И буду я тут болтаться одиноким пупырышком до тех пор, пока рыбки не соблаговолят откушать молодого некомиссарского тела. А потом как-нибудь наткнутся на меня водолазы и покачают головами — вот ещё одна жертва якудзы обрела покой на дне. Или вынесет меня течением наружу и буду я лежать белесым скелетиком среди гальки, раковинок и женских тампонов…

Вот какая только муть не лезет в голову, когда до конца жизни остается меньше минуты. А ведь нужно попытаться выжить!

Нет! Я не хочу лежать среди гальки, раковинок и тем более не хочу валяться среди женских тампонов! Я хочу жить и дышать! Я хочу отомстить за всё этому пидару Сэтору!

Нужно допрыгать до пирса и попытаться залезть на него!

Пусть это будет трудно, пусть невыносимо, но… Пока я так думал, мои ноги уже вовсю начали ход в сторону пирса.

Тазик опускался и поднимался. Опускался и поднимался. Я пытался сделать какое-нибудь оммёдо, но магическая сталь блокировала боевые меридианы и не давала духу достичь образованных мудр. Оставалось только прыгать…

Сколько там было? Два метра? Три?

Нужно только допрыгать… схватиться до опоры и…

И попытаться залезть. Попытаться…

В груди начало гореть жарким огнем. Воздух спекся в легких и настойчиво потребовал выхода наружу. Я даже пернул, в тщетных попытках его удержать. И не надо смеяться — посмотрел бы я на вас на моём месте!

Раз! Раз! Раз!

И ещё раз!

Мои ноги поднимались и опускались. Поднимались и опускались. От поднятого вокруг ила ни черта не видно. Только…

Раз! Раз! Раз!

Ещё и ещё. К жизни, к мести, к воздуху…

Я выставил скованные руки и с надеждой ждал, когда же они наткнутся на бетонные опоры. Но они продолжали торчать в темноте воды, чуть посверкивая зачарованным металлом. Легкие искорки пробегали в илистой тьме. Легкие искорки, как светлячки летней ночью…

Первый пузырь вырвался наружу из сомкнутых губ. Предательски выскочил и тут же помчался вверх, стараясь как можно быстрее убраться от потенциального покойника. А где первый, там и второй…

Как бы не старался удержать воздух в груди, но он просочился через ослабевшие губы и рванулся вверх. Я с тоской проследил за стайкой веселых пузырей, которая ещё давала мне надежду на жизнь. В следующий миг тело рефлекторно схватит воду, думая, что сможет выделить из её воздух… Схватит, вода наполнит легкие, тело поймет свою ошибку, обидится на несовершенство этого мира и умрет.

А я умру вместе с ним. Вот прямо сейчас мои губы распахиваются, я делаю инстинктивный вдох, и холодная вода радостно заливается в открытую воронку…

Вот и всё. Вот и зря все порывы, все стремления, все мотивы…

Всё зря…

Ещё один глоток воды, который не тушит горящие легкие, а напротив — ещё больше подливает бензина в огонь. Краешком мутнеющего сознания вижу легкий блеск над головой.

Рыбка проплывает? Пасет приготовление блюда от местного шеф-повара по имени Сэтору Мацуда?

И последний… третий глоток, после которого мозг пошлет меня ко всем чертям и отключится. Оставит дохлое тело в водной тиши…

Третий глоток… последний… Кажется, что моё тело обвивают чьи-то ноги… Это я уже схожу с ума от нехватки кислорода? Присосался какой-нибудь осьминог-извращенец, и сейчас как начнет свои тентакли пихать…

Тело распахивает рот, чтобы разом оборвать все мучения и…

Вместо воды внутрь влетает воздух!

Вот честное слово — я очумел в первый миг, а во второй миг начал блевать…

Извините, что так не по-геройски получилось, но я вовсе не герой и тоже иногда срать хожу. А тут сам бог велел выплеснуть воду из легких.

Всё также ничего не было видно. Где-то вверху пробивался далекий электрический свет, а тут… А тут я стоял, кашлял и исторгал из себя воду. Но как-то странно — стоило мне чуть согнуться, как тут же голова погрузилась в воду, которая с настойчивостью маньяка снова взялась заливаться в воронку. Пришлось опять выпрямиться и плескать уже стоя, но в воздушном…

Куполе? Пузыре? Что это вообще такое?

Я поднял руки и поскреб по твердому куполу. Небольшому, похожему на перевернутую вьетнамскую круглую лодку.

Откуда взялся воздух? Откуда взялся купол? Ни хрена не видно, но зато теперь я четко ощущал, что меня за торс крепко обхватывают именно ноги. Не тентакли, не сети, а человеческие крепкие ноги. Человеческие руки не обхватывали. Судя по движениям воды рядом с телом, они делали оммёдо.

— Постарайся не дергаться, — прозвучал женский голос.

— Да… кх-кх… да как же не дергаться… кх-кх… Бондюэ-э-эль… кх-кх… Ты кто?

— Самурай в пальто. Тебе не всё равно? Не дергайся. Мы должны выждать время…

— Какое время.

— Минут пять, не меньше. Чтобы оябун забрал своих и ушел.

— Оябун, так ты из Хино-хеби? Кх-кх…

— Успел забыть? А я-то думала, что такая одна, единственная и неповторимая, — проворковала девушка, коснувшись моей щеки мокрыми волосами. — Увидел сегодня в первый раз и тут же влюбился…

Сегодня? В первый раз? Оябун?

Мозаика сложилась быстро несмотря на то, что мозг уже попробовал на вкус кислородное голодание.

— Так ты та девчонка, которую я отпустил? Но… как ты узнала, что это я? Я же был в маске…

— И что? Тебя же называли хинином те ублюдки из наемников, а по фигуре ты был не щупл… И господин Мацуда тоже собрался сегодня наказывать толстого хинина. Надо быть полной дурой, чтобы не увидеть одного и того же человека, — хихикнула девушка. — Так что я отдаю тебе долг. После этого мы снова будем врагами, толстый хинин, ведь ты идешь против нашего клана…

— А ведь я предлагал тебе уйти…

— И что? Что бы я делала на новом месте? Нашла бы себе мужа? Да он сбежал бы в первую брачную ночь, когда увидел мою татуировку на спине. Нет уж, я лучше буду в Хино-хеби до конца. Неужели ты думаешь, что какое-то нападение сможет меня испугать? Да я видела их десятки, а в большинстве сама участвовала. Это жизнь якудзы, хинин. И как только выберемся, так сразу же разбежимся по своим кланам. И я тебя не пощажу, когда встречу в очередной разборке.

В принципе, всё верно. Всё правильно. Она не хочет другой судьбы, значит, понимает, что делает. Это её выбор. Вот только не уверен, что моя рука не дрогнет, если мы встретимся по разные стороны баррикад.

Но это будет ещё не сейчас… Это будет в будущем… Да и процент случайности нашей встречи минимален. Он есть, но невысок. Я предпочитал в тот момент подумать, что мы не встретимся больше никогда. Чтобы отвлечься от непростых мыслей, я спросил:

— Что это за оммёдо, которое ты применила?

— А ты его уже видел. Это зеркальный щит… Перевернула его в воздухе и набрала, сколько можно кислорода внутрь. На пять-шесть минут хватит, так что давай прекращать нашу болтовню, а дай мне заняться своими ногами…

— Всё, молчу — характер мягкий.

— Меч Водяного Бога! — в тот же миг раздался женский вскрик, а в следующий миг мои ноги дернуло.

Да как ещё дернуло-то — прямо-таки рвануло. По ступням словно ударило снизу мощным молотом и… Тазик раскололся на две половинки!

Вот не вру — я мог раздвинуть ноги в стороны, правда, они всё ещё были скованы бетоном, но…

— Не дергайся, а то я могу нечаянно тебе ступни подравнять…

В следующие несколько секунд я слушал пыхтение над ухом. В темноте было не разобрать, что она там делает, но я предполагал, что созданный оммёдо меч в данный момент аккуратно освобождает мои…

— Ай!

— Я же сказала, чтобы не дергался! — прошипела девушка.

— Я и не дергался. Это ты мне половину пятки отрезала.

Ну, не половину пятки, но царапнула прилично. А для натянутых нервов и это ранение показалось чуть ли не смертельным.

— Подумаешь, слегка зацепила. Ничего страшного. Вот, почти всё закончено. Как всплывем на поверхность, так разобьешь остальное. Сейчас заткнись, а то воздуха и так мало осталось. И подставь руки. Снять наручники не могу, но вот разрезать вполне…

Я пожал плечами. Раньше сам слышал, что наручники из магического металла не позволяют делать оммёдо тому, на кого надеты, но вообще не защищены от внешнего воздействия. Те глупцы, которые делали себе доспехи из этого металла, погибали в первой же битве от прилетающих огненных шаров или же пробивались летящими копьями. Да-а-а, где-то плюс, а где-то минус.