В ответ Данчеккер лишь развел руками.

– Поверь, лично я был бы только рад. Но, честно говоря, никаких серьезных подвижек в этом направлении пока нет. То, что ты сказал, – правда; примерно тогда вымерли или исчезли с планеты не только сами ганимейцы, но и все исконно минервианские формы сухопутной жизни, причем за очень короткий срок – по относительным меркам, разумеется. Завезенные на Минерву земные организмы успешно заняли их место, и в конечном итоге именно от них произошли лунарианцы. – Профессор снова продемонстрировал открытые ладони. – Что именно случилось с ганимейцами и почему их постигла такая судьба? Это все еще остается загадкой. О… у нас есть кое-какие теории – или, говоря точнее, возможные объяснения. Похоже, что самая распространенная гипотеза связана с ростом концентрации атмосферных токсинов, в частности углекислого газа, которые оказались смертельными для коренных видов, но не принесли вреда завезенным организмам. Хотя если говорить по правде, то однозначных доказательств у нас нет. Только вчера я разговаривал с молекулярными биологами здесь, на «Ю-5», и в свете недавних исследований эта теория кажется мне менее состоятельной, чем два или три месяца назад.

Шеннон, казалось, был слегка разочарован, но к ситуации отнесся философски. Прежде чем он успел что-то ответить, к столику подошел стюард в белом пиджаке и принялся собирать пустые чашки из-под кофе и смахивать крупинки пепла и хлебных крошек. Когда все трое откинулись на спинки кресел, чтобы дать ему больше места, Шеннон взглянул на самого стюарда.

– Доброе утро, Генри, – как бы невзначай сказал он. – Сегодня мир к тебе благосклонен?

– О, грех жаловаться, сэр. Мне доводилось работать и на компании похуже КСООН, – весело отозвался Генри. Хант был заинтригован, уловив в его речи акцент восточного лондонца. – Перемены никогда не бывают во вред – так я всегда говорю.

– Чем раньше занимались, Генри? – поинтересовался Хант.

– Был бортпроводником на авиарейсах.

Генри ушел, чтобы убрать соседний столик. Шеннон заметил взгляд двух ученых и наклонил голову в направлении стюарда.

– Удивительный он человек, этот Генри, – заметил он, слегка понизив голос. – Вы не встречали его, когда покидали Землю? – Его собеседники покачали головой. – Действующий чемпион «Юпитера-5» по шахматам.

– Господи боже, – удивился Хант, проследив за его взглядом с еще большим интересом. – Серьезно?

– Научился играть в шесть лет, – поведал Шеннон. – У него настоящий дар. Наверное, Генри мог бы заработать на этом кучу денег, если бы воспринимал игру всерьез, но он, по его же словам, предпочитает относиться к шахматам, как к простому хобби. Главный штурман корпит день и ночь, и все ради того, чтобы отобрать у Генри его титул. Но, если начистоту, сдается мне, что для этого ему потребуется целая прорва везения, а ведь шахматы – это игра, в которой удача, по идее, не должна иметь никакого значения. Верно?

– Именно так, – согласился Данчеккер. – Просто невероятно.

Руководитель миссии взглянул на часы, висевшие на стене столовой, после чего расставил руки вдоль края стола, намекая на конец беседы.

– Что ж, джентльмены, – сказал он. – Было приятно наконец-то с вами познакомиться. И спасибо за эту на редкость увлекательную беседу. Нам точно нужно встречаться почаще.. В ближайшее время меня ждут дела, но я не забыл о своем обещании показать вам командный центр корабля. Так что, если готовы, мы отправимся туда прямо сейчас. Я представлю вас капитану Хэйтеру, который устроит вам экскурсию. Но после этого, боюсь, мне придется откланяться.

Пятнадцатью минутами позже, совершив внутри капсулы поездку по коммуникационным туннелям корабля в другую часть судна, они оказались в зале, где их с трех сторон окружали захватывающие дух ряды консолей, пультов и мониторов на корабельном мостике; ниже разворачивалась ярко освещенная панорама командного центра «Юпитера-5». Группы из рабочих станций операторов, батареи кубиклов, заполненных разного рода оборудованием, и целые ярусы приборных панелей составляли тот самый нервный узел, откуда в конечном счете осуществлялось управление работами в рамках миссии и всеми функциями корабля. Постоянная лазерная линия связи, обеспечивающая обмен данными с Землей; каналы данных, соединявшие флагман с различным постройками на поверхности спутников и рассеянным в космосе флотом КСООН, сновавшим по всей юпитерианской системе; силовая установка судна, системы навигации и пилотирования; нагрев, охлаждение, освещение, жизнеобеспечение, вспомогательные компьютеры и машины и еще сотни и сотни других процессов управлялись и координировались из этого умопомрачительного средоточия умений и технологий.

Капитан Рональд Хэйтер стоял позади двух ученых и ждал, пока те созерцали вид, открывавшийся с высоты мостика. В силу организации самой миссии и иерархической структуры ее командования, все операции в конечном счете выполнялись с указания Гражданского подразделения КСООН; наивысшие полномочия были сосредоточены в руках Шеннона. Многие умения, необходимые для операций КСООН, включая подбор экипажа космических кораблей, а также безопасное и эффективное ведение работ в незнакомой и чуждой для человека среде, требовали подготовки и дисциплины, которых можно было достичь лишь в рамках военоподобной иерархии и организационной структуры. В ответ на эти потребности было создано Форменное подразделение Космических сил, благодаря которому – отчасти случайно, а отчасти и по задумке – многие представители молодого поколения с их тягой к приключениям нашли мирную отдушину для собственных амбиций, ведь масштабные регулярные армии для них стали уделом прошлого, которому было лучше таковым и оставаться. Хэйтер возглавлял все находившиеся на борту «Ю-5» форменные чины и отчитывался непосредственно перед Шенноном.

– Сейчас здесь довольно тихо, но бывает и совсем наоборот, – наконец заметил Хэйтер, делая шаг вперед и становясь между Хантом и Данчеккером. – Как видите, некоторые секции внизу никем не обслуживаются; причина в том, что многие системы сейчас либо выключены, либо их работа контролируется автоматически, пока корабль остается на орбите. Даже здесь присутствует лишь минимальный экипаж.

– Похоже, там что-то происходит, – заметил Хант. Он указал на группу консолей, операторы которых деловито просматривали экраны, время от времени что-то набирали на клавиатуре, говорили в микрофоны и обменивались репликами друг с другом. – Что происходит?

Хэйтер посмотрел туда же, куда указывал его палец.

– Мы на связи с крейсером, который уже какое-то время обращается вокруг Ио. Они размещали серию космических аппаратов на околоюпитерианских орбитах, и следующий этап их задачи требует высадки на поверхность. Прямо сейчас зонды проходят подготовку над Ио, и вся операция будет контролироваться с находящегося там корабля. Ребята, на которых вы смотрите, просто наблюдают за ходом подготовки. – Капитан указал на другую секцию, располагавшуюся правее предыдущей. – Это космодиспетчерская служба… которая следит за всеми перемещениями кораблей вокруг спутников и между ними. Они никогда не сидят без дела.

Данчеккер пристально осматривал командный центр, не говоря ни слова. Наконец он повернулся к Хэйтеру с выражением неприкрытого изумления на лице.

– Должен сказать, я крайне впечатлен, – сказал он. – Весьма и весьма впечатлен. Боюсь, что по пути сюда мне довелось неоднократно назвать ваш корабль адской железякой; похоже, что теперь я вынужден взять свои слова обратно.

– Называйте его как хотите, профессор, – ответил Хэйтер с широкой улыбкой на лице. – Но из всех когда-либо построенных железяк эта, пожалуй, самая безопасная. Все ключевые функции, которыми мы управляем отсюда, полностью продублированы в аварийном командном центре, занимающем другую часть корабля. Даже если это место будет уничтожено, мы все равно сможем вернуть вас домой в целости и сохранности. А если случится что-то настолько масштабное, что из строя будут выведены оба командных центра, что ж… – Он пожал плечами. – Полагаю, тогда и от самого корабля мало что останется, и возвращаться домой будет просто не на чем.