– То есть это задача не только для инженеров?

– И для инженеров тоже – в том смысле, что все необходимые технологии у нас есть, но нет нужных знаний. Например, мы даже в рамках эксперимента так и не смогли создать замкнутую экосистему, которая просуществовала бы дольше года.

– И если в вашей мегаструктуре рухнет экосистема, это будет… – я ухмыльнулся, – …не самый оптимальный вариант.

– Поддержание экосистемы в рабочем состоянии – нетривиальная задача, – ответил Стивен, смеясь. – У вас нет ни коренной породы, ни водоносного слоя, ни даже очень глубокой почвы, ведь создать их весьма нелегко. Поэтому вам нужно закачивать воду наверх, в начало потоков, и постоянно перевозить наверх плодородный слой почвы, чтобы восполнить то, что было смыто вниз. Деревья, которые будут расти в такой мегаструктуре, должны быть с поверхностной корневой системой. Животные, которые роют норы и живут в пещерах, окажутся в неблагоприятных условиях. Эта мегаструктура фактически является вольером в зоопарке – она похожа на естественную среду обитания, но, тем не менее, просто тщательно сконструирована.

– А если она настолько большая, что в ней есть погода? – спросил я. – Разве это не поможет по крайней мере решить вопрос с водоснабжением?

Стивен медленно кивнул.

– Да, но в этом сценарии усилится проблема с поверхностными стоками. Как я и сказал, Уилл, все это – гипотезы. В ходе исследований и экспериментов мы могли бы найти компромиссные решения, обеспечивающие оптимальный баланс между массой структуры и разнообразием экосистемы. Вот что я имею в виду, когда говорю, что у нас нет знаний.

Я сделал паузу, чтобы полюбоваться кольцом Бишопа.

– И все же подобная мегаструктура сделает доступной почти каждую систему, в которой есть более-менее благонравная звезда. Неужели никто не проявил интереса к ее созданию?

– Насколько мне известно, нет. И для меня это что-то вроде личного оскорбления, – усмехнулся Стивен. – Как я и сказал, основное затруднение связано с тем, что для создания подобной мегаструктуры нужны кардинальные изменения в политике и экономике. Люди очень редко объединялись, чтобы построить нечто таких масштабов – такого не было, по крайней мере, со времен пирамид.

– И это подводит нас к цели моего визита, – сказал я, ерзая на стуле. – За долгие годы вы составили планы многих мегаструктур – и для серьезных проектов, и для обучения. А с топополисом вы когда-нибудь работали?

– Да, конечно. У него, как у мегаструктуры, много плюсов. Прежде всего у топополиса фактически бесконечная площадь, ведь его можно увеличивать в длину. Кроме того, для него не нужна повышенная прочность конструкции и материалов. У его жителей нет необходимости выходить наружу. При достаточно большом диаметре в топополисе нет сколь-либо заметной кориолисовой силы. А если он правильно спроектирован, то его можно в любое время достроить.

– Серьезно? Петлю можно вскрыть? А воздух не утечет?

– Во-первых, Уилл, петля не обязательно должна быть закрытой. С точки зрения физики нет ни одной причины, которая заставляла бы связывать концы друг с другом. У топополиса все равно не будет стабильной орбиты, так что в любом сценарии вам нужен какой-то метод, позволяющий ее корректировать. Кроме того, вы строите его по сегментам, и в конце каждого сегмента должен быть какой-то барьер. А если сегменты уже вращаются, то этот барьер может даже не доходить до самого центра. Утечка будет минимальной.

Я кивнул. Не зная ничего о «Небесной реке», Стивен описал ее с потрясающей точностью.

– Отлично. Стивен, вы не могли бы взглянуть на пару сканов и прокомментировать их?

Его брови взлетели вверх; причину своего визита я описал весьма туманно – сказал лишь, что хочу поговорить о мегаструктурах. Приняв предложенные файлы, он превратил их в бумажные аналоги, а затем начал листать получившуюся стопку. Он что-то пробурчал, а затем его глаза округлились, и он умолк. Несколько раз он возвращался к предыдущим страницам, а в конце концов превратил бумаги в трехмерное изображение. Между нами повис кусок «Небесной реки», состоящий из четырех сегментов.

– О боже. Кто-то это построил? Кто?

– Стивен, это не люди. Мы по-прежнему их изучаем. Вот, смотрите. – Я повесил рядом с мегаструктурой изображение квинланца.

– Вы уже с ними разговаривали?

– Открыто – нет. У них есть пугающая привычка сначала стрелять, а уже потом задавать вопросы. Мы пытаемся во всем разобраться, не разоблачая себя.

– Но это не новые Другие?

– Нет, у них вообще ничего общего с Другими, если не считать базового уровня враждебности.

Стивен кивнул и наклонился вперед, чтобы получше изучить сегмент.

– И что бы вы хотели узнать?

– Ограничения. Что могут сделать местные жители, а что – нет. Как устроена инфраструктура. Мы ищем кое-кого в этом топополисе, и нам пригодится все, что помогло бы сузить область поисков.

Стивен бросил взгляд на меня, а затем ткнул пальцем в изображение.

– Ну, вот тут я вижу систему транспорта – это вакуумный монорельс или что-то подобное. Он дает возможность преодолевать большие расстояния. Обожаю идею создать там реку. Течение, разумеется, искусственное, ведь никаких высот тут нет. Пожалуй, можно было бы приподнять один конец реки в одном конце каждого сегмента и качать воду наверх, но тогда возникли бы проблемы с рельефом. Уклон даже в одну десятую процента в такой системе поднимет истоки на полмили. А перемещение всей этой массы вверх и вниз приведет к проблемам с кинетическим моментом. – Он помолчал, а затем указал пальцем на точку в мегаструктуре. – Полые горы, расставленные через каждые пятьсот миль – идеальный вариант для размещения обслуживающей техники и инфраструктуры…

– Погодите. Полые горы? – Я внимательно вгляделся в изображение. Скан не позволял прийти к однозначному выводу, но да, похоже, что внутри гор действительно находилось пустое пространство.

– Конечно, Уилл. Горы из цельного камня вам совсем не нужны: такая масса создаст мощное напряжение на этом сегменте топополиса, и никакой пользы от нее не будет. Вместо них вы создаете полую оболочку, которая, находясь ближе к оси, обладает меньшим центробежным весом, чем в среднем. А затем вы встраиваете в полость всю инфраструктуру, которую хотите скрыть от посторонних глаз, словно механизмы в парке аттракционов.

– С ума сойти… – Я увеличил изображение: на максимальном уровне увеличения был еле заметный намек на то, что под горами что-то есть. – А вход…

– Предсказать, где его разместили, невозможно, но если знать, где искать, то его наверняка можно найти.

Любопытно. Пожалуй, стоит подвести беспилотник со сканером поближе к горам. Я откинулся на спинку стула и жестом попросил Стивена продолжать.

Стивен потратил еще несколько миллисекунд на изучение голограммы, а затем указал на одно из лопастных колес.

– Уилл, по-моему, вы неправильно охарактеризовали систему реки. Это не одна река, а четыре, каждая из которых течет в противоположную сторону по сравнению с соседними. Притоки и каналы позволяют рекам обмениваться содержимым, но, если посмотреть на конфигурацию лопастных колес, становится ясно, что у потоков есть два основных направления. И обратите внимание: на границах сегментов реки сливаются в четыре пролива, которые проходят через горные барьеры – по два в каждом направлении.

– Пожалуй, это логично. Делать одно из направлений приоритетным незачем, а при такой системе можно плыть по течению в любом направлении, просто выбрав другую реку.

Стивен потратил на изучение голограммы еще несколько целых секунд, а затем указал на радиаторы, расположенные на темной стороны нити.

– Отвод тепла, разумеется, представляет собой серьезную проблему. Топополис по своей природе является замкнутой системой, и искусственное солнце просто вбрасывает в него все больше и больше тепла. Топополис построен так, чтобы извлекать тепло с помощью системы обмена с внешней оболочкой, которая превращает этот градиент в электричество… блестящее решение. Затем тепло передается на охлаждающие ребра внешней оболочки, где выделяется в космос. Думаю, ее уровень излучения в ИК-спектре весьма значителен.