Сэнсэй сказал, что управляющим стал наш старый знакомый по кличке Кот. Вроде как старику на пенсии скучно, а тут он будет при деле. Я даже не удивился, что Бизон и Змей тоже захотели поучаствовать в воспитании молодого поколения. Поваров и прочий персонал посоветовал Керо Накамура, муж Мэдоки.

Блин, они всё сделали за один день. За время, пока я спал… Шустро!

Я не стал вдаваться в подробности о судьбе прошлых работников. Если сэнсэй сжал зубы, рассказывая о записках, то лучше не копаться во вчерашнем дне. Всё равно мне на них наплевать, а сэнсэя могу расстроить.

В офисе Казено-тсусбаса нас встретили поклонами и проводили к оябуну. Мы встали, когда провожатый постучал в дверь, дождался ответа и засунул туда голову.

— Господин Сато, сэнсэй Норобу и ученик Изаму Такаги прибыли по вашему приглашению, — проговорил якудза, а после открыл перед нами дверь.

Оябун сидел в привычном кожаном кресле и играл в го с Сузу. Черные и белые камни занимали уже большую часть игровой доски. Судя по всему — Сузу выигрывала.

— Добрый день, господин Сато, — с поклоном проговорил Норобу, а потом повернулся к Сузу. — Привет, провидица Сузу.

— Здравствуй, сэнсэй. Рад видеть тебя здоровым и невредимым, — с улыбкой кивнул господин Сато. — И Изаму тоже рад видеть. Я сейчас прикажу принести чай.

— Нет-нет, не нужно утруждаться, — поднял руки сэнсэй. — Мы уже сытые. Нам за радость просто лицезреть вас.

Сузу немного подросла за то время, когда я её видел в последний раз. Она уже не была той испуганной девчонкой, какая прятала лицо на груди матери. Теперь это уже маленькая госпожа в дорогом кимоно, расшитом золотыми нитями. Карпы среди кувшинок — такой рисунок шел по голубому шелку одежды Сузу. О такой одежде всего полтора года назад дочка хининов даже мечтать не могла.

Теперь же она благодаря своему дару жила в хорошем доме. Её родители трудились на якудзу, но были на непыльной работе, перебирая бумажки в бухгалтерии. Мне даже казалось, что им специально дали эти должности, чтобы не болтались без дела и не отвлекали Сузу от её основной работы.

— Я же говорила, что они откажутся, — ровным голосом произнесла Сузу и поставила ещё один белый камешек на поле. — И они вернулись в тот день и в тот час, который я назначила. Вы снова проиграли, господин Сато.

Оябун огорченно крякнул:

— Ни разу ещё у неё не выиграл. А ведь я за этой игрой провел большую часть жизни. Что за достойная противница…

— Я всего лишь знаю, куда вы поставите следующий камень, господин Сато, — пожала плечами Сузу, не отрывая взгляда от доски. — С таким знанием нетрудно выиграть. Добрый вечер, сэнсэй Норобу. Рада, что у вас появились новые ученики. Их много, но я уверена, что вы сможете сделать из них достойных граждан. И лучше всего будет, если вы их снова разделите на группы.

— Я так и сделаю, провидица Сузу, — с легким полупоклоном ответил Норобу.

— Привет, Сузу! — окрикнул её я. — Как там Сибата поживает? Ещё не разжирел на дармовых харчах?

— Привет и тебе, гость из другого мира, — Сузу улыбнулась и подняла на меня глаза.

В этот момент её лицо исказилось от страха и она закричала изо всех сил.

Успокоить Сузу удалось только после нашего ухода. До этого момента она продолжала кричать и плакать. Чего-либо внятного добиться от неё не получалось. Вбежала её мать, попыталась успокоить.

Оябун Сато только развел руками, когда вышел к нам спустя десять минут.

— Изаму, что-то связанное с тобой… Сузу пробормотала, что ты уничтожишь половину мира. А твои дети расправятся с оставшейся половиной. Как-то так. И что оммёдо уйдет из этого мира с приходом воплощения мести. В общем, что-то путанное, неразборчивое. Сейчас она уснула. Вам лучше пока уйти, чтобы не попадаться на глаза девчонке. Вот первый раз вижу такую истерику. Бедная девочка… Мне и самому стало интересно — что же такое она увидела?

Сэнсэй поклонился:

— Хорошо, оябун Сато, мы уйдем. Но прежде можно ли нам будет узнать вот что…

Норобу сделал паузу. Я понимал его. Спросить напрямую — не предал ли нас оябун, понадеявшись на видение Сузу, это непросто.

Оябун смотрел на Норобу исподлобья. Он терпеливо ждал.

— Я хотел узнать по поводу Тараути-гуми… вы все нижние чины к себе забрали?

Всё-таки не смог спросить. Я поджал губы. Да, такие вопросы требуют подготовки и являются очень щекотливыми. Так просто их не задашь. Обвинить оябуна, с которым не один год трудился бок о бок, ой как непросто. Поэтому сэнсэй и спросил не напрямую.

Но господин Сато понял вопрос. Он глубоко вздохнул, выдохнул и ответил:

— Порой бывает очень трудно принять решение. Когда находишься между молотом и наковальней, то остается только закаляться. В этом сражении наши души превратились в катаны древних мастеров. Пришлось пожертвовать многим, но взамен Казено-тсубаса-кай увеличилась и стала куда как сильнее.

— И ради общего блага можно было пожертвовать мелкими окалинами, — покачал головой сэнсэй.

— Никакой жертвы не было, — поднял руки оябун. — Мы наперед знали, что из яростного горнила выйдут закаленные клинки. Ни одна стружка и окалина не пропали даром. Все пошли в дело становления славы и могущества острого оружия.

Сэнсэй помолчал. По его непроницаемому лицу невозможно было ничего прочитать. В конце концов он проговорил:

— Оябун, я служил много лет клану Казено-тсубаса-кай. Мы всегда понимали друг друга. И сейчас я тоже понимаю ваше решение. Понимаю мудрость шагов… Это счастье, что всё закончилось хорошо. Или всё только начинается… Оябун Сато, наши мысли близки друг другу. Уважение неразделимо и неотрицаемо. Поэтому, пользуясь своим заслуженным правом обратиться к вам с просьбой, я сделаю это.

— Старый друг, проси что хочешь, — почти сразу ответил оябун.

Мне в его голосе послышалось облегчение. Похоже он решил, что трудный момент объяснения миновал. Тот самый пик горы, к которой мы начали взбираться, когда сэнсэй только сделал звонок с просьбой поговорить.

— Как вы знаете, мой ученик освободил больше ста человек мальчишек и девчонок, которых Тараути-гуми держали под землей. Теперь они вернулись в старый детский дом «Вокзал мечты». Там не хватает воспитателей, поваров и… финансирования.

— Я всё сделаю, старый друг, — оябун положил руку на плечо сэнсэя. — Дети же наше будущее…

— И ещё мне нужно пять оммёдо уровня «профессионал». Чтобы каждый из них специализировался в одном конкретном пути познания. Чтобы вода, огонь, земля, воздух и молния появились в детском доме не просто так, а для обучения подрастающих поколений.

— Зачем тебе это?

— Запах войны витает в воздухе. Я же хочу приготовить на этот случай своих воинов. Тех, кто захочет, конечно. Не тех воинов, которых готовили якудза Тараути-гуми, безответных и способных на любую пакость, а справедливых и честных. Воинов Чести, — хмыкнул Норобу.

— Воинов Чести? — хмыкнул оябун. — Хорошее название… Ладно, сэнсэй, всё будет сделано. Я пришлю всё, что ты просишь. Мы никогда не брали под своё крыло детский дом. Что же, теперь «Вокзал мечты» станет тем местом, где мечты будут сбываться. Кто захочет, тот пойдет по стезе воина, остальные же начнут обучаться и выйдут в свет достойными людьми. Я отдам распоряжение.

Сэнсэй поклонился в ответ. Спустя мгновение и я согнулся в поклоне. Через три секунды оябун склонился в ответном поклоне.

После этого мы распрощались и покинули офис якудза. Оябун пообещал позвонить и уведомить о состоянии Сузу, когда она проснется. А также разузнать о тех словах, которые она вымолвила, заливаясь слезами.

Мы же с сэнсэем отправились на базу. Там всё было тихо-спокойно. Каждый занимался своими делами, всё шло по накатанной. Я съездил в кафе «Такашито» и пообщался с Аякой. Успокоил её по поводу Тараути-гуми. Она благодарно поклонилась и пообещала присылать вкусняшки в «Вокзал мечты». Каким-то образом весть о пополнении докатилась и до кафе. Мне осталось только поблагодарить в ответ.