Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Шакко замолчала. Я же дернулся на крюке:

— А? Что? Уже всё? Прости, Шакко, слегка задремал. Слишком уж интересная сказка была. Вот только она действительно была сказкой. В ней есть несколько погрешностей… Первая — я не убивал твоего отца. Вторая — комиссар Мацуда был не очень хорошим человеком, который заставлял меня выступать на «Черном Кумитэ», шантажируя гибелью моей семьи. Третье — в нашем классе не только я из якудзы.

— Да? А кто же ещё? — спросила Шакко, потирая пальцем кнопку опускания. — Кого ты ещё вздумал оболгать, грязный хинин?

— Это я, моя милая девочка, — почти пропел Сэтору. — И знаешь что? Ведь это я убил твоего отца. Да-да, теперь я припоминаю того вшивого кицунэ, с помощью которого я сделал примиряющий подарок Хаганеноцуме-кай. Мой клан тогда находился в состоянии вражды, а когда узнал, что Дзинко ищет деньги, то предложил ему воспользоваться именем тануки, подставляя их под удар. Остальную часть денег я взял у отца. И да, я был доверенным человеком господина Дзинко. В итоге деньги вернулись обратно к отцу и в клан Хаганеноцуме. Клан получил повод обвинить тануки в обмане и забрать их лавочку, а мой отец обрел раба на два года. Все в шоколаде.

— Что? — дернулась было к нему Шакко.

— Стой на месте, сучка! Иначе твоя сосущая головка разлетится на куски! — рявкнул Сэтору. — Думаешь, что я просто так всяким блядям буду изумрудные ожерелья дарить?

— Что-о-о? — Шакко растерянно накрыла ладошкой ожерелье.

— Да чего ты затянула «что» да «что». Что слышала. В ожерелье спрятан заряд взрывчатки, способный разнести твою башку на куски. Обожаю это выражение лица. Ты-то думала, что схватила бога за яйца, а оказалось, что это он схватил тебя за горло. Да-да, я твой бог, сучка. И только мне решать — жить тебе или умереть.

— Но ваш отец…

— Мой отец ржал, когда рассказывал, как трахал тебя. Он всё это время знал, где находится старый кицунэ. А когда ты ему надоела, то он послал тебя к этому уёбку. Даже попросил меня проследить и потом рассказать, как всё получится. Правда, сам не дожил до этого момента…

— Ваш отец был комиссаром полиции! — взвизгнула Шакко.

— И это не мешало ему быть главой якудзы клана Хино-хеби. Ты всего лишь тупая дура, если думаешь, что в этом мире всё так просто. Это не ты обманывала хинина, а я обманывал вас обоих. А твой папашка… Нет, не так, — Сэтору изменил голос, пародируя Шакко. — Твой папа-кицунэ сдох на стройке. И да, он был моей первой жертвой для вступления в клан. Надо было видеть его довольную рожу, когда он вышел со стройки. Ведь он-то думал, что его жена жива, что его дочка учится, а когда я ему рассказал всё, как есть, то он чуть с ума не сошел. Он узнал, что его жену давно уже сожгли в крематории, а дочку ебёт полицейский якудза. Господин Дзинко даже не сопротивлялся, когда я ударил его под колени. И я резал ему шею, глядя в глаза. И эти глаза были полны страдания, но не от боли, а от…

— Тварь!!! — взвизгнула Шакко и метнулась к Сэтору.

Метнулась так быстро, что почти расплылась в воздухе. Я заметил только, что её кулак взлетел, чтобы поразить наглую рожу Мацуды. И Сэтору в этот миг пропал, смазался. В воздухе словно завертелись два урагана, состоящие из рук и ног.

Самой схватки не было видно. Движения Сэтору и Шакко были настолько быстрыми, что даже мой тренированный глаз не мог различить их. Зато я увидел финал битвы — Шакко отлетела и ударилась спиной о стоящий неподалеку автомобиль. На двери появилась глубокая вмятина, как будто в металл ударили чугунной чушкой, предназначенной для сноса домов.

Шакко упала на асфальт, тяжело дыша. Её лицо представляло собой сплошной кровоподтек, из которого яростно сверкали глаза. В тот же миг возле неё возник Сэтору и, схватив за горло, поднял девушку в воздух. На белоснежном костюме крупными красными горошинами отпечатались капли крови.

— Нет, крошка! Я не буду убивать тебя. Мы с тобой два последних человека, которые принимали препараты господина Ицуми. Неужели ты думаешь, что я так просто позволю тебе умереть? Нет, ты слишком драгоценный экземпляр. И я дам тебе ещё шанс на поединок со мной. Через три боя «Черного Кумитэ»… А что? Если мой отец заставлял белобрысого говнюка сражаться, то и я тебя заставлю. Три боя и мы снова сойдемся в поединке, Шакко, — прошептал Сэтору на ухо девушке. — Или прямо сейчас разнести твою головку? Будешь участвовать? Кивни, если согласна!

Он встряхнул Шакко, приводя её в чувство. Девушка с трудом разомкнула заплывшие глаза и кивнула. Сэтору отбросил девушку в сторону и, не глядя, скомандовал:

— Уберите эту хвостатую шваль. Приведите в порядок, через неделю состоится первый бой, так что она должна выглядеть на все двести процентов. Зрители полюбили бои с женским участием после того, как какой-то белобрысый уёбок затрахал противницу на арене…

Тут же подскочили двое подручных и потащили Шакко в сторону машины. Она взглянула на меня в последний раз, и мне даже показалось, что её губы прошептали: «Извини». А может это просто была игра света и тени.

— Сэтору, ну ты и гандон! — крикнул я. — Какой же ты всё-таки гандон! Знай — я приду за тобой! Ты сдохнешь от моей руки!

— Ну-ну-ну, слишком сильное заявление для того, кто сейчас сам сдохнет. Это финал, хинин. Ты должен был умереть чуть раньше, но слишком задержался на этом свете. Слушай, а может тебя отдать на опыты господина Ицуми? А что? Он оторвется на тебе по полной за своих друзей! — хохотнул Сэтору.

— Да! Отдай их мне! — послышался голос Ицуми со стороны стоящих машин.

Я заметил, что затемненное стекло одной из них опустилось, и на свет показалась голова Ицуми. И этот чепушила здесь. Похоже, что все ушлепки слетелись на последний ужин…

— Какая же ты гнида! — крикнул я. — И отец твой был гнидой, и сына также воспитал! Вы оба — последнее отребье! Я презираю вас, пидарасы конченные!

— Всё, задрал! — рявкнул Сэтору.

Он снова растворился в воздухе и оказался возле пульта управления.

— Спокойной ночи, хинин! — процедил Сэтору Мацуда и нажал на кнопку опускания.

Зажужжали сервомоторы, тросы пришли в движение, опуская меня в воду. Я задергался, но разве спрыгнешь с крюка, когда руки надежно закреплены…

Первым в воду опустился таз. Следом мои ноги. Я вздрогнул — вода показалась ледяной.

— Давно надо было это сделать, — послышалось сверху.

— Я вернусь призраком и буду тебе каждую ночь срать на ебальник! — выкрикнул я прежде, чем вода добралась до горла.

Когда черная гладь сомкнулась над головой, я продолжал видеть улыбающееся лицо Сэтору…

Глава 23

На этот раз меня никто водой не окатывал — я полностью в неё погрузился. Вот прямо вместе с крюком, который, вдобавок, ещё и стукнул по башке, как будто мне мало было утопления. Холодная вода обступила со всех сторон. Она заглушила все звуки, старательно замазала картинку, оставив только отблески далекого света вверху. Вода попыталась было проникнуть и в другие мои отверстия и обязательно проникла, если бы я их отчаянно не зажимал. Под отверстиями я понимал нос и рот, а вовсе не то, что могло появиться в некоторых возбужденных мозгах…

Конечно то, что мои ноги достигли дна, а крюк башки, не могло не радовать. Оно обрадовало хотя бы потому, что я смог сдернуть наручники с металлического края. Затекшие руки опустились, и я смог-таки почесать многострадальный нос. Хоть какое-то удовольствие перед скоропостижной кончиной…

Руки свободны, нос почесан. Жить бы, да радоваться. Недолго, правда, но всё же…

Правда, почесывание носа не принесло желаемого облегчения для остального тела — ноги всё ещё были прикованы ко дну. Попытки прыгнуть привели только к тому, что тазик чуть приподнялся над илистым дном, а потом снова упал в портовый мусор. Правда, чуть сдвинулся в сторону, скрежетнув по лежащим на дне камням.

Жить мне оставалось около минуты. Это время я ещё продержу воздух в груди, а потом… как бы я не хотел оставить его в себе, воздух вырвется наружу, а вместо него хлынет пахнущая мазутом черная вода.

856
{"b":"908226","o":1}