— Деда, откуда такой пессимизм? — вопросила я.

— А вот откуда. Наш заказчик работает на «Базис», крупную организацию в верхах – если угодно, тайное правительство… Не спрашивай, я успел навести справки. Если тебе, Лиза, что-то неизвестно, это не значит, что об этом не знают другие. И тот самый номер, который ты используешь для связи – пять нулей, две двойки, семь, четыре, семь… Даже ребёнок разгадал бы этот ребус!

Я попыталась вызвать перед глазами привычную цифровую панель. Не получилось, я схватила один из купленных телефонов и вывела панель набора на экран. И в голове что-то щёлкнуло. Это было так очевидно, что приводило в смятение. Последние пять цифр легко складывались в слово «basis». И почему я раньше не обратила на это внимание? Может, потому что это было уж чересчур выпукло и очевидно?

Дядя Ваня тем временем продолжал:

— «Базис» десятилетиями держит руку на пульсе всей Конфедерации, вмешиваясь в экономические и политические процессы там, где нужно, с помощью финансовых корпораций, общественных институтов, управляемых правительств… Экономические кризисы, перевороты, спецоперации… Перечень методов можно долго продолжать. Эти люди не станут играть в бирюльки, и, если учесть, что мы навели много шороху и в определённой степени скомпрометировали себя, мы для них теперь – токсичный актив.

— Да, засветились конкретно. — Я подняла брови и вздохнула. — И что теперь будет?

— Ту часть «Книги», что мы упустили, ищет боевой отряд «Интегры», с которой у «Базиса» с недавних пор очень плодотворные и взаимовыгодные отношения. Моё предположение следующее: как только заказчик узнает, где мы находимся, эта самая «Интегра» пришлёт к нам гостей за второй частью…

Воцарилась тишина. Я много слышала про «Интегру», но встречаться с её представителями не доводилось. Этот высокотехнологичный преступный синдикат был признан террористической организацией номер один на уровне Конфедерации. Он принимал на себя ответственность за самые масштабные и кровавые теракты от Везена до Кассиопеи – взрыв орбитальной платформы над Циконией в системе Глизе-832, унёсший жизни двадцати тысяч человек… Столкновение межзвёздного круизного лайнера «Полярис» с грузовиком, полным горной породы – ещё двенадцать тысяч… Крушение автоматического газодобытчика над Юпитером – жертв нет, за исключением вахты синтетиков, но ущерб оказался настолько велик, что «Система-Ресурс» просто отказалась вешать второй добытчик на орбиту…

Список был обширным, и с периодичностью в несколько месяцев новостные ленты неизменно вспыхивали очередной крупномасштабной трагедией.

— Ну ты и нагнал страху, дядя Ваня, — нарушила я тягостное молчание.

— Девочка моя, если бы я из раза в раз не предполагал самое худшее, меня бы давно уже не было в живых.

Я легонько стукнула ладонью по столу.

— Тут неподалёку я заприметила тихий посёлок, где мы сможем переждать, если что-то пойдёт не так…

Обычно молчаливый профессор Мэттлок интеллигентно прокашлялся.

— Предлагаю не сдавать им сразу все наши козыри. Можем дать ему координаты корабля. Мы с Иваном останемся здесь, а вы с Марком возьмёте «Книгу» и отправитесь в посёлок. Связь, как Лиза верно подметила, будем держать по мобильному телефону. Если что-то пойдёт не так, мы дадим вам знать, и у вас будет некоторый запас времени…

Дядя Ваня прожужжал:

— Возражения есть?

— Может, поднимем нашу посудину и рванём куда-нибудь в сторону Марса? — с надеждой в голосе спросил Марк.

— «Виатор» выдержит только одно ракетное попадание, — заметил дядя Ваня. — Есть план получше?

— Получше у меня нет, — вздохнул Марк.

— Ладно. Рональд, твоя позиция по поводу предсказаний остаётся неизменной? Ничего не хочешь нам рассказать?

Профессор молча помотал головой. Вид у него был сосредоточенный и даже несколько виноватый – он явно что-то знал. Дядя Ваня словно бы вздохнул и распорядился:

— Лиза, передавай координаты заказчику, и начинайте собираться в дорогу…

* * *

… Сапоги, боевой комбинезон, пуховик поверх, чтобы не привлекать к себе чересчур пристального внимания… Брать с собой тяжёлое оружие было нельзя, поэтому я решила захватить только мой верный пистолет. Поддельные документы, пара платёжных карточек… Марк уже почти оправился от ранения и выглядел вполне бодро. Похоже, он не собирался отказываться от праздника, и в сумку рядом с «Книгой» уложил две коричневых стеклянных бутылки с пойлом и упаковку хрустящей гадости, купленные мною утром…

Я сидела верхом на ховербайке, а Марк копался, упаковывая вещи в небольшой багажник. Дядя Ваня стоял рядом. Профессор взволнованно переминался с ноги на ногу. Наконец Марк, управившись, взобрался на гравицикл и обхватил меня сзади за талию.

— Ну что, едем?

Я включила двигатели. Мэттлок напутствовал нам вслед:

— Держите телефон при себе!

Я кивнула в ответ, и вывела ховербайк наружу…

По уже знакомому маршруту мы летели в сторону посёлка, а Марк молчал и прижимался ко мне сзади – похоже, ему было не по себе на такой высоте, да ещё под морозным ветром и открытым небом. Его можно было понять: одно моё неловкое движение – и полетим вниз на скалы с двухсотметровой высоты…

Посёлок встретил нас оживлёнными улочками. Внизу на снежном фоне мелькали яркие куртки всех цветов и оттенков. Кто-то катался на лыжах, между домиков дети играли в снежки и таскали туда-сюда огромные комья, складывая их в две огромные крепости, а чуть в отдалении несколько снегоходов бороздили снежную целину. После подвешенной атмосферы корабля мы будто попали в другой мир – лёгкий и беззаботный, ожидающий большого праздника. Я невольно вспомнила себя в детстве – как ждала волшебную ночь, которая бывает только раз в году, и как долго и волнующе тянулся предшествующий ей день. Новогодняя суета затягивала в себя, как чёрная дыра, и даже самый нелюдимый и мрачный человек мог в этот день прочувствовать атмосферу праздника.

Оглядевшись сверху в поисках знакомой вывески, я снизилась и приземлила гравицикл за углом гостиницы. Марк слез и, оказавшись на твёрдой земле, облегчённо вздохнул. Я стянула с головы шлем и попросила:

— Марик, сходи внутрь и сними номер на пару дней. Я скоро приду.

— Ага. Только аккуратнее – здесь зона боевых действий. — Он мотнул головой в сторону резвившихся ребятишек. — Если дети примутся лепить из тебя снежную бабу, кричи громче…

Марк исчез за углом, а я, оседлав гравицикл, скрестила руки и размышляла, что делать дальше. В этой глуши надолго оставаться было нельзя, а в случае заварушки нам вообще следовало бежать без оглядки как можно дальше. В памяти вдруг всплыло ночное видение – чёрная вспышка, узкий коридор и прямоугольные окна. Тамбур прямо передо мной и мечущиеся лёгкие занавески, за которыми мелькает ночная тьма. Это была дикая, какая-то средневековая мысль, но получалось, что Томас дал мне предзнаменование, и теперь я со всё большей отчётливостью понимала, что нужно делать дальше. План в голове формировался, и я направилась ко входу в уже знакомый магазин.

Хлопнула дверь, бумажные снежинки колыхнулись под потолком, и лысый бородач приветливо поинтересовался:

— И снова вы. Созрели для лыжной прогулки?

— В некотором роде да. Пришла к вам смазывать лыжи, — усмехнулась я. — Мне нужно заказать билеты на поезд. Разрешите воспользоваться терминалом?

— И моей добротой? Пользуйтесь, конечно. — Он подошёл к прилавку, приподнял перегородку и сделал приглашающий жест. — А что мешает сделать это онлайн с нейра?

— Поломался модуль, не обессудьте.

Я прошла к дисплею, вызвала поиск и разыскала онлайн-покупку билетов.

— Поломался, говорите? Ну-ну… — Бородач хмыкнул, отвернулся к стеллажу и принялся передвигать предметы, наводя порядок.

По всему выходило, что ближайший поезд пройдёт через Горно-Алтайск, расположенный почти в двухстах километрах к северу, ровно в десять вечера. Он шёл транзитом, и вопрос о том, как на него попасть, оставался открытым. Тем не менее, у нас должны быть билеты, чтобы не было проблем с полицией. Свободных мест было много – мало кому улыбалась перспектива встретить праздник в пути, зато следующий рейс на утро первого января был забит почти до отказа.