Мизуки взлохматила волосы. Как только она убрала руку, так волосы сразу же улеглись на свои места, словно были зачарованы именно на эту прическу.

— Но вы понимаете, что ниндзя так просто от вас не отстанут? Глава деревни потеряет лицо, если не отомстит за своего сына…

— Да, — кивнул сэнсэй. — Поэтому мы и рассматриваем вот эти листки — это план деревни внутри холма.

— С ловушками и западнями? — подняла бровь Мизуки.

— С ними самыми… Изаму хочет нанести удар первым. Прежде чем, это сделает Митсэру.

Мизуки взяла в руки листки. Она перебирала их, задумчиво шевеля губами. После минутного молчания подняла на меня глаза:

— А если мы сделаем для тебя похожий коридор, то ты сможешь натренироваться так, чтобы пройти по нему с закрытыми глазами?

— В принципе, можно и зайца научить курить, — хмыкнул я в ответ. — Думаю, что смогу. У меня даже здание имеется на примете — мы там тренировались, когда готовили акцию против Хаганеноцуме.

Мизуки взглянула на сэнсэя. Тот кивнул в ответ:

— Да, там вполне можно всё оборудовать. Я могу даже помочь с этим делом. А ещё знаю троих балбесов, которые с радостью заменят швейную иглу на мастерок и шпатель…

— Ладно, с этим мы определимся ещё. Мизуки-сан, а ты принесла то, что я просил?

— Пока что я только дала команду собрать для тебя всю информацию, — отмахнулась Мизуки, после чего подняла сюрикен. — Это что у вас тут? Владелец рыбного завода? Зачем вам этот старый извращенец?

Во как, только прочитала и сразу же дала определение. Надо же…

— Ты знаешь Озэму Хара? — спросил я.

— Да, а почему его имя на ленточке?

— Он первая цель ниндзя. Человек, которого я должен убить. Расскажешь мне о нём? — улыбнулся я, после чего сделал глаза котика из мультика про Шрека. — Пожа-а-алуйста…

На подготовку было очень мало времени. Вернее, его не было совсем. Три дня — это ничтожно малый отрезок, чтобы за него можно было выстроить грамотную стратегию. То, что я узнал, должно помочь в деле устранения Озэму Хара, но большая часть всё равно будет построена на импровизации.

Этот аристократ из древнего, некогда могущественного, а сейчас довольно-таки обедневшего, рода продолжал вести дела своего клана морщинистой рукой. Сам он владел не только рыбным заводом, но и крупным издательством, ориентированным на удовлетворение эротических мечтаний одиноких мужчин и женщин. Под управлением Озэму Хара выходили больше десятка печатных изданий, таких как «Розовые лепестки» и «Стволы бамбука».

Надо ли говорить, что было представлено в этих самых журналах? Да вы и сами можете видеть подобные в ларьках возле станций метро. Их покупают как взрослые, так и прыщавые подростки. Последние, кстати, были на особом примете у старика Хара.

Это была его слабость. И как раз эту самую слабость я и собирался использовать. Как мне удалось узнать — каждый четверг он ходил в один и тот же онсэн под названием «Одаиба». Там, под большой тайной к нему приводили мальчиков из бедных слоев общества, которых продавали собственные родители для плотских утех толстяка Озэму.

Как мне рассказала Мизуки, Хара ещё и занимался ссудой денег нуждающимся. Был чем-то вроде российских жуликоватых контор по даванию «моментальных денег». Кстати, процент тоже задирал неимоверно высокий. К нему шли только те, кому не куда было деваться. А когда должник влипал ещё больше, то Озэму предлагал ему сделку — дать на вечер сына…

Некоторые противились этому предложению, тогда с них через суд сдирали последнюю рубашку и выкидывали на улицу. Большинство этих несчастных так и умирали под мостами или в бедняцких ночлежках.

Но были и те, кто соглашался. Тогда Хара списывал часть долга. Не всю… чтобы был ещё повод обратиться к этому должнику. И к его сыну.

Мальчики после такого вечера возвращались домой, но жизнь их уже никогда не становилась прежней. Их в любой момент мог снова позвать в онсэн распаренный толстяк.

Что же, на этот раз Мизуки смогла узнать — кого из должников «осчастливит» владелец порножурналов. Семья простолюдинов Итаку ютилась в небольшой однокомнатной квартирке на окраине Токио. Кента Итаку был как раз прыщавым, взлохмаченным и в меру костлявым мальчишкой. Его-то и заприметил в жертвы похотливый ростовщик.

Как сказала Мизуки, он давно обхаживал семью Итаку, но те, даже еле сводя концы с концами, не сдавались и держались до последнего. Тогда в один несчастливый день, вернее ночь, овощной магазинчик отца Кента неожиданно вспыхнул и сгорел почти до тла. Как потом сказали пожарные — не соблюдалась техника безопасности. Вот так вот. Ещё и штраф впаяли разоренному отцу. До кучи, а то ему мало было разорения.

Увы, но с законом не шутят и, чтобы выплатить штраф, главе семейства Итаку пришлось идти на поклон к Озэму.

Когда Мизуки мне это рассказала, то я сразу же указал на поджигателя, но она в ответ только пожала плечами. У Хара было железное алиби, а тот, кто не пойман — не поджигатель. Можно хоть тысячи причин приводить, но если вина не доказана, то никто не будет судить только лишь за одно желание.

Что же, желание как раз и будет наказано…

Я снабдил необходимой суммой Ленивого Тигра, чтобы тот посетил онсэн. Правда, перед этим проверил, чтобы на его спине не было татуировок, а то люди пугались тех, кто состоит в якудза и многие онсэн отказывали в посещении татуированным людям. Снабдил и наказал всё-всё-всё рассмотреть. Особенно наличие камер и место серверной. А также расположение ресторанчика, места для уединений и прочие радости, которые предлагает заведение с хорошей репутацией.

Тигр пробыл в «Одаиба» полдня, а после вернулся расслабленным и удовлетворенным. Сначала даже ленился что-либо рассказывать, а предлагал дать ему отдохнуть и завершить этот вечер чудесным чаем и прекрасным сном. Чтобы привести его в чувство, пришлось задействовать Киоси. После пары плюх молодого тануки Тигр схватился за покрасневшее ухо и моментально начал рассказывать.

Я всё тщательно записывал, чтобы потом использовать в своей вылазке.

Тигр описал онсэн так, как если бы пробыл там не меньше недели. Он заглянул во все уголки, был три раза выгнан с кухни, а на четвертый раз главный повар даже обещал отрезать Тигру его креветку. Зато результатом его посещения было получение важной информации.

Я оставил Тигра в покое, когда он уже вовсю клевал носом и начал сбиваться в своих показаниях. В таком состоянии он запросто мог ляпнуть что-то не то и это могло повредить в разработке моего плана.

Вечером второго дня мой телефон неожиданно взорвался звонком. Он вырвал меня из задумчивости, когда я застыл над планом онсэн, разрабатывая возможные маршруты отхода. Я взглянул на номер. Незнакомый.

Кто бы это мог быть?

Не брать нельзя — это мог позвонить сам оябун, а подобное невнимание могло караться отрубанием мизинца. Мой мизинец был мне дорог, поэтому я взял трубку:

— Алло?

— Добрый вечер, господин Такаги, — раздался дрожащий женский голос. — Меня зовут Мичико Фудзивара… Я сестра Сато Фудзивара…

Я вспомнил нашего недавнего спасенного мужчину-повара. Того самого, которого выгнали из «Красного карпа», навешали долгов и выбросили на улицу.

Откуда у его сестры мой номер телефона?

Ах да, он же звонил ей с него… Возможно, тогда и сохранился.

— Да, Фудзивара-сан, добрый вечер. Чем обязан вашему звонку? — ответил я.

— Простите меня за беспокойство… я вовсе не хотела вам звонить, но… — женщина всхлипнула.

Вот ещё! Только женских слез мне слушать не хватало. Да в честь чего она всхлипывает?

— Что случилось, госпожа Фудзивара? — спросил я сухо.

Не умею я разговаривать с плачущими женщинами. Тем более не умею разговаривать с плачущими женщинами, которых я никогда не видел. Вдруг я ляпну что-то не то и расстрою её ещё больше? Да она же мне через телефон все мозги своими слезными ливнями вымоет.