— Нам не нужны подарки от чужих богов, кем бы они ни были, — заявил Кир Фролов. — Нам нужен порядок и безопасность!

— Поэтому вам не нужен настоящий прогресс – как и рядовым землянам, — мотнул головой Крючков. — Порядок – это центризм, а центризм не приемлет изменений. Когда центрист натыкается на что-то необычное, словно на игрушку, которую ребёнок бросил на ковре, он немедленно кладёт эту игрушку на место. Игрушка обязана пылиться на полке, а ребёнок должен быть отруган и поставлен в угол за то, что не убрал её на место. Вот, что такое ваш порядок.

— Только благодаря традициям и порядку наша община до сих пор существует, — возразил оператор авторудника. — Всё здесь построено на жёсткой дисциплине.

— И очень скоро наступит момент, когда война обрушит всю эту конструкцию – и никакая дисциплина не поможет, — продолжал Крючков. — Сколько нас? Двести тысяч, включая женщин и детей. А если не брать их в расчёт? Вы готовы дать отпор стотысячному механизированному десанту головорезов? Или предпочтёте, чтобы ваш разум стал трофеем, а тела – ходячими гробами для чужой воли?

— Они не смогут нас найти, — неуверенно произнёс Кир Фролов.

— У Кураторов есть флот – не чета нашему или флоту Конфедерации, — усмехнулся арестант. — Они обладают способностями, до которых человеческому мозгу предстоит пройти тысячелетний путь – если только вы не срежете пару углов. И, хотите вы того или нет, скоро они найдут вас и инкорпорируют в свой рой, но уже на своих условиях. Потому что тот единственный шанс на сотрудничество, который они мне дали, вы благополучно загубили. Скажите «спасибо» Фройде, Макарову и Орлу с их чудесным «планом изобличения злодея»…

Молчание было генералу ответом. Прячась позади оператора авторудника, я лихорадочно соображала, что делать. Бежать? Но куда? Я никогда не была здесь раньше – по крайней мере, я этого не помнила. В полутьме я видела маски, обращённые на меня. Лица были скрыты, но я чувствовала их любопытство и недоумённый интерес.

Крючков тем временем заговорил вновь:

— Я не просто хотел подготовить всех нас к будущему – я собирался сделать так, чтобы с Ковчега это самое будущее началось. Именно мы должны были перетянуть Кураторов на свою сторону. Не рыхлые толстосумы с одышкой, которые мнят себя хозяевами Галактики, а мы – должны были запустить новый виток развития человечества! Как наши отцы и матери, отправившись сюда с Земли, сделали это прежде! И ценой, которую я собирался заплатить за будущее человечества, была всего лишь кучка намагниченных пластинок!

— «Книга судьбы»? — нахмурился Матвеев. — Вы даже понятия не имеете, что это такое и для чего оно, но уже готовы отдать её поработителям? Вы в своём уме?! И как это вяжется с вашим же приказом упрятать артефакт под замок?

— Приказ был для отвода глаз, я солгал, — просто сказал Крючков, пожав плечами. — Эта бестолковая куча металла наверняка не стоит трудов, затраченных на её поимку… Ума не приложу, как Дегтярёв купился на эту чушь. Казалось бы, рациональный человек… Впрочем, Макаров и Орёл – ваше новое руководство – теперь точно спрячут её подальше. И кстати, я надеялся увидеть их в зале, но они почему-то не пришли. Наверное, заняты чем-то намного более важным. Делят полученную власть?

— Не равняйте всех по себе, — заявил полковник. — У вас хорошо подвешен язык, но вы предали наши идеалы, узурпировали власть и разрушили принципы нашего сообщества. Доверие к вам уничтожено вашими же руками.

— Видишь ли, дружок, власть не бывает безличной, — ухмыльнулся Крючков и развёл руками. — Если у власти нет физического олицетворения, это уже анархия, хаос. А Макаров и Орёл – всего лишь люди, как ты и я. Три базовых принципа любой организации, состоящей из людей – клюй ближнего, гадь на нижнего, да смотри, чтобы на тебя не нагадили сверху. Однажды и ты это поймёшь, когда повзрослеешь.

В зале возник ропот – люди переговаривались между собой, голоса их сливались в неразборчивую какофонию.

— Волкова, — крикнул Крючков, очевидно, высматривая меня в зале, и вновь воцарилась тишина. — Ты хочешь знать, в какой игре ты всё это время участвовала?

— Не бойся, вылезай, ну же… — вполголоса увещевала русоволосая девушка, по-прежнему держа меня за рукав. — Ты не обязана его бояться. Также, как и отвечать ему.

— Не обязана, но прийти сюда без маски – её личный выбор, — с деланным равнодушием заметил арестант, услышав слова девушки. — Или не её? Не ты ли, Толедо, уговорила её снять маску?

Толедо фыркнула, всем своим видом выражая презрение. Собравшись с духом, я наконец вылезла из прохода, досчитала до трёх и посмотрела сквозь зал на арестанта. Он задумчиво покивал головой, будто и не было несколько минут назад на его лице безумной гримасы, будто не кричал он беззвучно в тишине моей головы, грозясь лопнуть от перенапряжения.

— Ты имеешь право знать, — произнёс он. — Это будет компенсацией за твои отчаянные старания по поимке «Книги судьбы» – козыря, которым мне так и не дали воспользоваться. За то, как обошлись с тобой те, кого ты считала своими друзьями. И за то, как они лишили тебя памяти.

— Лиза, ты не должна его слушать. — Девушка мягко взяла меня за живую ладонь. — Он тобой манипулирует.

— Кому здесь я могу верить? — вопросила я на весь зал, рефлекторно высвобождая руку. — И вообще, разве моё мнение важно? Я сижу здесь, как болванчик, и едва осознаю, что происходит, и как я тут оказалась. Я не знаю, кто я такая, не помню даже своего имени! Лиза… Вот она говорит, что я Лиза. — Я мотнула головой в сторону соседки. — А если это не так? Может, я вообще искусственный человек, выращенный в пробирке сегодняшним утром? А может, вас всех и вовсе не существует?

Теперь все бледные маски в зале были обращены ко мне.

— Это не помеха, — сказал Крючков. — Пускай ты забудешь всё через час – ты имеешь право знать, как тебя использовали. А вы, мои дорогие бывшие сослуживцы и сограждане, должны понимать, что было упрятано от вас за закрытыми дверьми этого *судилища*.

Он пальцами изобразил в воздухе кавычки. В любой момент он вновь полезет ко мне в голову… В любой момент… Я точно знаю – мне не показалось. Я уже готовилась яростно отбиваться, выталкивать и выпихивать его прочь из своего разума.

— Генерал, подумайте дважды, прежде чем разглашать секретные сведения, — угрожающе предостерёг Матвеев.

— Сейчас моё время, — отрезал Крючков. — И я буду говорить открыто о чём пожелаю – согласно традициям нашего сообщества. Покуда вы их не успели переписать.

И генерал заговорил – степенно, размеренно и неспеша.

— Всё началось в один день. Разведка доложила мне об артефакте с Джангалы. Артефакте с особыми, из ряда вон выходящими физическими свойствами. А «Опека» принесли донесение о сигнале. Неизвестные, назвавшие себя «Кураторами», вышли на связь с Правлением Конфедерации. Они без всяких предисловий объявили себя высокоразвитой инопланетной цивилизацией и сообщили о том, что уже давненько наблюдают за человечеством и, более того – активно участвуют в его жизни. Теперь же, по их словам, настало время для установления официальных контактов – на высшем уровне, но пока что в атмосфере секретности, чтобы не шокировать население.

Антон Крючков выдержал паузу, оглядел зал и, заложив руки за спину, принялся прохаживаться в световом столбе вперёд-назад.

— Сама по себе новость о контакте с внеземной цивилизацией шока у членов Правления не вызвала. Существование разумных инопланетных рас было доказанным фактом. Все хорошо помнят катастрофу на Кенгено, вызванную, без сомнений, объектом внеземного происхождения. Оружием невиданной силы… Археологи перепахивали Джангалу, изо дня в день натыкаясь на результаты трудов разумной жизни. В конце концов, Сектор был освоен целиком и полностью на результатах работы разума. Не мы изобрели варп-врата… Люди точно знали, что не одиноки во Вселенной.

Крючков, казалось, позабыл обо мне вовсе. Теперь он ходил кругами, глядя в пол, и вещал как на духу: