Цельсию.

«Пугало» передал следующую команду, и включились мощные промышленные осветители. Они увидели узкую спиральную лестницу, вьющуюся по стене округлой шахты, уходящей на сотню метров в глубину. С самого дна поднимались стоящие рядами ящики, к которым можно было подъехать с любой стороны на автопогрузчике. На них были метки, похоже, абсолютно одинаковые. «Нутриенты Протеиновых Ванн L-6, Обезвоженные».

Сзади подошла Дагган-12.

– Кто-то складирует нутриенты для биореакторов, на будущее, когда цена вырастет, – сказала она.

– Торговец, из Кукол, – подал голос стоящий позади лейтенант. – Джеймс Бэрлоу-17.

Показал фотографию улыбающегося Куклы. Не Архоны, Кацереса или Аркадио, или как там его на самом деле зовут.

Барейль прошла по краю шахты, оглядывая стены и потолок, и показала пальцем.

– Проводка срезана, – сказала она. – Никаких компьютеров сложнее процессора на автопогрузчике.

Она коснулась стены пальцем, который обожгло холодом, и посмотрела на него.

– Кислота, – добавила она. – Все следы ДНК, по всей видимости, уничтожены.

– Промывка кислотой – стандартная мера предосторожности при хранении веществ, используемых в биореакторах, – сказала Дагган-12. – Профилактика заражения.

– Кто-то пытался подбросить нам лакомую добычу в виде множества шпионов Срединного Царства, – передал «Пугало» Барейль по каналу связи. – Следовательно, он прячет нечто более ценное, чем это. Наши команды могут поработать с этой бывшей галереей искусств поплотнее.

– Под какой бы личиной он ни скрывался, он где-то здесь, в системе эпсилона Индейца, возможно, даже на Олере, месье, – передала в ответ Барейль. – Мы скоро найдем его.

Ночью раздался сигнал входной двери комнаты Белизариуса. Он встал, прервав созерцание звезд, и включил свет. Когда он открыл дверь, внутрь вошел дель Касаль, сразу же закрывая дверь за собой.

– Гейтс-15 не мутант, – прошептал доктор. – В его биохимии и микрофлоре нет никаких нарушений. Он страдает от постоянной депривации.

В животе у Белизариуса что-то слегка дернулось. Пока что ему удавалось избегать проколов. Гейтс-15 успел узнать очень мало.

– Он знает, что вы знаете? – спросил он.

У дель Касаля одеревенела спина.

– Архона, это никто другой не смог бы выяснить. В силу моего… определенного опыта работы с Нуменами я, вероятно, единственный из живущих за пределами Свободного Города Кукол, способный выявить все маркеры и реакции на них.

– Значит, он шпион, – сказал Белизариус. – Ну и хорошо.