– Я не подведу, – прохрипел он. – Я хочу этого.

Гейтс-15 несколько раз облизнул губы.

– Я люблю вас.

Уильям оттолкнул Куклу. Гейтс-15 споткнулся и упал с благоговением на лице.

Открылась дверь, и вошел крохотный епископ с митрой на голове. Его сопровождали два священника, следом шла доктор Теллер-5. Епископ делано улыбнулся. Скрывать случившийся между Уильямом и Гейтсом-15 спор было бессмысленно.

– Вы не травмировали себя снова? – спросил Грасси-6.

– Нет, я просто толкнул его, – ответил Уильям.

– Хорошо, – сказал Грасси-6, потерев руки. – Вы слышали хорошие новости?

Уильям осторожно кивнул.

– Когда мы сможем отправиться?

– Мы отправляемся прямо сейчас.

– Чудесно, – сказал Уильям.

У него не было доверия к улыбке Грасси-6.

– Я вымоюсь, и мы сможем отправиться?

– Нет нужды мыться.

– Мы спешим?

– Нет, но мытье будет контрпродуктивно. Снимите одежду, пожалуйста.

– Мне надо будет снова надеть скафандр?

Грасси-6 тихо вздохнул.

– Нумены путешествуют без одежды. Так все Куклы смогут знать, что среди них грядет Нумен, и у них есть возможность поклоняться.

– Я не собираюсь путешествовать нагим, – сказал Уильям.

– А это не было просьбой, – ответил Грасси-6.

– Как и у меня.

Теллер-5 резко вдохнула. Гейтс-15 тоже вздохнул, мечтательно, с открытым ртом.

– У нас безвыходная ситуация? – спросил Уильям.

– Вовсе нет, – тепло ответил епископ. – Вы сделаете то, что вам сказано, или мы вас заставим.

– Это нелогично. Неужели в свои последние дни я отправлюсь в заключение, как остальные Нумены? Или я буду приказывать? Чего вы хотите?

Крохотный епископ взял в руку шокер.

– Раздевайтесь, пожалуйста.

Шокер нисколько не дрожал в его изящной руке. Уильям медленно расстегнул ворот рубашки и снял ее через голову. Потом снял штаны и нижнее белье. Он стоял перед ними, непокорный, вспотевший и обрюзгший. Начал болезненно кашлять.

Все, кроме епископа, смотрели на него с благоговением.

Епископ махнул рукой стоящим позади него, несколько небрежно. Один из них побежал к открытой двери. В коридоре послышалось покрякивание и тяжелое дыхание. Восемь Кукол в священнических туниках, зеленых, как листва, с серебристой вышивкой, с трудом внесли покоящуюся на двух шестах небольшую клетку.

На их запястьях, лодыжках и шеях были тяжелые металлические кандалы, без цепей, символы их служения. Проходя через дверь, они стукнулись о нее, один из них ссадил кожу на костяшках пальцев. Священники остановились, тяжело дыша, а затем, шатаясь, поставили клетку на пол. И остались на коленях, глядя на наготу Уильяма. На лице епископа было предвкушение. Просияв, он поглядел на Уильяма и открыл дверь клетки.

Уильям не пошевелился.

– Заходите, – настойчиво сказал Грасси-6.

– Почему я должен лезть в клетку? – возмущенно спросил Уильям.

– Клетка имеет для Кукол глубочайший религиозный смысл. Она священна, точно так же, как Коробка Для Игрушек или Профитроль.

– Я не полезу в клетку.

Один из миниатюрных священников задрожал.

Грасси-6 махнул рукой с шокером.

– Отвали, – сказал Уильям.

И тут же оказался на полу, скрючившийся от удара током, вопя от боли, с мелькающими перед глазами черными точками. Руки Кукол подхватили его, мягкие пальцы, касающиеся обнаженных нервов. Занося его в клетку, они ударили его головой о проем двери и едва не свернули шею. Потащили назад, принялись заталкивать снова, ударили его плечом о металл. Уильям вскрикнул и лягнул ногой одного из Кукол.

– Я не помещаюсь, идиоты! Она слишком маленькая!

– Уместитесь, если голову меж коленей сунете! – крикнул Грасси-6, на фоне общей неразберихи. – Сгибайтесь.

Пол клетки не был плоским. Обнаженные металлические прутья впились в его голени, когда он поджал ноги под себя. Клетка была такой маленькой, что даже стоя на коленях ему приходилось наклонять голову, почти засунув ее между колен. Уильям попытался повернуться боком, в одну и другую сторону, но его плечи не умещались в углу. В своем воодушевлении Куклы захлопнули дверь, ударив ему ею по кисти, и он вскрикнул. Прутья клетки впились ему в стопы и голени. Дверь клетки закрыли окончательно.

– Идеально! – провозгласил Грасси-6.

Маленькие ручки протиснулись меж прутьев клетки, торопливо касаясь и ощупывая Уильяма. Ноги. Пах. Руки. Уильям дернул за руку одного из мелких ублюдков так, что тот врезался в решетку телом, и в следующее мгновение снова скорчился от удара током. Спазм был таким сильным, что он обмочился на ноги и на пол.

Нервные окончания вновь жгло, но на этот раз не у него одного. Пять или шесть Кукол получили удар током заодно с ним и, вскрикнув, повалились на пол. Уильям плакал от боли. Открыв глаза, он увидел, как Грасси-6 ругает священников. Все восемь стояли на коленях, обмакивая пальцы в мочу Уильяма и бросая капли себе на лица в экстазе. Епископ принялся колотить их ногами по ребрам, пока они не пришли в себя и не встали.

– Вы мелкие ублюдки, – сказал Уильям. – Выпустите меня.

Маленькие священники судорожно дышали.

– Что же с вами такое?

Епископ Грасси-6 подошел ближе к Уильяму, став прямо в лужу мочи. На его руках и ногах звенели кандалы.

– Вы говорите как первые из Падших Нуменов, – тихо сказал он.

– Это так вы меня защищаете? Электрошоком? Ударами? Здесь слишком тесно. Мне больно! Выпустите меня!

Уильям попытался встряхнуть клетку.

– Как первые Падшие Нумены, – восторженно выдохнул Грасси-6.

Экстатические вопли и визг накатывали волнами. Восемь Кукол-носильщиков несли его клетку, подобно паланкину, по специальному мостику, в трех метрах над уровнем улицы. Толпы Кукол, на десятки метров впереди и сзади, вопили, совершенно вне себя. По сравнению с ними священники, которых Уильям счел потерявшими контроль над собой, были образцом спокойствия. Они несли его неуклюже, пытаясь делать это статно, а сверху светили инфракрасные нагреватели, протянувшиеся над мостиком вдаль.

Ступни и лодыжки, в которые впивались прутья решетки, болели. Мышцы спины онемели, а голова все еще болела после удара током, которым наградил его Грасси-6. В лучах инфракрасных обогревателей Уильям нещадно потел, капли пота падали с него. Вертящиеся над головой вентиляторы гнали горячий воздух с его запахом в сторону беснующейся толпы внизу. Учуяв запах, Куклы начинали задыхаться, переставая кричать и впадая в тихий экстаз. Так, будто кто-то нес покрывало трезвого молчания, с открытыми ртами, через вопящие улицы Свободного Города. Куклы-носильщики неуклюже топали вперед, неся его дальше и дальше под завывания толпы. Уильям заплакал.

Кассандра смотрела, как Бел с чем-то возится. Это не воодушевляло. Его, Кассандру и Иеканджику, как и остальных не-Кукол, выгнали во внешние районы Свободного Города. Стиллс продолжал свое путешествие к порту в качестве груза, а остальные оказались в шумном баре вместе с пассажирами, чьи рейсы задержали. Маленький проектор на запястье Иеканджики генерировал широкополосный белый шум, так что они могли говорить, не слишком опасаясь подслушивания. Главные новости проецировались на две стены бара, по большей части там было то, как массово перемещали не-Кукол из центральных районов.

Кукольную Ось тут не увидишь. Кассандре очень хотелось посмотреть на нее, хотя бы по телевидению. Всю свою предыдущую жизнь она изучала космос, но ни разу и близко не была у Осей, созданных неизвестным древним разумом при помощи технологий, о которых люди еще не могли даже строить догадки. А ей приходится сидеть здесь, не имея возможности к этому прикоснуться. Мозг зудел, ей очень хотелось начать что-нибудь считать. У Мари тоже был скучающий вид. Пару минут покидавшись орехами в скорлупе в здоровенного горняка, в надежде спровоцировать драку, Мари шумно выдохнула. Горняк попросту перешел в другую кабинку.