– Жареный дракон на палочке, – сказал Пит, хлопая меня по плечу. – Класс. Вся слава за убийство достается тебе.

Мы выключили подземелье и пошли в раздевалку, расслабиться и обменяться ощущениями от игры. Я не очень понимал, зачем понадобилась раздевалка – но, с другой стороны, она ничуть не хуже моего паба.

– Они все еще спорят, – сказал Гэндальф, покачав головой. – М-да, понеслось говно по трубам… – Он усмехнулся. – Прости, я неудачно выразился.

Я улыбнулся своим товарищам по отряду. Кевин, чей «Посох огненных шаров» теперь стал моим, угрюмо посмотрел на меня и отвернулся. Похоже, сейчас он не испытывал ко мне особо теплых чувств: я ведь получу все очки за дракона – если только кто-то не отменит решение судьи. Кроме того, мне достанется половина сокровищ дракона. Общее число очков опыта поднимет меня уровня на три, не меньше, и еще я что-то получу за посох.

В общем, денек выдался неплохой. Жаль, что в жизни такого не бывает.

– Давай закругляться, – сказал я Гэндальфу.

Он кивнул и переместил нас обоих в свою личную ВР: она очень напоминала Изенгард из фильмов Питера Джексона, но с мягкими креслами.

– Так что тебя беспокоит, Билл?

– Если честно, Гэндальф, то вы, похоже, забили на проект, не доведя его до конца.

Он нахмурился.

– Интересно. Возможно, мы по-разному понимаем выражение «довести до конца». Действительно, экспедиция еще не скоро закончится, но мне кажется, что мы уже сделали все, что собирались.

– Экологические и социологические исследования не закончены; перевод почти готов, но в нем до сих пор есть «белые пятна»; картирование топополиса практически не началось, и это я еще ничего не говорю про изучение Квина.

Гэндальф изобразил на лице бесконечное терпение.

– За многое из вышеперечисленного отвечают «прыгуны». Мы помогали вам, но только потому, что какое-то время это было интересно. Билл, неужели ты не в курсе, что такое «добровольная помощь»?

– То есть, когда работа становится менее интересной, вы сваливаете?

Гэндальф немного подумал.

– Ну, в общем, да… Слушай, мы по-прежнему готовы отвечать на конкретные вопросы, но в дальнейших исследованиях мы не участвуем. Принеси нам еще одну интересную задачу, тогда и поговорим, ладно?

Я вздохнул. Они становятся все меньше и меньше похожими на Боба.

– Отправь моего персонажа в резерв, хорошо? Скорее всего, я еще вернусь.

Покидая его ВР, я видел, как он с улыбкой показывает мне большой палец.

Боб. Июль 2334 г. Вирт

Хью сидел в кресле-мешке с кружкой кофе в руках и смотрел в пустоту. Я переслал ему наши журналы за последние несколько дней, и он немедленно заглянул ко мне.

– Пушки с транквилизаторами, а? – Он глотнул кофе. – Любопытный выбор оружия.

– Почему?

– Есть столько более легких и простых способов уничтожить противника – ножи, пистолеты с настоящими пулями и так далее. «Небесная река» – не космическая станция, так что о дырках в обшивке можно не беспокоиться. Материал корпуса даже не заметит столкновения – для этого нужен снаряд куда более крупного калибра.

– Ладно. И что нам это говорит?

– Если предположить, что пушка украдена – а это вполне логично, то Администратор, похоже, очень не хочет никого убивать… – Хью снова умолк. – И «рассеивание»… По-моему, вы правильно истолковали данный термин. Повторюсь, в этом случае было бы проще убить.

– Это важно?

Хью несколько раз открыл рот, собираясь что-то сказать, а затем на его лице появилось странное выражение.

– Точно не знаю. Возможно, квинланцы просто не любят убивать друг друга. Но…

– Да. Квин. Планета.

– Слушай, Боб, под станцией у тебя все еще закопан тот запасной «мэнни». Ты не думал о том, чтобы активировать его и отправить кого-нибудь в путь – возможно, вверх по течению?

Я покачал головой.

– Нет, Хью, он – запасной. На тот случай, если мы раздолбаем один из наших. Нам нужно оставаться вчетвером.

– Хм… Очень жаль. Мне бы хотелось его опробовать.

– На Квине еще есть тестовые машины. Насколько я понимаю, Уилл и Говард с ними играют.

– И ломают, – ответил Хью, и, заметив выражение на моем лице, добавил: – А, ты не знал. Только Бриджит не говори.

– Говард сломал «мэнни»?

В ответ Хью только ухмыльнулся, а затем поставил свою кружку и встал.

– Я просканировал город Гален. На всех уровнях разрешения, на которые мне хватило времени, я не увидел ничего необычного. В частности, мне не удалось найти ни электроники, ни какой-то запретной техники.

– Это может означать, что у Сопротивления ее нет, а также то, что повстанцы не хранят ее в городе. А пушки с транками?

Хью пожал плечами.

– Они не являются электроникой, так что для них нужен отдельный скан. А я не успел его сделать, у меня не хватило времени – теплопоглотитель сгорел. По той же причине невозможно проводить сканирование случайных точек. Мне и так уже пришлось пожертвовать беспилотником, и теперь техники будет не хватать, пока я не подгоню замену. – Хью поднял руку. – Потом поговорим.

С этими словами он исчез.

Подчиняясь внезапному капризу, я решил заглянуть к Уиллу на Вальгаллу. Наша последняя встреча закончилась довольно неожиданно. Получив подтверждение, я зашел к нему в гости.

На то чтобы снять «мэнни» со стойки, понадобилась всего секунда; я посмотрел по сторонам, но увидел я не Уилла в кресле, а полуметрового «бродягу», который махал мне лапой. «Бродяга» пошел, а затем со значением остановился. Вероятно, он нетерпеливо взглянул на меня, но поскольку эти машины симметричные, я не был уверен, что точно его понимаю.

За двести лет, которые прошли с момента их изобретения, «бродяги» не очень сильно изменились – по крайней мере, в главном. Их значительно улучшили: вставили источник энергии Казимира, сделали детали из более качественных материалов, вставили более компактную электронику и так далее. Но «бродяга» все равно остался восьминогим многофункциональным роботом, которым управляет тупой машинный разум. Я задумчиво нахмурился и последовал за «бродягой». Возможно, «прыгуны» правы – создание практичного ИИ, либо на самом деле разумного, либо обладающего способностями зомби, произвело бы невероятный эффект на общество – возможно, изменило бы его даже сильнее, чем теория подпространства и связанные с ней технологии.

Следуя за «бродягой», я покинул дом Уилла и пошел по долгой последовательности лестниц – часть из них была сделана из разных материалов, а часть – вырезана в камне. Я уже задумался о том, правильно ли я понял «бродягу», когда мы наконец вышли на ровную площадку в южной части мыса, на котором Уилл построил свой дом.

Уилл встал и помахал мне, а «бродяга» тем временем развернулся и направился обратно к дому. На обратном пути он уже мог не подстраиваться под гуманоидов, и поэтому полез прямо по отвесной скале. Задавака.

– Привет, Уилл. Что у тебя тут?

Уилл улыбнулся и показал на горшки и грядки с растениями.

– Экспериментальный сад. Тут у меня и растения с Земли, и местные тоже. Я испытываю их на совместимость. Когда организуем здесь полномасштабное сельское хозяйство, сюрпризы нам будут совсем некстати.

Я медленно кивнул.

– Интересно, что Изначального Боба нельзя было назвать садовником, а вы с Биллом превратились в настоящих специалистов по растениям.

– Терраформирование заставило взглянуть на проблему совсем под другим углом. – Уилл указал на деревянные кресла, которые стояли у границ сада. Я сел в одно из них и немного помедлил, наслаждаясь видом. Уилл построил себе дом над огромным озером, которое окружали невысокие горы. Линия деревьев, или что там это было, тянулась только до половины далеких горных склонов – скорее всего, из-за того, что атмосфера по-прежнему оставалась разреженной.

Уилл проследил за моим взглядом и угадал, в каком направлении движутся мои мысли.