Кари шла и на ходу выискивала собственные знамения. Не находила ничего.

Покидая парк, она зашагала по Новоместью. Впереди лежала граница Ишмирской Оккупационной Зоны. Она ссутулила плечи, взор уперла в мощеную улицу, что за изгибом Замкового холма спускалась к таверне «Королевский Нос» и дальше, в верхнюю Мойку. «Со стороны я должна казаться свихнувшейся», – подумала Кари, ступая вперед в обоих мирах. Выбирая дорогу, ей приходилось избегать малейшего потустороннего трения, одергиваться от незримого присутствия стража-паука или иного духа. Пригнуть душу и не отсвечивать. Если ишмирские боги засекут ее здесь без Шпата, без всякой защиты – ее ничто не спасет. И это будет зашибись в ее стиле – уйти от гнева Кракена в Ильбарине, пересечь обратно полмира, а потом попасться на углу Журавлиной улицы, возле старой квартиры Шпата.

Впереди стоял литозорий.

Восковые сторожа на крыше застали ее врасплох. Взбаламутились былые страхи, но она загнала их под лавку. Если сальники здесь, значит, она в нужном, мать его, месте.

В здание также вели обходные пути. Кари юркнула под арку примыкавшей к литозорию ночлежки и вылезла из окна на скользкую крышу, заслоненная от обзора сальников. Камеры литозория были частично затоплены. Каменных людей помещали на островках среди этих открытых пространств, угроза утонуть удерживала их там, где решетки и стены не справлялись с силой, приобретаемой от хвори. Кари прыгнула в позеленевшую воду и в два гребка оказалась у двери камеры.

С выдвинутым засовом.

А в конце коридора – другая дверь. Шелест, будто кто-то листал там книгу. И эта дверь тоже не была заперта.

– Я вернулась, – объявила Карильон.

– Знаю, – ответила Эладора и закрыла том, предварительно отметив страницу закладкой. – Адмирал Вермейл два дня назад рассказал, что был замечен корабль из Ильбарина. К чему было причаливать в Маредоне? – Эладора хмыкнула. – И могла бы уж войти через главный вход, а не раскидывать повсюду грязь. По-моему, за тобой в чуланчике есть сменная одежда.

– Эл, на дверях же, блин, сальники!

– Они тебя не тронут. Я дала им строгие указания.

Кари выжала воду из торбы на пол, потом взяла полотенце. С больной рукой неудобно, но большую часть жижи из стриженых волос удалось выскрести.

– В Новом городе что-то не так. Я вообще не чувствую Шпата. Он как будто прячется, причем не от меня.

Эладора прикрыла ладонью кожаный переплет на столе.

– Гхирдана обзавелась святым-конкурентом. Молодым человеком по имени Раск. От него одни хлопоты.

– Как так у них получилось?

– Так же, как у тебя стать святой Черных Железных Богов, а у Синтера – оборвать связь моей матери с Хранимыми. Согласованность и чары подобия. Этого достаточно, чтоб одурачить богов.

– Шпат не бог.

Эладора пожала плечами:

– Тогда не знаю, что тебе сказать, Карильон. Какое определение ни дай – метода сработала.

– Вот говнище.

– Делаю вывод, твоя экспедиция в Кхебеш не принесла результата.

– Не добралась я до Кхебеша. – Кари зарылась лицом в полотенце. Хотелось то ли в него закричать, то ли закрыть лицо, пока плачет. А может, скрутить полотенце в удавку и задушить Эладору.

– Извини. – Эладора нервозно подвигала по столу документы. Ее пальцы тряслись – черные ногти испачкали белую бумагу полумесяцами сажи. – Если это хоть как-то утешит, действия Раска, похоже, хм, восстановили часть силы Шпата.

– Когда людей сожгли заживо. Я видела это во сне. – Кари содрогнулась, всхлипывая.

Эладора кивнула, словно Кари подсказала ей ответ для кроссворда:

– Я предполагала, что здесь есть связь с нападением дракона на Новый город, но неплохо иметь подтверждение. С гхирданцами наверняка не поймешь – их семьи вечно враждуют. Значит, ставки растут.

– Ставки, – повторила Кари.

– Сейчас, – продолжила Эладора, – заинтересованные участники, похоже, предпочитают сдерживаться и дать событиям остыть. Гхирдана перестала выдвигаться за пределы Лириксианской Оккупационной Зоны. Мне крайне тяжело получать сведения из Нового города, так как Раск наделен той же, э-э, сверхъестественной осведомленностью, какой обладала ты. Однако же оттуда сообщают лишь об относительно мелких чудесах – никаких новых жертвоприношений. – Она закашлялась нехорошим, лающим кашлем и продолжала: – Разумеется, твой приезд может спровоцировать дальнейшие неприятности.

– Иди-ка ты в жопу.

В ответ жиденькая улыбка:

– Алхимпроизводству требуется илиастр. Гхирдана перекрыла каналы поставок. А ты красиво прибыла на барже, которая должна была доставить это самое вещество, но вместо этого привезла совсем другой груз. – Эладора фыркнула. – Дракон Тэрас летал на базу нашего флота в Маредоне. Гхирданцы знают, что ты вернулась или, по меньшей мере, что «Лунное Дитя» здесь, и я полагаю…

– Да мне на все это насрать.

– А не стоило бы. Грузовоз «Лунное Дитя» принадлежит Лириксу, и они потребовали его вернуть – со всеми находящимися на борту пассажирами. Парламент утвердил их требование.

– Гхирданцы – настоящие пираты, в сраку их мать! Пусть, суки, катятся к черту! Не вздумай на это пойти! Этих несчастных людей я увезла с Ильбарина. Пообещала, что здесь будет для них безопасно!

– «Безопасно» – это не свойство, естественно присущее мирозданию, Карильон. Места безопасными делаем мы – и здесь безопасность достигнута путем Перемирия. Лириксиане заверяют, что отнесутся к пассажирам «Лунного Дитяти» заботливо и гостеприимно – если слова имеют значение.

– Никакого. Нельзя верить драконам.

– Я насчет этого в курсе. Но сохранение мира…

– Стоит их жизней?

– Да. Я сделаю все, что смогу, чтобы не допустить подобной трагедии, но да – если выбор встанет между горсткой жизней и тысячами, не говоря о накопленных знаниях и культурных богатствах нашего города, то решение очевидно. В любом случае таково постановление парламента. – Эладора подбила бумаги в стопку, поднимая перед собой, как щит.

– Что это за тетрадь? – вдруг спросила Кари.

– Какая тетрадь?

– Вон та. Которую ты все пытаешься от меня спрятать.

Эладора нехотя сдвинула документы, снова открывая кожаный переплет.

– Это один из дневников нашего деда. Джермас прислал их м-матери еще давно, когда отправил тебя жить с нами. Мне они достались после похорон Сильвы.

Кари вынула нож.

– Сальники на дверях. Дневники Джермаса. Говоришь как мудила-политик. Кто знает, что еще припасла. Нижние боги, Эл, какого же хрена ты делаешь? – Не сказать, что Гвердон хоть кому-то привил чистоту моральных устоев, но Эладора всегда была хорошей, вежливой девочкой, это Кари вечная смутьянка, которой на все плевать.

– Спасаю Гвердон. Поддерживаю Перемирие. – Колдовство замерцало вокруг кисти Эладоры, венчик нарождавшейся молнии. – У меня в парламенте немало влияния. Может, я еще сумею помочь, но мне понадобится твое содействие. Необходимо восстановить баланс сил – и быстро. Гильдия алхимиков вознамерилась сбежать, перебраться от опасности в Ульбиш, а без алхимиков город невосполнимо ослабнет. Я пытаюсь договориться с гильдмастером – у меня есть кое-что для них желанное, – но будет неимоверно легче, если опасность, э-э, сократится. Мне нужно, чтобы ты нейтрализовала Раска.

– Ты имеешь в виду, убила?

– Если до этого дойдет. Если без этого не выйдет. Мы уже пробовали, причем до того, как он обрел полную силу. Впрочем, цель – вернуть три оккупированные территории к равновесию. Если Хайт или Ишмира уверятся в том, что Лирикс способен наносить удары, не переходя границ ЛОЗ, то мирному соглашению конец. Генерала Брайтеля из Хайта я, кажется, уговорила, но вот Ишмира… в общем, вот так оно обстоит.

– Ага. Кажется, у меня есть мыслишка. – Кругом одни сумасшедшие боги. Кари покачала головой: – Но сперва нужно поговорить с Крысом.

– Гхирданцы заточили владыку Крыса в хранилище под Новым городом. Он жив, по словам упырей.

У стенки стоял стул, и Кари на него опустилась.