Я неслась на высоте птичьего полёта и разглядывала горные цепи, беспредельно простиравшиеся к горизонту далеко внизу. Им не было конца, тут и там между ними в небо подскакивали острые пики и пологие навершия; робко прятались рытвины и расщелины. Перья облаков стали ближе, до них уже можно было дотянуться рукой. Ветер подхватывал и отпускал машину в тщетных попытках унести меня вслед кучёвкам, плывущим в неведомые края. Мне же, как в самый первый раз, хотелось кричать от восторга, от нахлынувшего чувства свободы, ни с чем не сравнимого ощущения свободного полёта…

Через несколько минут внизу показался посёлок, зажатый в ущелье меж двух заснеженных склонов. Я сделала пару кругов над тремя десятками современных термопластовых жилых домиков быстрой сборки, кучковавшихся вдоль речушки, бегущей по ущелью и скрывавшейся за боком крутого горного склона. Отсюда, сверху, было видно снегоходы и внедорожники, припаркованные возле домиков.

В самом центре посёлка, словно новогодний алтарь, возвышалась царская ель с гигантской алой звездой на макушке, увешанная блестящими разноцветными шарами. Рядом два домика портили идиллию кричащими неоновыми вывесками: «ГОСТИНИЦА» и «МАГАЗИН».

На торце магазина вдоль стены под узким продолговатым навесом, ни к чему не пристёгнутые и не привязанные, стояли лыжи – десятки пар самых разнообразных размеров. Палки располагались тут же, и я мельком удивилась – неужели это настолько глухое место, что можно вот так оставлять на улице лыжи, не опасаясь за их сохранность? Тут же, рядом на стене висела табличка: «Ботинки внутри». Теперь вроде бы становилось понятно – без ботинок от лыж не было проку. Впрочем, когда это останавливало человека с хорошо развитым хватательным рефлексом?

Это место излучало беззаботность, я сочла его вполне безопасным, поэтому взяла курс на снижение. Оставив гравицикл у торца магазина, прямо напротив лыжехранилища, сняла шлем и вошла внутрь. Под потолком помещения на ниточках висели вырезанные из бумаги снежинки, а окно было украшено гирляндой. На полках было всего понемногу – еда, хозтовары, имелся даже крошечный отдел с одеждой. В уголке бубнил радиоприёмник. Крепкий лысый мужчина в камуфляжном ватнике и с солидной седеющей бородой встретил меня широкой улыбкой.

— С наступающим, незнакомка! Какими судьбами в нашем тихом краю? Приехали на отдых?

— И вас с наступающим, дорогой мой человек, — ответила я, изучая уставленные всякой всячиной стеллажи. — Я тут проездом по работе, решила вот заскочить за покупками. Мне нужны: бутылка шампанского… — Я загибала пальцы, шаря глазами по полкам. — Пачка бенгальских огней, две бутылки пива, пачка чипсов – самых дешёвых и мерзких, какие только есть… И кое-что для женской гигиены…

Продавец ходил вдоль стеллажей, выуживая с полок нужные мне предметы, а слух мой зацепился за что-то. Из радиоприёмника вещал голос:

… — Несмотря на то, что Командование Космических войск отрицает саботаж, источники сообщают, что в рядах высшего состава происходят задержания. В частности, генерал Долгополов взят под домашний арест, в отношении него начато служебное расследование. Напомню: два дня назад Новосибирск стал ареной боевых действий. Звено неизвестных кораблей вторглось в воздушное пространство Содружества, которое оказалось совершенно неприкрытым. Летательные аппараты достигли поверхности и обстреляли промзону, но достаточно быстро покинули атмосферу планеты и скрылись от сил орбитального патрулирования. Информации о жертвах и разрушениях нет, однако район до сих пор оцеплен спецслужбами. Налётчики идентифицированы как россы, которые много лет назад вышли из состава Конфедерации, загадочным образом пропали вместе с отдалённой колонией и с тех пор не объявлялись… От себя замечу: спокойные времена закончились ещё несколько лет назад, с Великим Исходом, но это, похоже, никого ничему не научило. Надеюсь, хотя бы сейчас Конфедерация начнёт по-настоящему вкладываться в оборону нашего воздушного пространства от террористов…

— Вам пакет нужен? — спросил продавец.

Я утвердительно кивнула головой.

— С одной стороны хорошо, что мы тут, на Земле все так задружились, — сказал мужчина, комментируя радиотрансляцию. — Но без врага армия превращается в сброд, который только и может, что выполнять грязную работёнку по найму для продажных политиканов.

— Это всё же лучше, чем закидывать друг друга ядерными бомбами, — заметила я.

— А где гарантия, что россы не закидают нас самих? Если вспомнить, как старательно из них лепили образ врага, я вообще удивлён, что они не стёрли Новосиб с лица земли.

— Они просто хотели что-то забрать, — сказала я. — Но не успели.

Продавец хмыкнул. Переваривая услышанное, я задумчиво глядела в окно на проходящую мимо группу людей, закутанных в тёплую одежду. Впереди бежали и шумно галдели дети, взрослые позади о чём-то беседовали. Чуть отстав, следом за группой прошёл идеально прилизанный холёный мужчина без шапки. Из-под дорогого полушубка виднелся аккуратный воротничок пиджака, выглаженные брюки и лакированные туфли дико смотрелись в этих заснеженных краях – совсем как неоновые вывески.

Мужчина тараторил что-то в воздух невидимому собеседнику, активно размахивая рукой – очевидно, общался по нейрофону. Я не смогла даже приблизительно определить его возраст – вид у него был измождённый, а из-под внешнего лоска проглядывало нервное истощение и какой-то торопливый страх. Когда-то я успела изучить этот страх, свойственный взаимозаменяемым винтикам больших корпоративных машин. Страх, который иногда перебивал даже боязнь смерти…

Кажется, очень многие люди разучились по-настоящему отдыхать, жизнь для них превратилась в бесконечную череду дедлайнов. Сроки, сроки, сроки… Нескончаемый бег по кругу, словно белка в колесе, без какой-либо возможности остановиться и оглянуться – просто потому, что уже не умеешь. Интересно – а я всё ещё умею или тоже разучилась?

Через несколько секунд люди скрылись из виду, а меня вдруг осенило, и я обратилась к продавцу:

— Мобильные телефоны продаёте?

— Да, есть простенькие, сенсорные.

— Регистрировать не нужно?

— Нет, это предоплаченные номера, всё в комплекте. — Мужчина хитро улыбнулся. — Берёте и звоните.

Лучшим вариантом связи в этих горах мне виделся мобильник. Выходить в сеть с нейра было нельзя, а случись что – мой боевой коммуникатор не пробьётся сквозь сопки и вершины, чего не скажешь о надёжной спутниковой связи.

Я огляделась по сторонам, заприметила в уголке тёплый пуховик и с разрешения хозяина магазина переоделась. Пуховик сидел идеально, и я решила отправиться на корабль прямо в нём.

Расплатившись, я свалила купленное барахло и старую куртку в пакет, вернулась к гравициклу и заперла покупки в багажнике. Рядом с летучей машиной уже стояли мальчишки и возбуждённо гутарили, тыча пальцами в её узлы и агрегаты. Завидев меня, они притихли и сделали вид, что разглядывают что-то под ногами.

В отдалении шумела вода, ласковое солнце пригревало, и я чувствовала его тепло сквозь стоявший лёгкий морозец. Я решила прогуляться по посёлку, но он был настолько мал, что мне хватило пяти минут, чтобы обойти обе его улочки и вернуться к магазину. Мимо с рёвом пронеслись несколько снегоходов и скрылись выше по течению реки, а я снова зашла внутрь и в ответ на вопросительный взгляд продавца поинтересовалась:

— Как здесь с транспортом?

— Да практически никак, — усмехнулся он. — Сюда вообще редко кто добирается, потому что мы живём в отдалении от больших дорог. Идеальное место отдыха для тех, кто в курсе о его существовании. И одно из немногих, где ещё бывает нормальная зима.

— А откуда всё это? — Я обвела взглядом прилавки. — Продукты ведь вам кто-то привозит?

— Да, у нас есть аэрофургон, раз в неделю забираем поставку с маглева – севернее проходит магистраль Шанхай-Хельсинки.

— Насколько севернее? У вас блю-арк есть? Дадите координаты? — засыпала я продавца вопросами.

— Сразу видно старую школу. — Мужчина взглянул на меня с уважением. — Включайте, сейчас передам…