Я сделал несколько «петель» для примера, а затем вернулся в изначальную точку.

Уилл ухмыльнулся, а затем его взгляд стал слегка рассеянным – такое бывает с операторами «мэнни», когда они сосредотачиваются на работе внутренних систем. Затем он с воплем выскочил из капсулы, сделал несколько «бочек» и, заложив вираж, подлетел к нам.

– Почему вы скрываете это от всех? Это же круто!

– Мы о другом, Уилл, – сказал Нил, опередив меня. – Такие двигатели – мелочь, мы создали их просто для того, чтобы сделать пребывание на «Беллерофонте» более комфортным. Пока нам не удастся значительно повысить их мощность, они годятся только для маневров в невесомости, и я не могу придумать ни одной ситуации, где такие «мэнни» могут принести пользу. Если, конечно, не считать «Беллерофонта».

– Я уверен, что каждый Боб в мире захочет прокатиться в этой штуке, – сказал Уилл, продолжая медленно нарезать круги. – Ну ладно, давайте посмотрим на то, что вы считаете более важным.

Жестом я приказал ему следовать за мной и направился в угол пещеры, где мы устроили нашу мастерскую. Стены, кабели, колонны и стойки… мы приваривали их к палубе там, где они понадобились нам в тот или иной момент. Теперь, глядя на картину свежим взглядом, я почувствовал укол стыда. Все это было очень похоже на кавардак.

Но Уилла это зрелище, похоже, совсем не смутило, и он безошибочно направился к структуре, которая занимала центральное место в нашей мастерской. Она слегка напоминала увеличенную капсулу для «мэнни», но с огромным количеством разных штуковин, похожих на гаджеты из научно-фантастических фильмов. Надо проверить, все ли они действительно нужны, или что-то мы прицепили просто так, для вида. Уилл, скорее всего, спросит об этом.

Он завис в воздухе перед капсулой.

– Удивительно, – сказал Уилл, зависнув в воздухе перед капсулой. – Я понятия не имею, что это за штука, но, черт побери, она уже мне нравится.

Я кивнул Нилу.

– Ты возьмешь на себя эту честь или это сделаю я?

– В прошлый раз рассказывал ты, – ответил он. – Теперь моя очередь.

Я для проформы закатил глаза, а затем жестом предложил ему начать.

– Я подержу твоего «мэнни», – сказал я и ухватил его за руку ровно в тот миг, когда он обмяк.

Уилл недоуменно посмотрел на нас.

– Он вернулся в вирт? Почему…

Его прервал звук: дверь огромной капсулы открылась. Уилл отплыл назад на пару метров, а наш экспериментальный «мэнни» вышел из капсулы и завис в воздухе. Я указал на него.

– «Экс-Ман № 1», он же «Экспериментальный манекен номер один». В данный момент им управляет Нил.

Раскрыв рот от изумления, Уилл принялся рассматривать машину. Ее размеры и форма соответствовали стандартным, она была пятнистой, серебристо-серой. На ней не было одежды, и ее невозможно было отнести к тому или иному полу. Нил низко поклонился, а затем, не переставая ухмыляться, медленно закружился на одном месте.

– Так как вы его называете? – спросил Уилл. – Ну, то есть на самом деле.

Мы с Нилом переглянулись. Уилл посмотрел на меня, потом на Нила и заметил, что мы смущены.

– Ну же, парни, признавайтесь. Только не говорите, что не придумали для него прозвище.

– «Манекен Скайуокер», – ответил я, мерзко улыбаясь.

Несколько миллисекунд Уилл таращился на меня, и лишь затем ответил:

– Вы отвратительны.

Он подлетел к «мэнни» поближе, чтобы тщательно его изучить.

– Поверхность… э-э-э… кожи, да? Ну, не важно… Она… э-э-э… движется? Если честно, то ее вид слегка меня пугает.

– Этот «мэнни», – ответил я, – полностью сделан из «муравьев», а точнее, из их адаптированной версии. Мы сумели уменьшить их до размеров тихоходки. Они соединяются практически как настоящие клетки, и могут принять любую форму, которую мы в них запрограммировали. – Я скорчил гримасу. – Но точную подстройку мы еще не освоили. По коже Нила в буквальном смысле бегут мурашки.

Уилл изобразил на своем лице отвращение.

– О господи. Эта штука может вызвать фобию одним своим видом. Хорошо, что вы держите ее в секрете.

– На самом деле, Уилл, эта модель может менять свой облик, – сказал я. – Пока что медленно, да, но мы еще ее улучшим. В ней нет встроенной дискретной структуры. Все в ней – от передатчика УППС до двигателя – сделано из сотрудничающих друг с другом единиц. Элементы скелета созданы из единиц, объединенных друг с другом с помощью двойных связей, и так далее. Компьютерное ядро, как и реактор, распределено по всей структуре. У нее нет ахиллесовой пяты, нет ни одного уязвимого места. Это дает репликанту огромное преимущество.

– Да, понимаю, – кивнул Уилл. – Слушайте, прежде чем продемонстрировать машину, покажите ее одному из старших Бобов. Возможно, он что-нибудь вам посоветует.

– Хорошая мысль. – Я вопросительно посмотрел на Нила. Кивнув мне, он залез обратно в капсулу.

Уилл в восхищении покачал головой.

– Ух ты! «Трансформеры» и «космические киты» с ним и рядом не стояли.

Боб. Июль 2334 г. «Небесная река»

Не знаю, что бы я делал, если бы наткнулся на патруль. Пушки, стреляющей флешеттами, у меня больше не было, и необходимость заботиться о матрице Бендера заставила меня отказаться от излюбленных тактических приемов. К счастью, этот вопрос остался теоретическим. Вполне возможно, что сейчас все искали меня в окрестностях станции.

Я посмотрел на лифт. Если честно, то он ничем не отличался от любого другого. Ну, может, дверь была чуть больше. Проблема была в кнопке – точнее, в том, что над кнопкой висела табличка с надписью «Посторонним вход запрещен». Рядом с кнопкой находилась панель для сканирования карт.

Я сделал глубокий вдох, в котором не было никакой необходимости, и достал пропуск Наташи. Момент истины. Вряд ли в случае неудачи завоют сирены и замигают красные лампы, но кто-то определенно насторожится, и вскоре ко мне придут гости. А бежать мне некуда.

Прервав мрачные размышления, я прижал карту к панели и нажал кнопку. Кнопка мигнула, и дверь открылась. Аллилуйя! Я в игре. Зайдя в кабину, я нажал самую верхнюю кнопку, ведь именно на последнем этаже я должен перебраться на другую балку.

Двери закрылись, и лифт поехал вверх. И тут я заметил одну особенность, на которую сначала не обратил внимания. В кабине лифта были окна.

Вряд ли это должно было стать для меня сюрпризом, ведь квинланцы давно доказали, что обладают развитым чувством прекрасного. Естественно, что они не упустили возможность продемонстрировать данный вид. На то чтобы насладиться им, у меня было пятьдесят шесть миль пути вверх по вертикали, и… э-э-э… я не думал, что у меня вообще есть акрофобия, но, с другой стороны, я еще никогда не взлетал в воздух на высоту в несколько километров. Мне пришлось приложить все усилия, чтобы не отступить в заднюю часть кабины. Если эффект усилится, то придется включить регулировку эндокринной системы.

Я намеренно встал у окна и стал любоваться видом, одновременно пытаясь управлять своим дыханием. Изгиб «Небесной реки» уже был заметен, и мы преодолели по крайней мере один слой облаков. Система рек, леса, города и точки на воде – возможно, корабли – все это развернулось передо мной в виде панорамы, которая превосходила все, что я видел за сотни субъективных лет жизни. Я записывал все, что мог, и пересылал видеозаписи в свой блог.

Спуск был очень похож на поездку вверх, только лифт двигался в противоположную сторону. Странным образом, привыкнуть к высоте и не содрогаться от ужаса гораздо проще, если сначала ты увидел картинку с орбиты. Когда то, что находилось под мной, начало напоминать землю, я уже почти начал скучать.

В комплексе никого не оказалось, и это заставило меня предположить, что большинство тех, кто живет в горах, скорее всего, работают на Сопротивление. Я без происшествий добрался до станции и прижал свою карту к панели.

– Доступ запрещен.