Кари задумалась:

– Я не стану рыдать, когда тебя не станет. Ты работала на ублюдка Хейнрейла.

– А ты еще не устала, – спросила Мири, – так долго вынашивать обиды?

– Ненависть помогает держаться. Приходится херачить уродов, пока они тебя не отхерачат.

– Красноречиво.

– А ты? Все еще хочешь расчленить меня скальпелем?

– По-честному? Да. Но… – Мири помахала пальцем. – Исключительно в познавательных целях. Рождена веретенщиком, Предвестница Черных Железных Богов, Святая Карательница… каких любопытнейших вещиц только не делают в Гвердоне. Но я потерплю. Дождусь, пока ты сперва помрешь.

Кари посмотрела на высохшую, изувеченную, истерзанную колдовством женщину и захохотала.

– Ну, по ходу дела я в безопасности.

Несмотря на усталость, Кари никак не одолевал сон. То ли причина крылась в азарте, поскольку до Кхебеша отсюда рукой подать, то ли в нагрузках последних дней впополам со страхами, но, если честно, скорее в рыбе. Появилась идея снова испробовать эфирограф, раз выжженная область осталась по ту сторону гор. Может, тогда сообщениям препятствовало влияние какого-нибудь божества. Еще разок попытаться стоило.

Мири она оставила дремать у теплой печки, чертову книжку стоять, как часовой, на столе, а сама выскользнула из дома. Повинуясь невольному порыву, провела ладонью по почти затертому резному изображению Повелителя Вод на двери. Приятно было прикоснуться к не– ошкуренному дереву, но это заставило ее подумать о других полузатертых рисунках. На ум пришли Гвердон, Морской Привоз и изображения Черных Железных Богов. Сглаженные в веках, скрытые от взора, но по-прежнему пребывавшие там. Как и изображенные на них боги.

Боги не умирают. «Если только я их не разбомблю, – подумала она. – Тогда они больше не оживут».

В тишине она шла по деревне, яркая луна довольно отчетливо освещала тропу под ногами. За горами, к западу, вспыхивали божьи зарницы. Если какие-то жители этой ночью не спали, то не показывались из хижин. Кари добрела до небольшой песчаной косы, босиком по песку спустилась к морю. Деревенские огни светили далеко позади. Платье, хоть и забрызганное грязью, блестело сейчас в лунном свете. «Завтра потрачу еще один в хрен не впершийся изумруд на какую-нибудь путную одежку».

Волны шелестели, обтираясь о берег. Прибой мягко покачивал лодку на песке, по соседству стояла еще одна. Кари отыскала валун и присела, глядя на черную океанскую ширь. «Я сижу лицом к востоку, значит, вон там, за горами, Ильбарин. А в ту сторону будет Кхебеш». Она посмотрела в одном направлении, потом в другом, но обе перспективы сулили одинаковую неизвестность. Путешествие сквозь беспросветную черноту.

Почти одинаковую. На горизонте блеснул тонкий лучик. Корабль.

«И – с учетом кучи всякого дерьма – эти воды ведь те же, что и в Гвердонской гавани?» Та же однородная морская безличность простиралась в оба конца. Море шире любых названий и карт, к которым пытаются свести его смертные. Море превосходит богов. Капитан Хоуз как-то сказал, что нет бога, способного подчинить себе весь океан.

Но все же, под конец, своего бога он обрел.

Кари, поерзав, залезла ногами в воду. «Шпат, – подумала она, – ты здесь?»

Собственно говоря, это та же вода, что омывает волнолом Нового города. Кари была бы одинаково близко, стой она прямо там. «Шпат, ты меня слышишь?»

Ничего. Она села и раскрыла футляр эфирного аппарата. При тусклом свете луны не разобрать все детали, но буквы, выбитые на клавишах, чувствовались на ощупь, как и неестественный холод стеклянной трубки. Кари сдвинула пусковой рычажок.

Ничего. Прибор мертв. Она со злостью оттолкнула его, крепко пристыженная собственной глупостью. Тащила дурацкую хреновину на себе с самого Ильбарина – ради пшика! Она снова встала, собираясь зашвырнуть машину в воду…

И увидела свет.

Тот лучик, издалека, разгорался все ярче. Становился ближе.

Двигался против ветра, против течения.

Это «Лунное Дитя». Корабль Артоло. Который шел на всех парах прямо к ней, накрывал ее, как дракон. Больше в этих краях ему искать нечего – на севере непроходимые горы, на юге солончаки и пустыни. Корабль направляется в Ихандин. Даже если им невдомек, что здесь Кари, то воду и припасы они непременно пополнят.

Долбаная сушеная рыба подвела ее под смерть.

«Беги», – завопили все инстинкты разом.

Она метнулась вдоль полосы прибоя, разбрызгивая ногами воду. Мысленный Артоло уже высадился на берег, вырос до гиганта, раздулся от ненависти. Хлестали щупальца-бритвы, кромсая в Ихандине всех, чтобы до нее добраться. Мири тоже убьют. Вот так она и навела Артоло на Хоуза, на Адро и Рена. Вот так она навлекла беду на Гвердон.

Вот так она довела до гибели Шпата.

«Не дай такому повториться», – вспыхнула мысль, и будто Шпат произнес эти слова. Руки сами столкнули в воду рыбацкую лодку. Барахтаясь, Кари бросилась следом, холодом обдало бедра, обдало поясницу. Закинула в лодку дебильный эфирограф, потом перевалилась через борт сама. Бездумно, на одном устремлении, лишь бы действовать. «Беги».

С юга дул бриз. Она подстроила руль и под наполненным парусом понеслась на север. Нацеливаясь в промежуток между «Лунным Дитятей» и горами. Если она успеет проскочить перед баржей, если выйдет в открытое море, то, возможно, сумеет затеряться в темноте. Пока еще «Лунное Дитя» развернется. Существует узкая, очень узкая лазейка возможности побега, но надо немедленно мчать.

Что-то стукнулось о корпус. Подводный камень? Естественно, она ни хрена не знала этот залив, плыла наудачу. Но краденая лодка не замедлила ход, даже, похоже, прибавила в скорости.

– Карильон?! Что ты делаешь?!

На берегу, умаляясь по мере отдаления лодки, стояла Мири.

– Там Артоло! – крикнула назад Кари. – Сваливай!

Ответный возглас Мири потерялся на ветру.

– Забери книгу! Плыви в Кхебеш! – Кари закусила губу, затем проорала: – С тебя должок! Скажи чародеям, пусть сделают хоть что-то! – Сила наставников до сих пор заперта в Призрачных стенах, меж тем как Божья война сокрушает мир. Они обязаны хоть что-нибудь предпринять.

Как предпринимает она. Только в ее случае – очередную глупость. Лодка резко прибавила ход, встряска едва не скинула Кари за борт – ветер удвоил силу, сбился в пучок, в спину ударил шквал. Это Мири призвала ветер в помощь последним заклинанием.

С «Лунного Дитяти» жахнул прожектор; пугающий луч, как палец, ткнулся во тьму. Пополз, заплясал на поверхности моря. Осветил песок, потом пену волн, потом голую гладь.

На миг свет выхватил какую-то живую тварь – рыбу или дельфина, воду прорезала закругленная спина. Затем тварь пропала, и алчущий добычи луч двинулся дальше. Если он ударит на берег, то отыщет Мири, хромающую к деревне. Артоло высадит людей по ее голову.

По воровской привычке Кари съежилась в комок. Тикай от света, не подлезай, ты почти выбралась.

Но ведь смысл-то не в этом?

– СЮДА, РЫБОМОРДЫЙ! – заорала она, надсаживая легкие. Прожектор, как взрыв, ударил в лицо.

– Есть! Лодка! Лодка!

Артоло протопал по железной палубе «Лунного Дитяти» к борту. «Вот она где». Звериное удовлетворение нарастало в нем, исподволь оборачиваясь в благодарственную молитву. Дамала оказалась права – эту встречу предсказали боги. Ткач Судеб спрял нить его судьбы. Кракен благословил в поход за отмщением.

– Взять ее! – взревел он. – Поворачивай!

«Лунное Дитя» бултыхнулось с боку на бок, моторы с ревом разворачивали тяжелое судно. Ураганные порывы ветра почти не сказывались на могучей барже, но шквал свистел и хлестал, как бич, заставляя команду искать укрытие. Один Артоло стоял против всей ярости ветра.

Дол Мартайн на прожекторе отслеживал движение юркой лодчонки, что мерила воду, несясь на северо-восток, в сторону Ильбарина. Нацеленная проскочить промежуток между Бараньим Лбом и «Лунным Дитятей».