— Может, надо было ему ноги переломать? Как думаешь?

— Не связывайся, — махнула она рукой. — Когда-нибудь они себе сами и ноги переломают, и шею свернут. Воспитывать их должны родители, а не ты, но, кажется, родителям не до них, они деньги зарабатывают.

— Почему так, Софи? Чего этим детям не хватает в жизни?

Она пожала плечами и нажала на педаль. Машина тронулась и покатилась под горку, набирая скорость.

— Родительского внимания и острых ощущений, наверное, — сказала подруга. — Всё остальное у них уже есть, они никогда не испытывали нужду. В этой части Жиро́на бедняков вообще не осталось – с тех пор, как Каталонию облюбовал и обустроил Космофлот, а засухи стали частым явлением на юге и западе… В Барселоне теперь огромный финансовый центр, а вся остальная Испания давно живёт в бедности. Население едва сводит концы с концами, но зато военным и банкирам живётся хорошо. Мне всегда бросалась в глаза эта несправедливость несмотря на то, что я сама из обеспеченной семьи. Но я ничего не могла изменить, поэтому всегда хотела отсюда сбежать… Это, кстати, ещё одна причина, почему я подалась во флот…

Вечные вопросы справедливости, перед которыми большинство задающихся пасует сразу, а остальные – чуть погодя, после осознания тщетности борьбы… Я вдруг вспомнила Евгению Павловну, бездомную старушку из Москвы, до которой никому не было дела. Как сложилась её дальнейшая судьба?

— Дай человеку пистолет – и он ограбит банк, — задумчиво протянула Софи. — Дай человеку банк – и он ограбит всех…

* * *

Грузный охранник на КПП при въезде в офицерский посёлок проверил документы Софи и пропуск на машину. На меня он не обратил абсолютно никакого внимания, зато я увидела в крошечной будке второго охранника, который беззаботно спал на кушетке, и отметила про себя безалаберность местной охраны. Без лишних вопросов сторож поднял шлагбаум и впустил нас внутрь.

Кабриолет неспешно ехал по тихим и пустынным улочкам.

— Софи, почему в этом закрытом посёлке такая дырявая охрана? — спросила я. — Сюда же любой злоумышленник может проникнуть.

— Папа заранее предупредил их о нашем прибытии, — ответила Софи, будто оправдываясь. — Поэтому ограничились формальной проверкой. К тому же, я тут частая гостья, и меня знают в лицо…

Через минуту мы остановились напротив опрятного двухэтажного дома, сложенного из тёмного камня. Софи заглушила двигатель и, погружённая в собственные мысли, вызвала контакт через нейрофон.

— Мелкий, ты приедешь на ужин к родителям? — спросила она, затем нахмурилась. — Соревнования? Жаль… Ладно, смотри, аккуратнее там. Я надеюсь, меня не съедят заживо. Давай… — Тяжело вздохнув, она повернулась ко мне. — Придётся нам с тобой вдвоём отдуваться. Ну, пойдём?

Выбравшись из машины, мы прошли по мощёной дорожке меж аккуратно остриженных зелёных туй и очутились возле массивной двери. Нажатие кнопки звонка, несколько секунд напряжённого ожидания – и дверь перед нами широко распахнулась. Пожилая, но прекрасно выглядящая черноволосая женщина с добрым лицом при виде Софи тепло улыбнулась и стиснула её в жарких объятиях.

— Моя дорогая Софи! — добродушно квохтала она. — Надеюсь, ты не сердишься на отца? Виделись только вчера, а я уже так соскучилась… Вы как раз вовремя, у меня почти всё готово. А это, должно быть, Лиза? — Взгляд проницательных глаз с морщинками в уголках встретился с моим, она приветливо наклонила голову. — Добрый вечер. Очень приятно познакомиться, можете звать меня Изабелла. Надеюсь, хорошо добрались?

— Здравствуйте, рада встрече, — улыбнулась я в ответ. — Добрались хорошо, но с приключениями. Нравы здешней молодёжи оставляют желать лучшего…

— Они всего лишь дети! — Изабелла Толедо взмахнула рукой и пожала плечами. — Подрастут, наберутся ума…

Если доживут, подумала я, но вслух ничего не сказала. Тем временем мы проследовали в гостиную, где уже был накрыт шикарный стол. Окружённые блюдами с салатами, в центре ансамбля изящной посуды возвышалась пара ажурных бутылок вина. Столовые приборы на пять персон были аккуратно разложены напротив массивных дубовых стульев.

Изабелла отправилась на кухню хлопотать с горячим блюдом, а я, заглянув в уборную, убедилась, что выгляжу вполне прилично, после чего заняла предложенное мне место за столом. Софи сидела рядом со мной в напряжённом молчании, и я, поддавшись порыву, протянула под столом руку и украдкой взяла её ладонь в свою. Она вздрогнула и затравленно посмотрела на меня, в её глазах читалось желание поскорее сбежать отсюда, и я попыталась безмолвно приободрить её, легонько сжав пальцы.

Где-то наверху хлопнула дверь, на лестнице послышались тяжёлые шаги, и в комнату вошёл папа Софи. Нет, не папа – отец. Начищенные до блеска ботинки, идеально выглаженные брюки с лампасами, строгий синий китель, благородное морщинистое лицо с седыми моржовыми усами и великолепная офицерская выправка…

Мне инстинктивно захотелось вытянуться по швам и отдать честь, но я сдержалась. Я всё ещё сжимала ладошку Софи под столом, а офицер подошёл к своему месту и вперил в меня изучающий взор своих пронзительных карих глаз. Я замерла под пристальным рентгеновским взглядом, боясь пошевелиться. Секунды растянулись в вечность, и наконец офицер твёрдо поставленным голосом отчеканил:

— Генерал Северино Толедо. Здравия желаю.

— Здравствуйте, — еле слышно пискнула я.

Софи решила меня представить и нарочито жизнерадостно прочирикала:

— Папа, это Лиза, моя подруга.

Генерал Северино Толедо опустился на стул напротив нас, сцепил перед собой руки и произнёс:

— Я заметил. Но, может быть, вы хотя бы в моём доме перестанете трогать друг друга?

Смутившись, я отпустила Софи и вынула руки из-под стола, положив их перед собой. Генерал пробежал взглядом по тускло поблёскивавшему биотитану и поинтересовался:

— Боевые ранения?

— Нет, вовсе нет, — пролепетала я. — Несчастный случай, результат обморожения на Кенгено во время «Великого исхода».

— Не знал, что всем пострадавшим ставили функциональные протезы с усилителями для спецподразделений, — генерал машинально провёл рукой по усам. — И как, это помогает вам в работе?

— Да, — честно ответила я. — Они очень помогают, если не сказать больше – они не раз спасали мне жизнь.

Генерал протянул руку, взял бутылку вина, откупорил её и разлил алую жидкость в бокалы – мне и себе, демонстративно проигнорировав Софи. Затем, сверля меня взглядом, спросил:

— И кем же вы работаете, позвольте узнать?

Замявшись, я не знала, что сказать. Правду? Как она будет воспринята здесь, этими благородными людьми в приличном доме? Софи нарушила затянувшееся молчание:

— Пап, она…

— Я разговариваю не с тобой, Софи, — отрезал генерал, и его голос стал плоским и холодным, как бронелист. — Будь добра не вмешиваться. Человек сам в состоянии ответить на заданный вопрос.

В этот момент из кухни появилась хозяйка с большой кастрюлей, от которой поднимался пар, и я испустила вздох облегчения – появлялась передышка, в ходе которой я могла подумать над тем, что ответить. Водрузив кастрюлю на стол, Изабелла взяла плошку и с улыбкой заявила:

— Паэлья получилась – пальчики оближете! Сегодня без добавки я из-за стола никого не отпущу! — Затем, оглядев стол, с грустью в голосе пробормотала: — Как жаль, что Игнасио не пришёл… И опять без предупреждения – мог бы хоть позвонить… Ну да ладно…

Дымящееся блюдо заняло наши тарелки, хозяйка унесла кастрюлю, а затем вновь вернулась и присоединилась к трапезе. Я с аппетитом за обе щёки уплетала шедевр кулинарии, Софи отрешённо ковырялась в тарелке вилкой, а генерал налил себе второй бокал вина.

— Софи, девочка моя, расскажи, как вы познакомились с Лизой? — беззаботно прощебетала Изабелла. — Вы были с ней в одном рейсе?

Немного оживившись, Софи ответила:

— Да, мы выполняли важное задание. Нужно было кое-кому помочь по доставке груза…

— Как интересно! — хозяйка всплеснула руками и подалась ближе к Софи. — А что за задание? Я слышала, сейчас какие-то проблемы на окраине, с одной из планет прекратилось сообщение…