А вот и моя любимица у стенки – забранный брезентовым полотном трофейный гравицикл «Хускварна». Проходя через просторное помещение, я проводила взглядом свою прелесть. Из-под полотна таинственно выглядывал матово-чёрный изгиб одного из тяговых двигателей.

По правде сказать, я была без ума от этой штуки, которая досталась мне совершенно случайно. Лучшее, что могло со мной случиться – это полёт тёплым вечером до ближайшей реки, где я могла искупаться в полном одиночестве, а на обратном пути с высоты птичьего полёта проводить местное светило за горизонт, пока ветер бьёт в лицо и развевает волосы. Рекам летней стороны Земли, разумеется, равных не было…

Дверь в жилой модуль с мягким жужжанием поднялась, и нам навстречу, шурша прорезиненными траками, выкатился дядя Ваня.

— А вот и мои блудные птенцы! — радостно заскрипел он динамиком. — Лиза, Марк… И, если не ошибаюсь, сам профессор Рональд Мэттлок! Для меня честь! — Подкатываясь всё ближе, он протянул вперёд один из манипуляторов, пока Мэттлок стоял, разинув рот, и обескураженно смотрел на чудо кибернетики с лицом человека, увидевшего единорога в собственной гостиной. — Я наслышан о вас. Буквально зачитывался вашей работой о ксенобиологических артефактах цивилизации Кел-Та. У меня даже есть в памяти её цифровая копия! Тяговый локомотив археологии, добрая сотня публикаций, научные степени и звания… А это у вас на руках что такое? Собачку с собой привезли?

Мэттлок стоял с лицом человека, который только что увидел, как его бульдог сел за рояль и заиграл Рахманинова. Придя в себя, он деликатно пожал манипулятор дяди Вани.

— Благодарю вас за радушный приём, Иван… Как вас по отчеству?

— О, бросьте церемонии, Рональд, — всплеснул щупальцами старик. — Зовите меня по имени. Мы с вами почти ровесники! Ну, если округлить до ближайшего столетия… Я ненамного старше вас… А это что у вас такое милое? На собачку не похоже, на кошечку тоже…

— Это Томас, — представил он своё сокровище. — Предлагаю считать его моим… питомцем. Целая вселенная в одном существе.

Дядя Ваня захохотал, и уже слегка освоившийся Мэттлок робко улыбнулся в ответ. Он так и продолжал держать на руках свернувшуюся гусеницу-переростка. Вспомнив о том, что беспокоило меня каждый раз, когда нам приходилось пользоваться планером, я упёрла руки в боки и приняла грозный вид:

— Дед, найди уже эту треклятую дыру в боку машины! Или мне придётся самой лазить в ней с паяльной лампой? В этой древней рухляди околеть можно, да и вообще, давно пора сдать её в утиль!

Я решила дать себе наконец твёрдое обещание – либо он заделает дыру, либо я окончательно выгребу ложкой из консервной банки его старые мозги.

— На какие шиши, простите, юная леди? — проскрежетал дядя Ваня. — Где я тебе достану “отстреленный” от сети глайдер, да к тому же новый? Тут бы помощь Кардана не помешала, но ты же помнишь, как закончилась последняя наша встреча… Ладно, не смотри на меня так, поищу я твою брешь. И в очередной раз не найду, потому что никакой бреши там нет. Но я обещаю проверить ещё раз… — Немного помедлив, Ваня скомандовал: — Надюша, компенсаторы заряжены?

Глубокий женский голос, чем-то напоминающий осень, но всё же механический, раздался из репродуктора:

— Гравикомпенсаторы полностью заряжены. «Виатор» готов к манёвру.

— Тогда включай их и бери курс к Воротам. И доложи общую обстановку. Что-то, кажется, сильно фонит здесь, у Джангалы. Почище, чем мой старый кинетический процессор…

Двигатели заработали, и я ощутила мягкий удар по ногам – компенсаторы погасили резкий толчок, и корабль начал набирать скорость.

— Маршрут к Вратам построен, — сообщил компьютер. — Расчётное время прибытия к Переходу: шесть часов и двадцать одна минута. Докладываю статус: местная звёздная активность в норме. Радиационный фон немного повышен – пятьдесят четыре микрозиверт в час: остатки джета от аккреционного диска после взрыва сверхновой в туманности Орёл. Опасность облучения отсутствует, все системы работают в штатном режиме. Приятного полёта.

— Спасибо, милая, — с почти человеческой нежностью в механическом голосе ответил дядя Ваня. Затем изменившимся голосом обратился к гостю: — Ну, Рональд, пойдёмте, я устрою вам небольшую экскурсию по кораблю. Уверен, моя коллекция процессоров вас заинтересует…

С этими словами он приобнял Мэттлока манипулятором и увлёк его в глубь жилого модуля, оставив нас с Марком наедине. Смачно зевнув, тот почесал пузо сквозь майку и пробубнил:

— Надо бы подкрепиться… Чем-нибудь этаким, сытным… Может, тем самым супом из питательной пасты с ароматом курицы?

— Марк, что же ты за человек-то такой…

Я поднесла ладонь к лицу, покачала головой и устало направилась в свою каюту – мне хотелось поскорее смыть с себя душную и потную Джангалу и согреться после подъёма сквозь его ледяную стратосферу…

Я ничего не имела против японской Шинзенги. Наша машина была хоть и видавшая виды, но эта лошадь ещё могла послужить. Однако, она была моей ровесницей, и мне не хотелось однажды остаться без кислорода в заглохшей консервной банке между небом и землёй. Но помочь нам относительно дёшево мог только один человек – механик-отшельник Кардан…

Груз запчастей, который мы полгода назад контрабандой доставили нашему хорошему знакомому Кардану на Цереру-один, оказался бракованным. Не весь груз, но самое важное – полсотни бортовых компьютеров, вся партия. Предъявить претензии продавцу было уже невозможно – лицензиаты «Крайслера» нагрянули к нему домой со спецназом по чьей-то наводке.

Дядя Ваня же, зачистив все следы, залёг на дно для всех – в том числе для Кардана, за которым на тот момент уже шло наблюдение. Все транспортные вопросы теперь приходилось решать на стороне, в результате чего мы лишились дешёвого техобслуживания и, что ещё хуже, надёжного выхода на краденные и перепрошитые планеры…

Позади меня с шелестом опустилась дверь в каюту, и я наконец-то осталась наедине с собой. Сложив кобуру с пистолетом на столик и скинув ботинки, я подошла к панорамному окну и облегчённо разделась. Под нами, постепенно отдаляясь, проплывал округлый бок зелёной планеты. Я была обнажена, когда он скрылся из виду где-то под днищем «Виатора».

Всё это время, обнаружив присутствие человека, корабль любезно подогревал пол каюты. После промозглого глайдера биотитановые ступни приятно окутывались теплом – в мозг поступали сигналы от электрофизиологических терморецепторов на подошвах. Я любила это ощущение.

И мельком я в очередной раз восхитилась тем, насколько далеко человек зашёл в деле постановки технологий себе на службу. Мехапротезы были оборудованы всем набором рецепторов, почти полностью взаимодействуя с центральной нервной системой, и идеально отзывались на входящие сигналы ювелирными движениями суставов и пальцев. Имелась даже имитация боли – ровно в той степени, чтобы сообщить мозгу об опасности, но при этом оставить сознание в полной ясности…

Я смотрела на себя в зеркало в полный рост в углу каюты и мягко поводила блестящими, чуть прохладными графеновыми пальцами по титановым бёдрам. Мощные сервоприводы, заменявшие мышцы ног, тёмной матовой синевой проглядывали меж титановых вставок, на которых едва поблёскивало тусклое свечение космического пространства по ту сторону окна.

Вдоволь налюбовавшись биомеханикой, я прошла в душ и встала под струю воды. Блаженство разливалось по телу, пока едва тёплая жидкость смывала с меня сегодняшний день, и я долго стояла и никак не могла собраться с силами, чтобы выйти. Выключив наконец воду, которая ушла на рециркуляцию, я вернулась в каюту, облачилась в чистое бельё и решила заняться механической работой…

Одна из стен каюты представляла собой гардероб. Я распахнула его, сдвинула в сторону одежду и коснулась скрытого сенсорного модуля в дальнем углу. Датчик опознал меня, и створка скрытого оружейного шкафа откатилась в глубь паза в стене. Лампочка внутри отделения загорелась мягким голубоватым светом, выхватывая из темноты металлические ложементы с оружием и полки с экипировкой. Разрядив пистолет, взятый с собой на дело, я уложила его на место. Мне нравилось, когда в оружейной царил полный порядок.