— Я буду отомщена, — губы Аки скривились в подобии улыбки, а потом она застыла, глядя стеклянными глазами на меня.

Ленивый Тигр что-то проклёкотал — то ли выругался, то ли пожелал умершей хорошей дороги.

Земля задрожала. Ещё раз грянул гром, а в небесах неожиданно возникла черная воронка. Она расширялась, с каждой секундой становилась всё больше и больше. Сквозь её черноту проглядывали звёзды.

— Что это? — спросил Такаюки, глядя вверх. — Кусочек ночи среди дня?

О как? Самурай с обнаженным мечом находился возле меня, сэнсэй и Киоси тоже смотрели вверх. И когда только успели подбежать?

— Мы были рядом, Изаму, — сказал Норобу. — Не можем же мы тебя оставить в такой трудный момент. Да, не вмешивались в ваш бой — вы бились на таких скоростях, что хрен углядишь.

— А сейчас… Что происходит? — показал я наверх.

— А мы сейчас об этом узнаем, — Норобу наклонился над телом Аки, похлопал по бокам лежащей женщины, после чего вытащил небольшой клок бумаги.

Клок был явно не целым — небрежно оторванный край сохранил остаток иероглифа. Кровь не коснулась бумаги, иероглифы читались четко.

Тот самый недостающий кусок свитка?

— Это тот самый? — спросил я у Киоси.

— Да, недостающая часть, — проговорил он задумчиво, заглядывая через плечо Норобу.

— И что там? — кивнул я.

— Там написано, что сейчас придет звездец. И он будет очень злой, — ответил вместо Киоси Норобу.

— Ну что же, придется встретить, как полагается, — пожал я плечами.

— Да? А у тебя костюм-то позволит? — спросил Норобу.

Я взглянул на датчик заряда энергии. Он был почти на нуле.

— Мда, вот теперь звездец придется встречать без костюма… — покачал я головой.

— Тогда сними его лучше, чтобы потом не мешался в бою, — заметил Норобу.

Разумное замечание. Если готовится большой шухер, то лучше быть налегке, чтобы ничего не мешало и ничего не отвлекало. Всё равно костюм уже ничем помочь не может. Вот только если общением с Ленивым Тигром, но серебряный орел прекрасно понимал и человеческую речь, чтобы передавать ему нужные команды.

Я отдал приказ наноидам и те невидимыми мушками почти сразу же покинули моё бренное тело. Заряда в них хватит, чтобы долететь до саквояжа, а уж там он сам отправится к нам поближе. Чтобы дождаться нужного момента и снова выпустить наружу смертельное оружие.

Стоящие вокруг ёкаи словно забыли о нас — они смотрели наверх, в пугающую ночную пустоту.

В этот момент с небес прокатился громовой рев. Это был уже не раскат грома, но по силе звука мог запросто с ним сравняться. Это было что-то сродни рычанию льва и медведя, угрожающее и заставляющее мурашки выскочить на кожу. Мурашек с кожи я согнал усилием воли, но вот то, что увидел в той небесной черной дыре, заставило меня похолодеть.

Огромная драконья рожа, величиной со школьный автобус, высунулась на длинной шее электрички, и уставилась на нас. Сказать, что горящие алым глаза выражали доброту и соучастие, мог только вусмерть упившийся пьяница. Мы такими не были, поэтому идущие от них ненависть и злость ощутили сполна.

Следом из черной дыры высунулась ещё одна похожая морда. И ещё… И ещё…

Я насчитал восемь голов этой нереально огромной махины. А ведь ещё не показалось тело этой милой зверушки. Пока что восемь голов сканировали ненавидящими взорами то, что находилось внизу.

Со стороны Эдо послышались крики ужаса и страха. Ёкаи тоже бросились врассыпную. Только наша четверка осталась стоять посреди поля, как будто мы тут решили сообразить на четверых.

Восемь голов выдвигались всё дальше и дальше. Это было похоже на пришествие в наш мир какого-то диковинного спрута. Вот только у этого спрута были вместо щупалец головы. И эти головы постепенно вычленяли своих главных врагов.

Ну да, как всегда — самыми главными врагами были выбраны мы. А что? Нам не привыкать. И не таких монстров ухайдокивали…

Вру — таких здоровенных ухайдокивать ещё приходилось!

— Твою же дивизию, — вырвалось у меня, когда из воронки показалось тело «зверушки».

Тело показалось и неторопливо двинулось вниз, давая возможность себя рассмотреть во всех подробностях. Не знаю, как это существо держалось в воздухе, а не грохнулось огромным мешком с говном, но оно планировало также легко, как осенний кленовый лист.

У твари было тело перекачанного слона, если такие существуют. Да при том ещё и увеличенное в десятки раз. Лапы кошачьи, с огромными когтями, а из хвостовой части торчат восемь скорпионьих хвостов — согласитесь, малопривлекательная тварь?

В общем, если такую «зверушку» завалить и завялить, то город Эдо год бы не знал трудностей с провизией. Могли бы запросто обжираться мясом, а не жевать недоваренный рис и рыбу.

— Ямата-но Ороти, — проговорил Норобу, глядя на это существо.

— Тот самый отец, к которому взывали нурэ-онна? — спросил я, вспомнив наше знакомство с Такаюки.

— Ага, вот он и появился, собственной персоной.

— А кто это у него на спине? — прищурился Киоси.

Признаться, без костюма было трудно заметить человека среди шевелящихся шей и голов. Однако, Киоси это удалось. Я тоже напряг зрение и увидел здоровенного человека. При таком расстоянии было трудно что-либо разглядеть поосновательнее, но я заметил красное лиц, буркала навыкате и окладистую бороду. На теле красное традиционное вафуку, а на голове посверкивала корона.

— Это сам глава Дзигоку пожаловал, — прокомментировал Норобу. — Подземный мир состоит из восьми огненных и восьми ледяных адов. Когда человек умирает, то начинает своё путешествие в подземный мир через пустынную равнину и горы пока не упирается в реку. Эта река и является входом в подземный мир и её можно пересечь тремя способами: по мосту, вброд и вплавь. По мосту проходят благочестивые люди, брод предназначен для совершивших незначительные прегрешения, а грешники должны преодолеть поток, кишащий чудовищами. На другом берегу ждёт страшная старуха, которая их раздевает. После чего мужчины предстают перед Эммой, а женщины перед его сестрой, Оивой. В магическом зеркале они видят все земные дела людей и судят их согласно увиденному. Степень наказания определяется в соответствии с Законом Будды. Тот, кто убил невинных, будет брошен в кипящий котел, полный расплавленного металла. Ну и дальше, по степени вины… И теперь он появился в нашем мире.

— Но он же не должен…

— А это ты ему скажи, — буркнул Норобу. — Похоже, что Аки Тиба весь свой боевой дух вложила в вызов, отдала всю себя добровольно и без остатка. Прокляла весь свой род и поставила их на веки вечные рабами владыки Дзигоку. И разрушила тем самым последний заслон, преграждающий выход Эммы…

— И что же нам делать? Что написано у того старца? — кивнул я на огрызок в руках Норобу.

— Только драться. И постараться победить, — последовал ответ.

Легко сказать — драться. А как драться с такой махиной? Даже с Земляным Мечом в одной руке и Ленивым Тигром в другой выйти против восьмиглавого змея всё равно, что с прутиком в руках попытаться забороть «БелАЗ».

— Ладно, Киоси, действуем по старой схеме, — хмыкнул я в надежде поддержать своих однополчан.

— Это по какой? — заинтересованно спросил Такаюки.

— Вали на землю и ломай ему х… хвосты! — ответил Киоси, помнящий мою присказку.

— Тогда ладно, — сказал Такаюки.

Из ворот города горохом посыпались самураи.

— Мы не оставим тех, кто спас императрицу!!! — раздались громкие крики.

— Победа будет за нами! С нами император и сёгун!!!

Они мчались так, что флаги-сасимоно трепетали на ветру подобно крыльям летящих птиц.

Безумцы…

— Эти-то куда высунулись? — покачал я головой. — Придется ещё и за них отвечать. Ладно! Готовимся к бою!

Я взмахнул Земляным Мечом, Киоси достал из воздуха металлический шест. Такаюки проверил на воздухе катану, Норобу покрутил кусаригамой, которую поднял у последней из убитых «призраков». Ленивый Тигр на всякий случай провел когтем по клюву.