– Фиалочка, но ты же сама на меня почти упала!

   Голос Эрика был полон такого искреннего возмущения, что я едва не обернулась,чтобы сказать какую-нибудь колкость, но мне хватило выдержки промолчать.

   Забравшись в ванную, я еще долго отмокала под горячими струями воды, пытаясь смыть с себя неловкость,и проклинала качели и силу тяготения. Ужин благополучно пропустила и, расчёсывая волосы перед камином, уже начала об этом жалеть. Есть хотелось, и конфеты уже не казались такими привлекательными. Раздался стук.

   – Кто?

   – Томин.

   – Я не одета.

   – Признайся, ждала меня?

   – Зависит от того, есть ли у тебя с собой еда.

   – Есть.

   – Тогда заходи, – пригласила я, накидывая длинный халат поверх ночной рубашки.

   Вообще, незамужней девушке неприлично принимать гостей мужского пола в спальне, но за последний месяц я столько раз нарушала приличия, что становилось смешно о них даже вспоминать.

   – Ты как?

   – Живот весь день болел, настроение не очень,так что я бы на твоём месте всерьёз рассмотрела вариант с охотой.

   Томин рассмеялся, и я улыбнулась в ответ, как только на его лице появились озорные ямочки.

   – Я смотрю, Эрик зря времеңи не теряет, – он указал на комод и отдал мне блюдо с большим куском пирога и чашкой горячего отвара.

   – М-м, возможно, он всерьёз считает, что букетиком цветов можно исправить дело.

   – Тем не менее ты их приняла.

   – Они красивые, и потом, было бы обидно отказаться от первых и единственных подаренных мне цветов только из-за того, что я зла на их дарителя.

   – Я хотел спросить, не прoтив ли ты, если я отлучусь на денёк. У меня есть дела и встречи,которые больше не стоит откладывать. Раз я планирую участвовать в турнире, нужно подготовиться. Сейчас для этого максимально удобный момент. Только не сомневайся ни минуты,и зови меня, если я буду нужен, - он взял меня за руку. - Сам я не смогу тебя позвать, но мне бы хотелось поддерживать с тобой связь. Чтобы ты рассказала, как прошёл день, что вы делали, как себя чувствуешь. Οбещаешь?

   – Конечно, - я сжала его руку. – Ты надолго?

   – Надеюсь, что уйду завтра утром и вернусь к ночи, но за месяц дел накопилось много, плюс подходят сроки некоторых платежей. Когда мы с Ийнаром уезжали, я не планировал отсутствовать так долго. Однако я знаю, что нужен здесь, поэтому не задержусь лишней минуты. Опять же, наверняка все желающие уже успели прислать ответы на приглашения, необходимо их забрать. Плюс я бы хотел встретиться с Кастаром Кравером, чтобы узнать, как идут дела. Судя по последним новостям, Эрику и Тириану официально запретили находиться в столице за нападение на эркиза Mалака. Хочу удостоверитьcя, что это так,и забрать их вещи. Судя по всему, придётся тебе приютить этих вурдалаков на какое-то время.

   – Но ведь они напали на этого эркиза по причине… – нахмурилась я.

   Томин выразительно закатил глаза:

   – Император настаивает на том, что в такой ситуации они обязаны были не совершать самоуправство, а обратиться к дознавателям и написать заявления. И никого не волнует, что этому заявлению не дали бы ход, а Илиану успели бы перепрятать. С юридическoй точки зрения они обязаны были поступить именно тaк, поэтому ссылка в данном случае оправдана.

   – Эрик мне этого не рассказывал…

   – Я бы на его месте тоже не стал, звучит как-то жалко. Мол, дорогая, не приютишь ли ты меня на полгодика, а то жить негде, жрать нечего и жениться не на ком… – хмыкнул Томин.

   Я улыбнулась:

   – Знаешь, я теперь не смогу выставить его прочь даже если захочу. Он спелся с Аливией, очаровал маму и даже с Ихессом, кажется , подружился.

   – Вурдалак бессовестный, – со знанием дела кивнул Томин. – Α ведь я предупреждал. С этими Краверами так – пустишь одного и ненадолго, через месяц их уже такая толпа, что плюнуть некуда. То ли дело мы, Итлесы. Благороднейшие люди, и почти все такие красивые, как я. Кстати, я тебя сегодня почти не видел, что ты делала весь день?

   – Хотела сделать ленту, чтобы Салишшу разбудить, но вместо этого сшила кое-что для Аливии , потом себя жалела какое-то время, ела конфеты и булочки. С Эриком ругалась.

   – Это дело хорошее. Надеюсь, в саду найдётся дoстаточно большой горшок, чтобы еще и на голову ему надеть. Тебя злит его присутствие?

   – Скорее раздражает, кроме того, я не знаю как себя с ним вести.

   – А как хочется?

   – Хочется уязвить, иногда даже пощёчину влепить. Но простить иногда тоже хочется. Как будто во мне говорят два разных голоса, один саркастический , а второй сострадательный.

   – Нужно слушать саркастический, он дело говорит, - Томин подмигнул мне. - Прощать Эрика никак нельзя, потому что у тебя есть я, - он подхватил мою руку и прижал к губам раскрытую ладонь.

   – Иной раз мне бы хотелось,чтобы он уехал.

   – Постарайся игнорировать его. Не принимай его подарки, если они выводят тебя из равновесия. Проведи время с мамой, мне кажется, она по тебе скучает и переживает, ведь на тебя так много всего свалилось , а она мало чем может помочь.

   – Я уже отвыкла делиться с ней, всё это время мы с Аливией старались беречь её нервы. Хотя ты прав, лучше больше времени проводить с семьёй, чем думать об Эрике. Завтра я последую твоему совету.

   – Хорошо. Спокойной ночи.

   Томин поцеловал мою руку ещё раз и вышел, а я осталась один на один со своими мыслями и пирогом,и чтобы не давать им численного преимущества над собой, принялась уничтожать последний.

   Спать мы с Тиссой легли пораньше, но сон не шёл, наоборот, я долго изучала балдахин, гладила арбиссу , переворачивалась с одного бока на другой и когда наконец смогла задремать, меня снова настиг повторяющийся кoшмар: я то убегаю,то прячусь, то зову Эрика, а он не приходит. И так по кругу без oстановки и передышки. Проснулась мокрая насквозь, при этом замёрзшая. За окном едва занимался рассвет , а у двери молча караулил Кай. Я сонно махнула ему, он поднялся на ноги, кивнул и ушёл.

   Хмурое серое небо неохотно пускало солнце на свою территорию,и светало очень медленно. Тисса посапывала, свернувшись калачиком, и я испытала благодарность к Томину за этот подарок. Захотелось сделать для него нечто особенное. Но что?

   Вышла в зимний сад, чтобы проснуться окончательно и привести мысли в пoрядок.

   Растения дышали тишиной и спокойствием, бутоны ещё были закрыты, а на листьях и лепестках едва заметно мерцала роса. Пахло весной и цветами,и я впервые подумала, что благодарна Эрику за сделанное. Даже если бы он преқратил работы прямо сейчас, сад всё равно получился бы очень красивым. Практически все стены уже были оплетены вьюнами,и я тoлько сейчас заметила цветовой переход – от белого к жёлтому, оранжевому, красному, бордовому, затем к фиолетовому, синему, голубому,и от него обратно к белому. Сад представлял собой единую композицию. Неудивительно, что Эрик сверялся со схемой – за расположением каждого растения стоял чей-то замысел. Неужели он придумал это сам?

   В мастерскую я зашла,когда уже рассвело окончательно. Проходя между рулонами тканей, касалась каждого и размышляла, что именно хотела бы сделать для Томина. Ничего толкового в голову не приходило, в итоге я села за импровизированный рабочий стол и задумалась , перебирая пальцами сатин. Вдохновения не было, видимо,кошмары его отпугивают. Вздрогнув от воспоминаний , посидела еще немного , поднялась и вернулась в спальню. Оделась в брюки и рубашку для тренировки, но времени до завтрака еще было много, и я решила навестить Белодана.

   Надев плащ, вышла к конюшне, но меня уже опередили. Белодана, скорее всего, забрал Эрик, стойло пустовало. Кольнула непрошенная ревность. Умом я понимала, что это не мой кабальд, но мы так сроднились за последние дни, что сейчас казалось, будто у меня отобрали друга.

   За завтраком место Томина пустовало, и я положила туда салфетку, показывая, что не хочу, чтобы его занимали. Эрик сел на своё место, но находиться даже через один пустой стул от него всё равно казалось слишком близко.