– Если дистанция настолько мала, можно применить рельсотроны, – заметил Гомер.

– Верно, но боеприпасы придется экономить.

Мы полетели вокруг Земли, и наша скорость уже превышала 150 км/с. Даже если бразильские корабли не заметили нас сразу, у них было шесть часов на то, чтобы обнаружить нас и подготовиться к встрече. Наше ускорение все еще составляло 2,5 g. Пусть ломают голову над тем, как нам удалось оказаться с другой стороны Земли.

Когда до ближайшего астероида оставалось еще пять минут, нас окликнул один из бразильцев. Я вывел сигнал на голографический экран, а Гомер за всем этим наблюдал.

В видеоканале появилось статичное изображение флага Бразилии. Похоже, никаких аватаров у них нет.

– Мы не ожидали такой прыти от пары babacas из ВЕРЫ. Но на этот раз вы сами идете к нам, так что на удачу не рассчитывайте. Ваши ошметки разлетятся по всему космосу!

Я удивленно посмотрел на Гомера. Это не майор Медейруш. Кто это?

– Я – командор Райкер космофлота ВЕРЫ. С кем я разговариваю?

– Я – капитан Матиас Араужу. Мой голос – последний, который ты услышишь в своей жизни.

Он отключил связь.

Мы с Гомером переглянулись.

– Так. Что, по-твоему, происходит? – спросил Гомер после паузы.

Я немного подумал.

– Не знаю. Но перед тем как мы уничтожили наших преследователей, я провел глубокое сканирование и выяснил, что они убрали производственные системы, чтобы освободить место для увеличенных ракет с двигателями ВСПЛЕСК. Раньше я об этом не думал, но сейчас мне кажется, что это – последняя, отчаянная попытка Бразильской империи переломить ход войны. Возможно, ее теснили со всех сторон, и у нее ничего не осталось, кроме этих зондов. Они нашли какого-то «добровольца» – того, кем можно пожертвовать, – засунули в корабли его репликанта и попытались создать из них боевой флот.

Гомер наклонил голову.

– А это значит, что обучать репликанта им было некогда. И эти корабли – все, что осталось от их вооруженных сил.

[Произведен запуск ракет.]

Мы проверили телеметрию. Бразильцы запустили восемь ракет.

– Проклятье. Именно этого мы и опасались, – сказал Гомер. – Похоже, они не настолько неопытные.

– Или они просто разозлились. Или у них больше ракет. Однако момент они выбрали самый неподходящий: они прождали слишком долго, и теперь мы сможем спрятаться за астероидами. Делай как я.

Вместо того чтобы запустить контрмеры или попытаться сбежать, мы резко развернулись и нырнули под астероид. Скрывшись из виду, мы выпустили облако металлических частиц из кормовых рельсотронов – с той скоростью, которая заставила космический мусор позади нас резко остановиться, и ракеты наткнулись на него, как только обогнули астероид. Три ракеты сразу же взорвались, что, к сожалению, расчистило путь для других.

– Смотри вперед, а я пока разберусь с остальными, – сказал я Гомеру.

Пока я готовил снаряды к запуску, Гомер сказал:

– Запуск прямо по курсу. Видимо, у них было больше ракет. Похоже, нам крышка.

Я потратил миллисекунду на обдумывание ситуации. Сзади ко мне приближаются пять ракет. Из рельсотрона я собью две-три из них. К Гомеру спереди шли восемь ракет. В общем, тринадцать ракет против одиннадцати снарядов, не считая двух бразильских кораблей, с которыми все равно нужно разбираться. Весьма вероятно, что на данный момент бразильцы потратили весь свой арсенал, ведь мы уже приблизились к ним настолько, что дальнейшие ракетные залпы представляли опасность для них самих.

– Нужно уменьшить число тех, кто атакует по фронту. Я отдам тебе все снаряды, кроме двух. Постарайся сбить как можно больше целей осколками.

Я запустил свои снаряды, передал управление над ними Гомеру, и он отправил их вперед.

Я сосредоточился на пяти ракетах, которые приближались ко мне сзади, и начал посылать навстречу им группы космического мусора, одну за другой. Уничтожив две из них, я вдруг понял, что две из трех оставшихся держатся рядом, пытаясь уклониться от залпа. Я немедленно послал снаряд в ближайшую. Вспышка! Да, ракета и снаряд уничтожили друг друга, но, как я и надеялся, взрыв вывел из строя и вторую ракету, и теперь она бесцельно плыла прочь.

– Они приближаются, – сказал Гомер. – Пособил бы слегка…

– Я почти закончил. Держись.

Когда я отправил огромную волну обломков в последнюю ракету, раздался крик Гомера: «Черт!» – и его сигнал пропал.

Я разделил свое внимание между последней ракетой, которая преследовала меня, и полем боя, где сражался Гомер. Он уже сбил почти все «свои» ракеты, но одна из них взорвалась слишком близко от него и, похоже, повредила, хотя и не уничтожила «Парадиз-6». Сейчас корабль дрейфовал, и все его системы были отключены. Пара снарядов сделали круг и отогнали две последние ракеты, но только один был достаточно близко, чтобы как-то мне помочь.

В этот момент я увидел вспышку: очередной залп ликвидировал последнюю гнавшуюся за мной ракету. У меня оставался еще один снаряд, но он не успеет добраться до носовой части корабля.

Они не очень умные. Мысль появилась ниоткуда и поначалу показалась мне бессмысленной. Но изначальный Боб всегда доверял своей интуиции, и поэтому я отреагировал мгновенно. Я дал залп осколками, направив его не прямо на ракету, а в сторону, противоположную той, откуда летел снаряд. Ракета словно рефлекторно уклонилась от потока осколков, и снаряду этого хватило, чтобы ее догнать.

Теперь я смог заняться второй ракетой и вывел ее из строя, дав залп еще одной группой обломков. Однако затем я посмотрел на единственную оставшуюся ракету – ту, которую догнал мой снаряд, – и мне стало ясно, что у меня проблемы. Снаряды уничтожали цели за счет кинетической энергии – фактически это были летящие на высокой скорости тараны – но эта ракета двигалась почти так же быстро, как и он сам. Снаряд и ракета летели рядом, и он неоднократно, но неэффективно врезался в нее. Да, он сбивал ракету с курса, но не мог причинить ей ущерба.

Не занимайся с ней сексом, идиот! Я отправил снаряду команду, которая привела к катастрофическому отказу реактора. Выброса плазмы и энергии хватило для того, чтобы расплавить оба устройства.

Я быстро произвел подсчеты. У меня остались два снаряда. И два врага. Заниматься Гомером сейчас некогда. Я приказал снарядам вернуться ко мне и приступил к поискам бразильских кораблей.

До одного из них было менее двух секунд, и он летел прямо на меня. Я вдруг понял, что он идет на таран. Времени на точные расчеты не оставалось: придется импровизировать. Я ускорился до 5 g. Либо бразилец сможет повернуть и пойти на перехват, либо не сможет.

Две секунды спустя бразилец прошел мимо меня, все еще пытаясь изменить курс. А еще через две миллисекунды сквозь бразильский корабль – ровно в той точке, где располагался его главный компьютер, – прошел мой снаряд. У бразильца отключился двигатель, и его корабль начал дрейфовать.

Я снова включил радар, но последний корабль мне найти не удалось. Либо он уничтожен каким-то неизвестным образом, либо прячется. Во время боя мы уже раскрыли все карты, и поэтому бразилец знал, что в обычной гонке у него шансов нет. Значит, он сидит за одним из астероидов.

Боеприпасы для рельсотрона закончились. У меня оставался один снаряд, но он мне не поможет, если ему придется гоняться за бразильцем вокруг астероида. Я изучил последнюю картинку, полученную с помощью радара, и заметил именно то, что мне нужно, – стальной шар, часть одного из разрушенных снарядов. Я отправил к нему пару «бродяг»; они забрали его и загрузили в рельсотрон. Мы намеренно выбрали для стальных шаров такой размер, чтобы они могли служить и боеприпасами для рельсотрона.

Я направил снаряд под углом, чтобы он четко показал мне, что происходит с обратной стороны ближайшего астероида. И точно, телеметрия заметила корабль бразильца в тот же момент, когда он увидел снаряд. Бразилец полетел вокруг астероида в противоположном направлении.