— Молодец! Пойдем, там всё узнаешь, — кивнул я на открытую дверь.

Акеми прошла следом за мной и поклонилась сидящим мужчинам. Те с интересом разглядывали её.

— Гейшу заказал? Или это девочка для подкладывания риса? — спросил Бизон, взглядом раздевая Акеми. — Симпатичная. Я бы с такой поборолся.

— Нет, ни в коем случае это не гейша и не прочее. Это та, которая будет работать с нами и будет нашими ушами и глазами внутри клуба, — произнес я. — Акеми, это Бизон, Кот, Змей, Дракон. Господа, это Акеми. Она принесла план здания. Нам осталось только разобраться в строении вентиляции, а потом выбрать момент, чтобы я смог подменить карты игрового клуба на крапленые колоды.

Акеми тем временем примостилась с края стола. Змей сразу же пододвинул к ней пиалу с чаем. Бизон взял пустую миску и наложил туда сладостей. Кот же смастерил из салфетки оригами в виде маленького кота и поставил перед девушкой. Сэнсэй Норобу с усмешкой смотрел на действия друзей.

Похоже, что меня никто не слушал. Всё внимание было обращено на Акеми. И с этими профессионалами мне придется работать? А если они в игровом зале начнут флиртовать с официантками вместо того, чтобы выносить игровой клуб? Что тогда? Всё насмарку?

— После этого вам останется только надеть линзы сэнсэя Норобу и обыграть игровой клуб подчистую, — сказал я, повысив голос.

Как будто общался в пустыне. Да там хоть стервятники есть или ящерицы какие — они бы послушали, а тут… Я как будто говорил в пустоту. На меня не обращали ровным счетом никакого внимания. Всё внимание было приковано к Акеми.

Неужели правдива поговорка о том, что седина в бороду, а бес в ребро?

— Скажите, а ваша мама сейчас замужем? — спросил Бизон.

— А бабушка? — поддержал его Змей. — У такой очаровательной малышки должна быть не менее очаровательная бабушка.

— А может у вашей бабушки найдется подружка? — глухо прозвучало из-под маски кота.

— Они остались дома, — растерянно проговорила Акеми. — Мама замужем… И бабушка тоже.

— Ну да ничего. Муж не столб — подвинуться может, — убежденно проговорил Бизон.

— Уважаемые! — повысил я голос. — Вообще-то я тут план рассказываю.

— Да-да, мы внимательно слушаем, — отмахнулся Кот и снова обратился к Акеми. — Так сколько лет вашей бабушке?

— А маме сколько? Уверен, что она сейчас в самом соку, — поддержал Бизон.

Я переглянулся с сэнсэем Норобу. Он только усмехнулся в ответ:

— Да ты не переживай, Тень. Это они тебя так подначивают. На самом же деле внимательно слушают. Говори дальше про свой план. Давай, открывай папку, будем рассматривать веселые картинки.

Акеми уже успела покраснеть от такого количества внимания и молила меня взглядом о помощи. Я кинул ей спасательный круг:

— Скажи, Акеми, а когда Кибаято передает деньги инкассаторам?

— Он их вызывает каждую вторую пятницу месяца, — ответила девушка. — Приезжают люди в форме и с автоматами. Они быстро выносят сумки в машину и уезжают.

— Ага, каждую вторую пятницу месяца. Как раз через три дня это и случится. Значит, операцию мы назначим на четверг, а завтра я ночью проберусь по вентиляции, чтобы заменить карты. Мужчины, вы меня слышите? Кто поедет со мной?

— А как зовут вашу бабушку? — вот и всё, что услышал я в ответ.

— Дыц-дыц, дыц-дыц-дыц, дыц! Дыц-дыц-дыц, дыц, дыц-дыц-дыц!

Вот именно такая мелодия из кинофильма «Миссия Невыполнима» звучала у меня в голове, когда я залез в вентиляционное отверстие.

Сссука! Почему же в фильмах показывают вентиляцию такую чистенькую, словно только что вылизанную и вымытую с шампунем? Мне же попалась пыльная труба, усеянная трупами тараканов и мух. Щекастые пауки грозно зыркали, когда я рушил их жилища, собирая паутину головой.

Всё-таки мне удалось убедить вчера стариков, что гораздо важнее сосредоточиться на плане, чем на имени бабушки Акеми. Они опять раскритиковали его в пух и прах, чем вызвали мой справедливый гнев и фразу: «Критикуя — предлагай!»

Предложить мне ничего толкового не смогли, поэтому решили так: я меняю карты, мы заходим по отдельности, в разное время, понемногу выигрываем и постепенно соединяемся за одним столом для покера. Там делаем большую игру, поднимаем ставки до небес и один из нас срывает весь банк, оставляя игровой клуб ни с чем. В итоге Кибаято должен будет рвать волосы на жопе, а у нас появится неплохой выигрыш.

А у меня ещё чувство морального удовлетворения. На этом и порешали.

Порешать-то порешали, но вот менять карты приходится мне. Поэтому я и ползу сейчас по вентиляционным лабиринтам, вдыхая пары и выдыхая заблудившихся пауков.

Очень сильно хотелось ругаться. Ну прямо-таки очень сильно. Особенно когда я застревал пузом в поворотах. Их явно делали не для упитанных мальчиков…

Сумку с колодами крапленых карт я укрепил на поясе. Она тащилась за мной следом, собирая остатки паутины, которую я не успел сорвать. Вот надо почаще запускать мошенников с большими сумками в вентиляцию, тогда будет чистота и порядок не только в сейфах!

Я подсвечивал иногда план здания фонариком. Да-да, зажимал ртом цилиндрик и светил на вычерченную чернилами дорогу. Если бы не это, то заблудился бы окончательно.

Но нет. Всё шло по плану, а я по плану полз. Вот тут надо завернуть, а вот тут приподняться и…

Нет, застревать это не по плану!

Черт побери того, кто сделал такой зигзагообразный переход. Кому это вообще в голову пришло?

Руки прошли вперед, голова следом, плечи остались в переходе, а вот задница с ногами почему-то напрочь отказывались ползти дальше. Как будто чуяли чего-то и не хотели продолжать путь.

Так, а если назад?

Хуюшки. Теперь голова и руки не захотели ползти. Да ещё сумка за что-то зацепилась и уперлась в подошвы. В мозгу вспыхнула неоновой рекламой надпись: «Конец!» Застряну тут и помру, присоединюсь к трупикам тараканов. Вот пауки-то обрадуются…

Мда, мало радости от такой вспышки. Не хочу умирать от слова «вообще»!

Увы, у вентиляционного тоннеля свои планы на этот счет. Он не пускал меня ни вперед, ни назад. Я как Винни Пух в гостях у Кролика.

— Всё потому, что кто-то очень много ест! — проговорил я голос мультипликационного героя.

И ни хрена легче не стало. Даже наоборот — мой голос привлек внимание пауков, чьё жилище ещё не было разрушено. Они понемногу начали спускаться. Явно для того, чтобы отомстить и набить мне ебало. Сволочи, воспользовались же моментом…

Я не хотел драться с пауками, тем более что у меня в планах ещё было жить долго и счастливо, поэтому рванулся раз, другой. В позвоночнике что-то мерзко хрустнуло, но я почувствовал, что смог продвинуться чуть вперед. Это воодушевило на новые дергания.

Миллиметр за миллиметром. Вдох-выдох. Треск одежды и шорох скольжения подошв по металлическому листу — вот и всё музыкальное сопровождение моего освобождения. Я полз вперед. Неумолимо и безостановочно. Полз, ведь от этого зависела моя жизнь и жизнь по крайней мере ещё двух людей.

Пауки остановились, видя моё постепенное восстание из разряда дохлых жертв. Когда же я смог перевалиться животом, то и вовсе кинулись врассыпную, передумав навешивать мне люлей. Я пауков за это не виню — сам бы на их месте кинулся врассыпную, заприметив чумазую рожу, да к тому же ещё и увешанную паутиной, как лохмотьями свадебной фаты.

Всё-таки у меня получилось добраться до той самой комнаты, которую использовали для складирования карт, игральных костей и прочего инвентаря. Всё-таки получилось…

Я аккуратно снял решетку, пролез в образовавшееся отверстие и поблагодарил технологический прогресс за то, что придумал приборы ночного видения. Без этих очков я вряд ли смог быстро найти тот самый шкаф с картами. Возможно, в каком-нибудь дорогущем казино карты хранятся в несгораемом сейфе с толстенными стенами, но тут…

В Японии вообще запрещены игровые дома, поэтому и хранятся карты там, куда их положат. Небольшое количество, чтобы при случае не жалко было оставить. Отмычка помогла беспрепятственно открыть дверцу шкафа. Вот они, родненькие обиратели человеческих карманов — лежат, никого не трогают. Ждут своего часа.