— Нет, того казнить пришлось, хотя жаль… подавал надежды. Но всегда приходится чем-то жертвовать, да…

— Еще немного и я соглашусь, — Миара облизала пальцы.

— На что?

— На твою башню. С пирожными, хлебом и прочим… — она вздохнула. — Там тоже башни. Или это не башни… столбы такие вот. До самых небес. Но сложены как из кубиков. Детских. Точнее это не кубики, а… у куба восемь граней. А там больше.

— Похоже на то, что ты мне показывал, — вмешался Винченцо.

— Что он тебе показывал?

— Осколки родового артефакта.

— А мне не показывал! — Миара почти обиделась.

— Станешь моей женой, все покажу… — почему-то прозвучало на редкость пошло. Да и Карраго понял. — Извините… что-то сила бурлит.

Миара нахмурилась.

— Нет, нет… просто… как раньше. Когда… стареешь меняется и восприятие силы. Даже безотносительно приливов. Она стареет. Тяжелеет. И управлять ею сложнее. Сейчас как будто… её не забрали, но… вычистили. Этот ваш… Ирграм.

Он снова согнул руку.

И не стал противиться, когда Миара обхватила запястье.

— Действительно… — она прикрыла глаза. — По ощущениям она иная… и в целом… в целом… ты не скоро помрешь.

Это было сказано с явным сожалением.

— Что произошло?

— Понятия не имею. Я пытался понять, что такое этот… нечеловек, сугубо теоретически. Сотворил малый контур, который за него с трудом зацепился. Сперва. А потом помню, что сила словно провалилась, и я пытался разорвать нить, но не вышло. А потом вот к стыду своему очнулся здесь.

Карраго развел руками.

— И хотел бы побеседовать с ним, но разговора со мной избегают… с другой стороны, если все так, то, возможно, и не стоит настаивать. Но…

Настаивать он будет.

И вцепится в этот вот шанс, вдруг подброшенный ему судьбой. Если Миха правильно понял, то Карраго не то, чтобы излечился — вряд ли возможно вовсе излечиться от старости — скорее уж Ирграм каким-то одним ему понятным образом отодвинул грядущую бесславную кончину великого мага.

Как?

Пусть сами разбираются.

— Так стало быть, ты видела колонны, — Карраго потянулся к сумке, из которой вытащил сверток. — Состоящие из элементов, вроде этого?

Кусок стекла?

Оплавленного, темного? Миха взял его в руку, хотя показывали явно не ему. Нет, не стекло. И не металл. Странный материал, по ощущениям и то, и другое разом.

И главное, с одной стороны гладкость, с другой — явный… скол? Нет, скорее уж ощущение, что этот кусок был частью чего-то целого, гладкого снаружи, а изнутри — состоящего из множества фрагментов. Части их ощущались под пальцами.

— Похоже, — согласилась Миара. — На самом деле очень похоже! Только там кусочки побольше будут.

Она попыталась выковырять один, но скривилась, сунула палец в рот.

— Эта вещь весьма прочна. Я пробовал разные… воздействия, — признался Карраго.

— Зачем ты её потащил вообще?

— Понятия не имею. Оставлять было жаль. Я и так своего голема лишился. Еще и это…

Карраго поднял кусок на ладони.

Повернул.

— Дай, — Миара стащила обломок и поднесла к лицу. — Там я… а если так?

Она ткнула в элемент пальцем, и тот вспыхнул. Искорка силы ушла внутрь, чтобы погаснуть.

— К сожалению, к силе он тоже нейтрален…

Второй импульс оставил дорожку светящихся элементов.

Третий.

Этот гас намного медленней. А Миара продолжала тыкать, подкармливая обломок творения Древних силой.

— Что ты…

— Не мешай, — покачал головой Винчнецо. — У меня там тоже ничего не выходило. А вот она как-то смогла добиться, что из колонны появились люди. Или призраки людей?

Обломок окутало дымкой, полупрозрачной, светящейся. И она же наползла на пальцы Миары, окрасив их в зеленоватый цвет.

Молча остановился за спиной Тень. Двигался он тихо, но не настолько, чтобы Дикарь не услышал. А вот сын его пыхтел и явно был недоволен.

Он даже что-то сказать попытался, но замолчал.

А сияние усиливалось.

Оно было каким-то рваным, неровным, и Миара уже на ходу правила его, растаскивая дымку, укладывая, а порой и сминая её.

И когда обломок вспыхнул зеленой звездой, Миха почти не удивился.

Почти.

Звезда крутанулась.

А затем появилась фигура человека, дрожащая и полуразмытая. Он произнес несколько фраз на языке, который Михе был не знаком, и растворился. Обломок же погас.

— Что это было?

— Он сказал, что-то вроде… — Миара наморщила лоб. — Критические повреждения основной конструкции… да, там, критические повреждения основной конструкции, не подлежащие восстановлению. Отсутствие отклика дублирующих систем. Обнуление ячеек памяти. И деактивация системы. Что это значит?

— Это… — Миха протянул руку и кусок в нее вложили. Он был еще теплым. — Это значит, что здесь хранилась какая-то информация. Древние её записывали…

Компьютер?

Кусок жесткого диска? Пусть выглядящего престранным образом, хотя… как знать, что тут странно. Там, дома, жесткие диски тоже мало походили на книги, не говоря уже о пергаментных свитках или глиняных табличках. А какими они станут лет через двадцать? Или сто?

— Как? — не удержалась Миара.

— С помощью машин. Одни машины записывают информацию на такие вот штуки, где она и хранится… хранилась. И достать её можно с помощью других машин, — Миха положил кусок на землю. — И достать, и использовать. Работать…

— Любопытно.

— Но эта вещь была сломана, — Миха ненадолго задумался. — Вероятно, то, что её раскололи… сделало информацию недоступной.

— А этот человек?

— Изображение.

— Да я понимаю, что изображение! — отмахнулась Миара. — Почему он был?

— Остатки системы? Возможно, искусственного… разума, — подобрал Миха правильное слово. — Он откликнулся на твою силу… скорее всего она была тех же параметров, что и сила машины… энергия машины Древних.

И если так, то Миару нужно беречь.

— Однако повреждения были слишком велики. Вот и… все, — что еще им сказать. Миха поскреб в затылке, надеясь, что зуд этот от грязи, а не насекомых. — Но ты его поняла?

— Да. Неплохо. И… и интересно, что я понимала не слова. Язык не знаком. А вот смысл — да, понятен, — Миара перевела задумчивый взгляд на Карраго. — А у тебя… остальные куски есть? Может, если сложить это снова.

— Боюсь, что не получится. Но… — улыбка старого мага была полна предвкушения. — В башне рода Ульграх есть подобный артефакт, причем целый. И главное, по праву принадлежащий роду Ульграх.

— Чудесно… — Винченцо вот нисколько не впечатлился. — Осталось ерунда… вернуться, доказать мое право на главенство, вскрыть башню и отыскать родовой артефакт…

Действительно, ерунда.

Ну.

По сравнению с гибелью мира, о которой, кажется, все успели позабыть.

— А главное, понять, на кой оно нам надо-то? — продолжил Винчнецо.

И Миха мысленно с ним согласился.

Глава 29

Верховный

Ночью, когда небо вновь запылало, Верховный ощутил характерный привкус во рту. И даже почти не удивился. Яд? Пожалуй. Но слабый, такой, который не убьет сразу.

— Принеси соленой воды, — велел он Акти, который тоже ощутил неладное. — И побольше. Еще сырых яиц, с полдюжины будет достаточно.

Акти, умный мальчик, принес, что нужно, а еще толченый уголь и кору крушины.

— Она слабит живот, — сказал он. — И тогда все съеденное, дурное, уходит.

Верховный заставил себя выпить воду, сколько получилось, после изверг её в подставленный Акти таз. С водой отошло и содержимое желудка, и даже желтая желчь.

Привкус во рту не исчез.

Хорошо, что отрава знакома. И что положили её мало… да, пожалуй, Владыка Копий не желает смерти, но вот излишне здоровый Верховный ему тоже не нужен. Яотл, который явно был поставлен Владыкой, постепенно забирает власть, пусть пока действуя от имени Верховного, но…

— Можно позвать мага, — Актли наблюдал испуганно.

— Не стоит, — Верховный прополоскал рот чистой водой. — Скажи всем, что я занемог… ослаб.