– Возможно, – произнес Спайк, откидываясь на спинку. – Расскажите о себе, Алик.

Шпион позволил Алику рассказать. Эта личина – его собственное творение, не присвоена, как имя и прошлое Сангады Барадина, и не навязана ему, как Икс-84. Он позволил Алику выговориться, объяснить, чем он хочет помочь; показать, как приветливо Гвердон принял его, беженца с Божьей войны. Спайк вдумчиво кивнул и подозвал еще пару людей, спасшихся из Маттаура. Они обменялись рассказами о передрягах, и хотя свои истории Алик сочинял на ходу, в них было достаточно правды, чтобы пройти проверку. Спайк оплатил выпивку на круг, маттаурцы одобрительно заголосили и сдвинули бокалы.

– Вы все, – сказал Спайк, – вправе голосовать. Так постановили законы господина Келкина. До тех пор, пока вы живете в нашем городе и можете это подтвердить – что вовсе не трудно, – достаточно найти местного поручителя, а я с радостью за вас поручусь. И когда вы пойдете на выборы, то проголосуете за человека господина Келкина в своем округе – кем бы он ни был. – Говоря, он не сводил своих темных глаз со шпиона.

– Мне пора идти, – резко произнес шпион, отодвигая стул. Спайк поймал его за руку.

– Не пропадайте, ладно?

Алик оставил Эмлина спать. Мальчик не послушался его указаний и вернулся далеко затемно, пропустив и назначенный шпионом час, и вечерний молебен Джалех. Эмлин посчитал, что прополз через подвальную дверь незаметно, но Алик видел его из их окна и ничего не сказал. Мальчишке не повредит отведать капельку свободы.

Шпион улизнул из дома тем же маршрутом, прокладывая путь по темным улицам Мойки. Направление на запад, на запад и на подъем. За старый канал по прозванию Могила Рыцаря. И за взятку стражник пустил его в ворота Новоместья. Оттуда до явки рукой подать.

Тандер ощерился в дверях:

– И где парень?

Алик переступил порог, и Тандер неожиданно схватил его, выкрутил руку оригинально-болезненным способом и втолкнул в кухню на полусогнутых. Припечатал к стулу, и вот у его лица маячит ствол пистолета.

– Сука, святой где? – потребовал ответа Тандер. «Может, больше он ни на что не годен, – подумал шпион, – но насилие применяет умело».

– В кровати. – Алик вытянул шею, глянул за беснующегося Тандера на Анну – та курила у огня, положив на колени добытые им бумаги. – Эмлину нужен отдых. Вы его совсем уработали.

– Не тебе судить об этом, – молвила Анна. – Эмлин принадлежит Праведному Царству. Мы все принадлежим Праведному Царству, и буде богам угодно уничтожить любого из нас, мы без колебаний последуем на смерть. – Тандер наглядности ради сунул дуло пистолета шпиону в ноздрю, и Анна неприязненно зашумела:

– Ох, да опусти ты свою дебильную пушку.

Тандер подчинился немедленно, как поротая собака. Прошагал в коридор, но продолжал слушать. Прислонился к двери, с оружием в руке, словно опасался подвоха. Не одного Эмлина угнетают страшные мысли.

– Я прочитала твои бумаги, – сказала Анна. – И кое-что хочу обсудить.

– Что же? – поинтересовался шпион. Ему ответ был известен, но его не знали ни Икс-84, ни Сангада Барадин, ни Алик.

– Этот новый боевой корабль, о котором тут говорится, похоже, необычайно важен для нас.

– В смысле? В чем значимость одного нового корабля?

Анна помедлила.

– В прошлом году, перед самым Кризисом, алхимики изобрели новое оружие. Новую боеголовку. Они выслали канонерку к побережью Грены и провели пробные стрельбы.

Шпион знал об этом. Он знал об этом еще перед тем, как взошел по ступеням в небесный штаб капитана Исиги. Еще до падения Севераста. Узнал в то самое мгновение, когда могучая богиня была уничтожена, безвозвратно растворена занебесной ненавистью из бомбы. Но он умел врать, и когда Анна поведала ему о божьей бомбе, он впрыснул в свою реакцию нужную долю изумления и запоздалой догадки. Оружие, способное убивать богов, будь я проклят! Но это же означает… ах!

Все, вообще все, с его первого, осторожного появления в Маттауре, вплоть до новых личин, таких как Сангада, Икс-84 и Алик, было направлено на наступление этого момента. И вот этот миг пришел. Дыша тихо-тихо, шпион слушал, как Анна вторично посвящает его в тайну тайн.

– Неясно, сколько экземпляров оружия пережило Кризис. У алхимиков была по меньшей мере одна рабочая модель, но им не выпало возможности запустить ее до наступления чуда-с-помойки. Быть может, есть и другие боеголовки. Мы ведем поиски, но, – она затянулась сигаретой, – точно так же ищут их и другие, а мы не обладаем такими ресурсами, как Хайт.

– Вы считаете, что они поставят на этот корабль одну из бомб? – спросил шпион.

– Я бы так и поступил, – отозвался из коридора Тандер. – Новое, быстроходное судно, опечатано заклятиями, притом с облегченным вооружением? Это истребитель богов.

– Возможно. – Анна не была убеждена до конца. – Сведения подталкивают к такому выводу. – Она помешала угли в кухонном очаге и поставила чайник кипятиться на огне. Показала на чашки и банку кофе. Шпион снял их с полки. Она уставилась в окно, в ночную темень. За террасами Новоместья горели фонари Мыса Королевы. – Но это может оказаться и блефом. Как нам известно, оружие было уничтожено в Кризис, вместе с литейными алхимиков. В духе Эффро Келкина отчебучить этакое нахальство – пригрозить каждому богу на свете, не имея за душой ничего.

Она налила ему кофе. От горячей чашки заныл шрам на ладони.

– Да кто настолько выжил из ума, – улыбаясь, заметил шпион, – чтобы врать в лицо самим богам?

Чистая страница, как стена белого камня. Слова, какие только ни пробует подобрать Теревант, кажутся неподходящими. Дюжина забракованных попыток. Он пишет: «Отчет для Бюро о гибели третьего секретаря Ванта», пишет, а потом комкает лист и берет новый, чистый из стола Ванта.

Стук в дверь. Лемюэль. Глаза покраснели, только вернулся с новой ночной миссии в бессонном городе за стенами посольства. Покраснела и его повязка, рана опять открылась.

– Вы еще не закончили? Вечерний поезд ждать не будет.

– Зайдите, – приказал Теревант.

Лемюэль вошел и выругался, увидав пустую страницу.

– Почему задержка? Я нашел вам хреново Вантово тело. Святая Карательница – вот кто его порешил. – Он потеребил край повязки, сморщился от боли.

– Вот что я нашел на Вантовом теле, – сказал Теревант, пододвигая по столу недогорелый листик. – Буклет от…

– От Хранителей, так точно. – Лемуэль без интереса зыркнул на бумажку. – И что с ним?

– Возможно, он кое-что значит.

– Возможно, он хера с два что значит. Нижние боги, да сейчас же выборы – вы и пять футов не пройдете, как партийный мозгодуй вам чего-нибудь всучит!

– А еще специальный волхвователь, – не сдавался Теревант, – она предполагает…

– Чего? – раздраженно перебил Лемюэль.

– То, что это не Святая Карательница. Может, в смерти Ванта замешаны ишмирцы. Нельзя быть уверенными в том, что в городе нет враждебных святых.

– Ну и кто именно? – В злобе Лемюэль повысил голос. – Хранители или ишмирцы?

Теревант похлопал по пустой странице.

– Это письмо, – сказал он, – выйдет отсюда с моей подписью и печатью дома Эревешичей. Мне необходимо определенно понимать, что случилось. – «Смерть Ванта – это только точка отсчета. И наверняка не случайное убийство, совершенное припадочной святой. Обязательно должна быть связь с божьей бомбой». – Нам необходимо дополнительное расследование.

– Нам? Нам? – повторил Лемюэль. – Это я нашел тело. Я знаю Гвердон. А от вас проку – только ваше продолбанное в очко имя да печать дома Эревешичей! Я, видите ли, все про вас знаю. Вы – другой Эревешич. Тот, который как-то раз прокололся. И еще разок прокололся. И опять прокололся. А теперь вы смеете мною командовать?

От стыда и злости Теревант сжал кулаки, сминая чистый лист. Все, что высказал Лемюэль, – правда. Стоило записать это в столбик и отослать.