Корабли дрейфовали уже десять лет, и поэтому мы не очень рассчитывали обнаружить на них какую-либо активность, однако предыдущие встречи с Другими, а также великое множество фильмов класса «Б» научили нас осторожности.

Разумеется, возможность изучить грузовой корабль Других изнутри была слишком заманчивой. Мы потратили несколько часов в режиме реального времени, планируя все варианты развития событий. Затем, оставив пару беспилотников в качестве часовых, мы вошли в грузовой корабль через пробоину в борту.

Ситуация сразу же осложнилась: оказалось, что корабль — не просто большая пещера. Мы попали в большой грузовой отсек, или трюм, похожий на пирог. На этом наша вылазка могла бы закончиться, если бы снаряд, который вывел корабль из строя, не проник в его глубины, при этом уничтожив кучу оборудования, оказавшегося на пути.

Выбравшись из грузового отсека с противоположной стороны, мы оказались в чем-то похожем на центральный коридор диаметром в сто метров. Коридор тянулся от одного конца корабля до другого. Теперь нам стало ясно, почему в торцах грузовых кораблей были большие бронированные двери.

— Он отлично сохранился, — сказал Нил почти шепотом. — Как думаешь, он еще на что-то годится?

— Нил, ты же видел, в каком состоянии оборудование. — Я заметил, что тоже говорю шепотом, но ничего не мог с собой поделать. У меня возникло такое чувство, словно мы осматриваем замок, в котором водятся призраки. — Не знаю, что именно мы уничтожили, но, видимо, это было что-то крайне важное.

— Могу я получить это заявление в письменном виде?

— Конечно, не вопрос. Наклонись, а я сейчас достану фломастер.

— Ха-ха-ха. Если нас съедят «муравьи», ты будешь выглядеть довольно глупо.

— Именно поэтому мы договорились не сканировать корабли с помощью суддара. Ты же следил за разговором, верно?

Нил фыркнул, но прямого ответа не дал.

— Я отправлюсь вон туда, к тому концу, где мощное кольцо.

— Не вопрос. Будь осторожен.

Мы поплыли в противоположных направлениях, изучая окрестности только с помощью оптики.

На то, чтобы добраться до конца корабля, потребовалось менее суток. Нил вышел на связь.

— Слушай, Хершел…

— М-м?

— Передо мной какая-то огромная штуковина, похожая на реактор.

— Погоди. Ты хочешь сказать, что он целый? Но как ты оказался в одном из отсеков?

— Он был открыт. Я зашел. Можешь подать на меня в суд.

Я вздохнул. На его месте я бы поступил точно так же.

— Но если это реактор, то что вышло из строя в результате атаки?

— Возможно, выстрел случайно прошел через ИИ. Но это точно реактор. Его как бы выдают размеры кабелей.

— То есть термоядерная реакция тихо и мирно прекратилась?

На мгновение воцарилась тишина.

— В этом все дело, — ответил Нил. — По-моему, это не термоядерный реактор.

Внезапно я понял, что мы проводим не просто операцию по сбору материалов.

— Следы «муравьев» видишь?

Нил ответил отрицательно. Я еще раз проверил свои рассуждения и сказал:

— Так, откладывать это больше нельзя. Нужно выяснить, ждут ли нас проблемы или нет, так что давай выводить нашу технику за пределы корпусов. Проведем сканирование суддаром на малой мощности и посмотрим, активируются ли «муравьи». Если убедимся, что все чисто, тогда сделаем пару хороших снимков этого таинственного оборудования и попробуем что-нибудь понять.

— Ясно.

Все внешние признаки указывали на то, что Нил выводит свою технику. Я приказал своим машинам сделать то же самое.

В течение часа мы получили сканы — но никаких ответов.

Нил заглянул ко мне, чтобы вместе со мной изучить результаты. Я указал на голограмму, которая медленно вращалась в воздухе.

— Ну что ж… Оказывается, ты прав: эта штука действительно основана не на синтезе ядер. Но этот комплекс точно предназначен для производства энергии. — Я посмотрел на Нила и усмехнулся. — Возможно, мы нашли новые технологии!

— Круто, — ответил Нил. — Пожалуй, стоит вызвать на связь Билла.

— Ты шутишь? Просто отдать находку, чтобы вся слава досталась кому-нибудь другому? Ни за что, черт побери!

— О господи, Херш, у меня опять такое чувство, что это плохая идея.

— Опять? Но ведь обычно источник плохих идей — это ты сам.

— Я? С каких пор?

Я ухмыльнулся, но промолчал. Традиционный обмен колкостями, как всегда, повысил нам настроение. Но это не значило, что Нил ошибается. Я надеялся, что сейчас не делаю первые шаги к тому, чтобы отправиться на тот свет.

Этого звонка я с ужасом ждал уже несколько десятилетий. Из окна видеосвязи на меня смотрел доктор Онаги. Судя по фону, он звонил из больницы.

— Говард, все произошло внезапно; она потеряла сознание и упала. Мы доставили ее в больницу, но наши усилия оказались недостаточными.

Я почувствовал, что у меня защипало в глазах, но безжалостно подавил в себе рыдания.

— Спасибо за звонок, доктор Онаги, но я не очень понимаю, почему на связь со мной вышли вы, а не ее дети.

Ну то есть, возможно, это бы сделал Хауи. Рози вряд ли захотела бы со мной общаться.

Доктор Онаги на миг отвел взгляд.

— Э-э, ну… Скорее всего, они бы уже позвонили. Но в соответствии с инструкциями миссис Бродер мы сразу после вскрытия поместили ее тело в стазис. Ее дети пришли в ярость и, насколько мне известно, обратились за консультацией к юристам. У меня создалось впечатление, что это из-за вас. Возможно, они вообще не станут с вами разговаривать.

Я потрясенно уставился на него: Бриджет ни разу не намекнула мне на то, что передумала. Поблагодарив доктора Онаги, я закончил звонок и немедленно вышел на связь с мисс Беннинг.

— Добрый день, мистер Йоханссон. Мне только что сообщили про миссис Бродер. Соболезную вам.

— Миссис Бродер поместили в стазис, и доктор Онаги утверждает, что это сделано в соответствии с ее распоряжениями. Что-то произошло?

— Несколько месяцев назад она изменила свое завещание. В иной ситуации я не имела бы права обсуждать этот вопрос с вами, но она поручила мне ввести вас в курс дела. — Мисс Беннинг потянулась за чем-то лежащим за пределами экрана. — Кроме того, по данным «Электронной юрколлегии», ее дети только что обратились в суд, чтобы заставить больницу извлечь ее тело из стазиса. Это не стало для нас неожиданностью, и мы уже подали встречные иски. Судебное заседание состоится очень скоро, и вам стоит выделить время, чтобы присутствовать на нем. Если что-то изменится, я вам сообщу.

Мы еще немного поговорили, а затем она отключилась. Я откинулся в шезлонге и уставился в пустоту. Бриджет умерла. Я должен был превратиться в никчемную лужу на полу — и, возможно, скоро превращусь, — но неожиданная новость о том, что Бриджет передумала насчет репликации, ошеломила меня.

Ну ладно, раз я еще в форме, то с тем же успехом могу сделать что-нибудь полезное. Используя данные, которые получили мы с Райкером, я создал технику для сканирования. Пора ее осмотреть.

Судебное заседание проходило в относительно неформальной обстановке — в кабинете судьи, а не в зале суда. Хауи, Рози и Лиэнн сидели у одной стены, мисс Беннинг и я — у другой. Доктор Онаги, представлявший больницу, занял более нейтральную позицию в центре.

Судья Ульрих Кац молча изучил лежавшие перед ним документы, а затем поднял взгляд на нас.

— Проблемы с последней волей покойных всегда сложно разбирать, особенно когда пережившие их близкие люди…

— Он не близкий человек! — вставила Рози.

Судья молча уставился на нее, а Лиэнн накрыла ее ладонь своей.

Когда порядок был восстановлен, судья продолжил:

— …когда пережившие их близкие люди расходятся во мнениях относительно частностей. Но суд не может строить догадки о решении до начала судебного процесса. Извлечь покойницу из стазиса сейчас — значит фактически вынести решение в пользу истца, вне зависимости от исхода процесса; вместе с тем, если она останется в стазисе, то в случае необходимости ее можно будет оттуда извлечь. Верно и обратное; отменить сканирование невозможно. Поэтому я не разрешу извлечь тело немедленно. Доктор Онаги, вы будете поддерживать тело в его нынешнем состоянии, и вы не допустите, чтобы над ним производили какие-либо операции, кроме как по распоряжению этого суда.