Конечность невообразимым образом двигалась, елозила сбоку в слепом поиске соединительных механизмов. Детали шелестели, легонько скрежетали сочленениями – и наконец предплечье легло под плечо. Проворот, серия лёгких щелчков – и ощущения вернулись во вторую руку.

— Да ты сразу заходишь с козырей, Лизка, — протянул голос сбоку от меня – Вера, выпучив и без того жуткие глазищи, неотрывно наблюдала за мной, словно ребёнок за фокусником. — Мне становится просто нечем крыть. Мы же с тобой горы свернём!

Не обращая внимание на болтовню головы, я ухватила стальной фиксатор, рефлекторно включила кинетические усилители и дёрнула посильнее. Крепление со скрежетом оторвалось, и вторая рука оказалась на свободе. Ленты держателей одна за другой размыкались, выпуская тело на волю, и с последним лопнувшим стальным жгутом мое тело тяжело рухнуло на холодный пол. Удар отозвался болью в костях, но это была боль освобождения.

Неужели свобода?!

— Вниманию службы охраны! — оглушительно отреагировали динамики сразу отовсюду. — Блок исследования энергетических явлений, лаборатория номер шесть, нарушение условий хранения образца!

Ничего хорошего это не предвещало, и долгожданную свободу теперь предстояло отстоять.

Полосуя ладонями пол, я по-пластунски пробиралась вперёд, будто спасалась от самых страшных демонов мира. Я забыла обо всём на свете кроме своих мехапротезов. Несколько метров пространства остались позади, и вот я уже протягиваю руку, хватаю одну из ног и начинаю прилаживать её к посадочному месту, лихорадочно озираясь по сторонам. Щелчок, другой, лёгкий треск доводчика – и позабытые уже ощущения вернулись в конечность. Протянув руку за второй ногой, я услышала отрывистый вскрик Веры:

— Сверху!

Полсекунды спустя, среагировав быстрее меня, биомеханическая рука сжимала стальное щупальце с иглой на оконечнике, недобравшее до цели – до моей макушки – считанные сантиметры. С лёгким шелестом со своих мест на потолке сдвинулись ещё пара отростков. Хирургические манипуляторы, до того замершие в бездействии, теперь видели во мне угрозу, подлежащую нейтрализации.

Ну уж нет, теперь вы меня не остановите… Вспомни, как это работает… Нужно лишь закрыть глаза!

Не отворачиваясь, я зажмурилась и сквозь веки ощутила вьющиеся манипуляторы, готовые броситься в атаку.

У вас ничего не получится!

Одним лишь напряжением цилиарных мышц вокруг хрусталика я остановила ещё одно щупальце и хлёстким движением наискось обернула им несколько других, целившихся в меня. Пучок механических змей затягивался оборот за оборотом. Тщетно попытавшись с непривычки завязать узел, я «ухватила» жгут и с оттяжкой «дёрнула» в сторону.

Зазвенел металл, и щупальце полетело в дальний угол. А за ним второе, третье, четвёртое…

Чётко осознавая, что с моим новым умением остановить меня не сможет никто и ничто, я упивалась лёгкостью, с которой щупальца вырывались друг за другом из многофункционального потолка. Выкорчевав весь десяток, я принялась за другие элементы. Патрубки гнулись вслед движениям головы. Выбросив облачко дыма, оторвался и загремел по полу прямоугольный кусок механизма покрупнее.

Раскуроченный медицинский робот искрил и пытался ослепить меня прожекторами, но тщетно – глаза мои были закрыты, и я более не полагалась на зрение.

— Вниманию службы охраны! — взревел Ной. — Запрос на утилизацию образцов лаборатории номер шесть… — И после секундной паузы: — Утилизация отменена первым администратором.

В следующее мгновение, воспользовавшись передышкой, я уже прилаживала наощупь вторую биомеханическую ногу. Я чувствовала, как по щекам ползут горячие ручейки – последствия перенапряжения. Кровь застила глаза, забивала их начинающими густеть каплями, и кляксами капала на пол, но мне было плевать. Я всё видела и так – вычерченные на чёрно-сером полотне линии предметов вокруг, за которыми тут и там пульсировали пятна. Я точно знала, что сейчас стена раскроется, и здесь появятся люди. Кто они и как выглядят, мне было неведомо, но я чувствовала их гальванические ритмы. Они шли, чтобы мне помешать.

Скрежетнул рейлинг, одна из висевших у стены капсул, послушная моему взгляду, сорвалась с крепления и метнулась к прямоугольнику двери, едва начавшему расходиться в стороны. Томящуюся в нише голову обдало ветром, а брошенная на опережение капсула исчезла в проёме, и из-за двери послышался грохот. Застонал и лопнул металл, и вторая капсула полетела вслед за первой, а затем двумя рывками мысленного взора я сомкнула створки входа. Зигзагообразное движение – дверной механизм перекосился, сломался, заклинивая дверь. Движение по ту сторону прекратилось. Вход был надёжно заперт – по крайней мере на время.

— Ты же выпустишь меня отсюда? — затараторила Вера. — Возьмёшь меня с собой? Только ты это… Вытрись для начала, а то уж больно кровишь. Так мы далеко не уедем…

Я едва могла раскрыть глаза. Тёрла веки, размазывая по лицу бордовые разводы, пачкала ими белоснежную майку.

Взять тебя? После того, что ты сделала? А может, лучше размозжить твою голову о пол, растереть остатки и пойти искать тех, кто держит меня здесь? Завершить начатое, отомстить, убить всех, кого встречу на своём пути, используя свои новые возможности! Сладкая месть, позабытая на время, с новой силой вспыхнула воспоминаниями о гибели моего друга от рук чудовища, которое теперь было в моей власти.

Поднявшись на ноги, я встала напротив капсулы с головой внутри, сжала руку в кулак и сообщила:

— А теперь я прикончу тебя.

Помещение наполнилось едва различимым свистом кинетических усилителей, а в глазах головы напротив будто бы на мгновение мелькнул страх. Или мне показалось? Нет, в любом случае, это было бы слишком просто. Я убью тебя иначе – так, как теперь умею. Практика пойдёт только на пользу… Сейчас я возьму тебя, оторву от этих искусственных жил и капилляров, подниму в воздух и хорошенько жахну о стену…

— Я вижу, ты, как всегда, поступаешь по-своему, — прозвучал вдруг негромкий, но вездесущий женский голос.

— Я не верю вам! — крикнула я, узнав Софию. — Я не верю никому! И даже не пытайтесь меня принудить к чему-нибудь!

— Вопрос доверия – всегда самый чувствительный, — будто бы согласилась девушка. — Но мы можем договориться хотя бы в этот раз. Я пошла тебе навстречу и даю шанс сделать правильный выбор. Ты ведь знаешь, что всё опять закончится как обычно с той лишь разницей, что ты просто сильнее устанешь. Так почему бы не сэкономить самый ценный ресурс – время?

— Я не хочу здесь находиться! — заявила я, принимая боевую стойку. — И сделаю всё, чтобы меня опять не разобрали на части! Вариантов всего два – либо кто-то снова умрёт, либо я ухожу отсюда!

— Я видела твою омниграмму, — неожиданно спокойно сообщил голос. — Просмотрела целые месяцы твоей жизни. Пережила вместе с тобой всё, что было. До этого мне казалось, что я знаю тебя, но я глубоко ошибалась. Теперь я знаю, почему ты такая…

— Заткнись! Ты не можешь меня знать!

Голова рядом со мной ехидно усмехнулась.

— Они решили, что могут использовать твои воспоминания лучше, чем ты сама, — насмешливо протянула она и словно покивала, едва заметно пошевелив гофрированной шеей. — Вот только они не учли, что воспоминания стали твоим оружием. Недооценка – типичная ошибка, которую люди совершают раз за разом.

— Ты тоже завали, — приказала я. — Мешаешь сосредоточиться.

— Чтобы меня укокошить? — с напускным удивлением вопросила Вера. — Пока мою капсулу таскали туда-сюда, переносили с допросов на исследования, а потом обратно, и вновь в эту операционную, я хорошенько изучила здесь всё. Я помню каждый шаг, каждый поворот коридора, звуки полов напротив каждого помещения и гул механизмов за стеной. Знаю, сколько секунд лифт поднимается в вестибюль. А вот что помнишь ты?

Эта тирада застала меня врасплох. Подобным пониманием ситуации я похвастаться не могла – я даже не знала, где была до пробуждения. Но как я могу верить ей?