– Похоже, нам придется чуть выкрутить фитилек, – заметил Каризан. – Вторая фаза, Фрэнк.

Тауэрс повысил входное напряжение. На одном из экранов Маллена появился ряд из чисел.

– На седьмом канале что-то есть, – сообщил он. – Акустический сигнал. – Он набрал на клавиатуре консоли короткую последовательность команд и внимательно изучил форму волны, которая появилась на вспомогательном экране. – Периодический сигнал с сильным искажением по четным гармоникам. Низкая амплитуда… Основная частота около семидесяти двух герц.

– Это частота питающего тока, – пробормотал Хант. – Скорее всего, где-то возник резонанс. Но вряд ли из этого можно сделать какой-то вывод. Что-нибудь еще?

– Нет.

– Прибавь-ка еще, Фрэнк, – сказал Каризан.

По ходу эксперимента они проявляли все большую осторожность и пробовали на каждом шагу все больше и больше вариантов. В итоге характеристики питающего тока указали им на то, что устройство близко к насыщению и, по-видимому, вышло на расчетный уровень эксплуатации. К этому моменту оно вбирало в себя значительные объемы мощности, но, если не считать все тех же слабых акустических резонансов и незначительного нагрева отдельных частей корпуса, показания измерительных приборов упрямо держались на нуле. Под конец первого часа Хант вместе с троицей инженеров КСООН смирились с необходимостью более долгого и кропотливого исследования, в ходе которого артефакт наверняка придется разобрать на части. Но, как и Наполеон, пришли к мнению, что удача благоволит тем, кто дает ей шанс себя проявить; попытка явно того стоила.

Впрочем, ни один из их инструментов не был рассчитан на фиксацию возмущений, созданных ганимейским прибором. Рябь из сферических волн, образованных мощными, но сильно локализованными искажениями пространства-времени, начала расходиться во все стороны от базы «Копёр», пронизав Солнечную систему со скоростью света.

В тысяче с лишним километров к югу сейсмографы на главной базе Ганимеда буквально сошли с ума, и программы валидации данных, запущенные на журнальном компьютере, прекратили работу, чтобы сообщить о системном сбое.

В двух тысячах километров над поверхностью спутника, датчики на борту флагмана «Юпитер-5» определили, что источник аномальных данных находится на базе «Копёр», и передали предупреждение дежурному контролеру.

С того момента, как на вход устройства в лаборатории «Копра» была подана максимальная мощность, прошло больше получаса. Хант затушил сигарету, а Тауэрс тем временем отключил питание и со вздохом откинулся на спинку кресла.

– Вот, пожалуй, и все, – заключил Тауэрс. – Так мы ничего не добьемся. Похоже, что придется покопаться в нем поглубже.

– Десять баксов, – заявил Каризан. – Видишь, Вик, никакой музыки.

– Но и ничего другого, – возразил Хант. – Пари отменяется.

Маллен за приборной панелью завершил процедуру сохранения тех скромных данных, которые им удалось собрать за время испытаний, выключил компьютеры и присоединился к остальным.

– Ума не приложу, на что ушла вся эта мощность, – хмуро заметил он. – Тепла выделилось слишком мало, так что явно не на нагрев, а ничего другого мы не зафиксировали. Бред какой-то.

– Там, наверное, черная дыра, – предположил Каризан. – Вот что это такое – мусорное ведро. Идеальное мусорное ведро.

– Ставлю на это десятку, – с готовностью отозвался Хант.

В поясе астероидов на расстоянии пятисот шестидесяти миллионов километров от Ганимеда один из роботов КСООН засек серию кратковременных гравитационных аномалий, которые вынудили его главный компьютер приостановить выполнение всех системных процессов и запустить процедуру полной диагностики и поиска неисправностей.

– Без шуток – прямо как в мультиках Уолта Диснея, – сказал остальным Хант, сидя за столом в углу общей столовой «Копра». – Никогда не видел муралей с животными, как в той каюте на ганимейском корабле.

– Звучит бредово, – заметил сидевший напротив Ханта Сэм Маллен.

– Как думаешь, они с Минервы или откуда-то еще?

– Точно не с Земли, – сказал Хант. – Но, возможно, они вообще ниоткуда… в смысле, ненастоящие. Крис Данчеккер уверен, что они никогда и не существовали.

– Что значит не существовали? – переспросил Каризан.

– В смысле они не выглядят настоящими, – ответил Хант. Он нахмурился и покрутил руками в воздухе. – Они слишком яркие… слишком неуклюжие… и несуразные. Сложно представить, что их могла произвести на свет реальная эволюционная система…

– Хочешь сказать, они не прошли отбор на выживание? – подсказал Каризан.

Хант быстро кивнул:

– Да, именно. Не приспособлены для выживания… ни камуфляжа, ни способности сбежать – ничего похожего.

– М-м-м… – Каризана это не смутило, но он явно был заинтригован. – Есть идеи?

– Ну, вообще-то есть, – ответил Хант. – Мы уверены, что та каюта была чем-то вроде ганимейских яслей. По идее, это все объясняет. Эти животные и не должны быть настоящими, они всего лишь персонажи ганимейских мультиков. – С секунду помедлив, Хант рассмеялся. – Данчеккер недавно спрашивал, могли ли одного из них звать Непту. – Двое собеседников смерили его вопросительным взглядом. – Он решил, что Плуто у них быть не могло, потому что тогда еще не существовало самого Плутона, – объяснил Хант. – Но, возможно, они назвали одного из персонажей в честь Нептуна.

– Непту! – во весь голос расхохотался Каризан, хлопнул по столу. – Мне нравится… Никогда бы не подумал, что Данчеккер может выдать такую шутку.

– Ты удивишься, – заверил его Хант, – но порой он тот еще кадр, стоит только узнать его получше. Немного занудный поначалу, но не более того… А на те рисунки стоит взглянуть. Я принесу распечатки. Один из этих зверей похож на громадную голубую свинью с розовыми полосками по бокам. Да еще и с хоботом!

Маллен состроил гримасу и прикрыл лицо рукой.

– Блин… Мне от одной этой мысли хочется на всю жизнь завязать с выпивкой. – Он повернул голову и посмотрел на линию раздачи блюд. – Где там Фрэнка носит?

И как бы в ответ на вопрос Тауэрс появился у него за спиной, держа в руках поднос с четырьмя чашками кофе. Он поставил поднос на стол, втиснулся в кресло и принялся передавать напитки остальным.

– Два белых с, один белый без и один черный с. Так? – Он устроился в кресле и взял протянутую Хантом сигарету. – Будем здоровы! Парень за той стойкой говорит, что ты нас ненадолго покидаешь. Это правда?

Хант кивнул:

– Всего на пять дней. Надо заглянуть на «Ю-5». Вылетаю послезавтра с главной базы.

– Один? – уточнил Маллен.

– Нет, всего нас пятеро или шестеро. Данчеккер тоже летит. Да и я не против сменить обстановку.

– Надеюсь, погода не подведет, – саркастически заметил Тауэрс. – Будет очень жаль, если ты пропустишь сезон отпусков. Смотрю я на это место и думаю, откуда столько ажиотажа вокруг Майами-Бич.

– Там скотч подают со льдом, – предположил Каризан.

Над столиком нависла чья-то тень. Подняв взгляд, они увидели дородного мужчину с окладистой черной бородой, одетого в клетчатую рубашку и синие джинсы. Это был Пит Каммингс, строительный инженер, прибывший на Ганимед вместе с командой специалистов, в которую входили и Хант с Данчеккером. Он развернул стул и сел на него верхом, вперившись взглядом в Каризана.

– Как успехи? – поинтересовался он.

Каризан скривился и покачал головой:

– Без толку. Чуть нагрелось, чуть пожужжало… а в остальном ничего интересного. Так и не смогли ничего выудить.

– Жаль. – Каммингс ответил сочувственным жестом. – Значит, это не вы устроили весь этот переполох.

– Какой еще переполох?

– А вы не слышали? – удивленно спросил он. – Недавно с «Ю-5» поступило сообщение. Похоже, что они засекли какие-то странные волны, которые шли с поверхности спутника… и источник, судя по всему, находился где-то здесь. Командир опрашивает весь персонал базы, чтобы выяснить, кто чем занимался и что могло вызвать такой эффект. Они там в башне переполошились, как будто к ним в курятник залезла лиса.