Небесный Край… Карта из библиотеки вспомнилась неожиданно чётко и точно. Горная страна далеко за Узорчатыми Островами, за океаном.

— Если ты про аль-мастера Ясеня, — сказала Хрийз, вытирая щёки, — то не уехал он никуда. Он погиб вместе со своей подругой…

— Пекло пустынное, — с тоской отозвался Гральнч. — Жаль. Откуда знаешь?

Хрийз рассказала про хозяйку булочной, матушку Милу, и про то, как та подарила книгу.

Гральнч присвистнул:

— Так это Ясеня книга у тебя?! Ну, понятно тогда. Самостоятельно додуматься до такого, — кивнул на звезду, — это, знаешь ли, чересчур.

— Это не я, это из книги, — твёрдо заявила Хрийз. — Она сама на страничке открылась.

— Конечно, сама. Надо думать! А прочитать прежде, чем за работу браться, не догадалась?

— Я… потом прочитала, — созналась Хрийз. — Там как-то совсем уже непонятно. Какой-то принцип какой-то гармонии… при чём гармония, это же не музыка!

— Даёшь, — Гральнч неверяще смотрел на неё. — Принцип предустановленной гармонии. Хочешь сказать, ты его вот так вот ухватила? Сама? Не понимая, что делаешь? Бездна и пекло, люди годами учатся! У меня самого получаться начало только после того, как маму…

Он резко замолчал. В его взгляде Хрийз внезапно увидела отражение былого огня, спалившего не одну семью Третьего мира. Для всех та, давняя, война окончилась двадцать лет тому назад, то есть, давно. Раны взялись толстыми шрамами и ноют теперь лишь на погоду. Но как же должна болеть и ныть душа, потерявшая близких совсем недавно… Сколько прошло после чудесного избавления из магической заморозки? Два года? Три? Хрийз не помнила, хотя Ненаш вроде бы говорил ей. Пусть четыре. Всего четыре года назад Гральнч ещё жил в военном аду. Что такое четыре года, это же ни о чём. Брат Ненаша слишком хорошо помнил то, что большинство народу Сиреневого Берега со временем забыло, как страшный сон. А родившиеся после победы дети и внуки знали лишь по рассказам старших.

— В общем, эту вот штуку надо отдать твоему брату, — сказала Хрийз. — Я должна отдать, сама. Прямо сейчас. Я не знаю, у меня такое чувство… что если этого не сделать, он умрёт.

— Он не может умереть, — сказал на это Гральнч. — Он уже умер. Причём давно.

— Не знаю я, — в отчаянии выговорила Хрийз. — Ещё раз умрёт. Как там у них это бывает. Ты хочешь, чтобы он… не знаю… растворился, ушёл насовсем… чтобы ты его больше никогда не увидел уже вообще?

— Братец у меня не подарок, — сказал Гральнч. — Сама знаешь, кто он и что он такое. Но зла я ему не… Не хочу, в общем. Пошли.

Он поднялся, потянул Хрийз за руку:

— Пошли!

Дом Нагурнов стоял едва ли не самым последним на короткой улице, упиравшейся в гору. От трамвайной станции, кстати, пешком за полчаса дошли.

Высокая ограда, массивные ворота, за ними — внутренний двор с обязательным бассейном-прудом, ведущим в подводную часть дома. Фонари на низких ножках как оранжево-зелёные маленькие солнышки. Осенний лист, чёрный в полумраке, оторвался от ветки и растопыренной пятернёй лёг под ноги. Клён…

За бассейном обнаружилась арка, увитая диким виноградом. От арки шёл туннель, укрытый всё тем же виноградом. В боковых ответвлениях таинственно мерцали собственным синеватым светом круглые маленькие прудики, выходы из подводной части домовладения. Возле одного такого обнаружилась Юфи, она сидела на бортике и бесцельно возила босой ножкой по воде. Вода рябила, расходясь небольшими круговыми волнами. Волны отражались от бортика, возвращались обратно, сталкивались друг с другом, вместе с нижней подсветкой откуда-то из глубины смотрелось красиво.

Юфи обернулась.

— Привет, Грай, — сказала она чуть удивлённо. — Ты ж в ночной, нет?

— Отпросился, — объяснил Гральнч. — А ты что не спишь.

— Не хочу, — буркнула девочка.

— Зря. А почему?

— А не хочу и всё!

— Бабушка знает?

В ответ — упрямый взгляд, сопение, дерзкий молчаливый вызов.

— Понятно, не знает. Брысь спать, сейчас же.

— Сейчас, — фыркнула Юфи. — Раскомандовался…

— А вот отцу расскажу, коза, — пообещал Гральнч сурово.

— Рассказывай. Он в Дармицу на две восьмицы уехал, — Юфи не сдержалась, показала узкий оранжевый язычок — Съел?

Хрийз в оторопении поняла, что именно в этом доме живёт Несмеян Некрасов. Или часто бывает. Раз его дочка здесь. Да ведь Нагурны ему родня, действительно! Открытие.

Юфи заметила Хрийз, и восхитилась, вместо 'здрасьте', со всей детской непосредственностью:

— О, и ты здесь? У вас что, свидание? Грай, ты влюбился?!

— Да типун тебе на язык, — не выдержала Хрийз. — Нам надо деда твоего увидеть…

— Идиотка, — зашипел Гральнч сквозь зубы. — Дала детке конфетку!

— Ты заболела? — вытаращилась на неё Юфи. — Нельзя!

— Знаю, что нельзя, но надо, — серьёзно ответила Хрийз, а Гральн добавил:

— Юфи, не твое дело. Вали спать, не путайся под ногами!

— Ну, нет, я пойду с вами! — заявила егоза. — Вас-то он точно прибьёт, обоих, а меня любит и потому не станет.

— Ты пойдёшь спать, — отрезал Гральнч. — Не то уши оборву.

— Ой-ой… Как страшно!

— Юфи, не спорь, — строго сказала Хрийз. — Лучше послушай дядю своего. Он прав.

— Да?

— Конечно. Пожалуйста, я тебя прошу…

— Ну, ладно. Как скажете.

Юфи прыгнула в воду, сразу ввинтилась в глубину и пропала из виду.

— Что-то она быстро согласилась, — растерянно сказала Хрийз. — Я думала, ещё спорить будет… Я бы спорила.

Гральнч мерзко выругался, хватая Хрийз за руку:

— Бежим!

Хрийз, уже на бегу, сообразила: Юфи — маленькая упрямая вредина, чьё воспитание, несложно догадаться. А вот получится ли добежать по суше быстрее, чем она проплывёт под водой?..

Гральнч летел как сумасшедший, к тому же, знал, куда бежать. Хрийз — не знала, но отдавать назад ей её же собственную руку Гральн не собирался, а поспеть за ним оказалось очень непросто. И когда они выскочили из виноградного туннельчика Юфи уже выбиралась из блестящего под луной кругляша очередного пруда, последнего перед рядом невыскоих сосенок, за которыми, очевидно, и располагалось ночное ложе Ненаша Нагурна.

— Твою мать! — выругался Гральнч, отпуская Хрийз.

Девушка от неожиданности шлёпнулась на попу, но тут же вскочила. Гральнч развёл руки, и с его ладоней сорвался призрачный синеватый свет. Свет оплёл девчоночью фигурку и дёрнул её в сторону; Юфи яростно завопила от того, что её раскусили и помешали ей исполнить задуманное. Она брыкалась и орала, но выбраться из ловушки не могла. Гральнч в два прыжка преодолел разделявшее их расстояние, схватил девчонку за шиворот и резко встряхнул, так что голова мотнулась.

— Дура, — зарычал он на Юфи. — Ты будешь когда-нибудь головой думать или не будешь?! Это вот что такое сейчас было? Что, я тебя спрашиваю?! Я тебе сказал — не лезь! Тебе сказали, не лезь! А ты!..

Юфи визжала, требуя опустить её на землю. Хрийз заспешила к ним. Они оба орали как сумасшедшие, а ведь у неумерших чуткий слух. Просыпаться посередине сна и так несладко, но просыпаться от чьих-то воплей, раздающихся прямо над ухом, несладко вдвойне. Зачем бесить зря того, кто спросонья способен сожрать источник шума?

— Замолчите вы, двое! — потребовала Хрийз от ссорящихся. — Замолчите немедленно!

Ударом беззвучного грома упала вдруг внезапная тишина. Плотная, вязкая, с отчётливым привкусом недобра. Как-то вдруг само собой ощутилось, что на дворе, вообще-то, ночь, самое тёмное время суток. И что ближайший фонарь — то самое круглое озерцо-прудик, из которого выбралась Юфи. И что небо затянуто тучами, а неподвижные сосны похожи на застывших в угрожающих позах чёрных медведей. Жуть растекалась чернильной тьмой, вымораживая пространство вокруг в иней. Ещё немного, и пойдёт снег…

— Проснулся, — обречённо шепнул Гральнч.

Он вскинул руки ладонями вверх, и с них потёк всё тот же синеватый свет, образовывая прочную стену магической защиты от того, что пробудилось за соснами.