– Ну, горцы тоже не сплошь на аргамаках ездят, – хмыкнул в ответ Шатун. – А вот в силе и выносливости ему равных еще поискать. Эта порода была специально под рыцарей выведена. А рыцарь в полном доспехе поболее меня с оружием весит. Так что-то на то и выходит. Андрей, что ты там про седло говорил? – повернулся он к казаку.
– Седло ему, говорю, свое надо. Твое старое не подойдет, – принялся пояснять казак.
– А есть седельник толковый?
– Как не быть? Имеется. Вон, Васятку отправлю, – указал казак на крутившегося тут же мальчишку. – Он точно найдет.
– Добре, – кивнул Руслан, и Андрей, подозвав мальчишку, быстро объяснил ему, куда нужно сбегать и что сказать.
Кивнув, Васятка выскочил за ворота и умчался, только пыль взметнулась. Между тем жеребец, оставленный без присмотра, приметил в углу тележку с овощами, которые слуги собрали с огорода для приготовления обеда, и, ухватив самую большую морковку, принялся с удовольствием ею хрустеть.
– Да ты, похоже, сладкоежка, – рассмеялся Руслан, отводя коня от тележки. – Ладно, буду тебя морковкой баловать.
Лично заведя жеребца в конюшню, Руслан поставил его в свободный денник и, мимоходом погладив Серого, вернулся в дом.
– Знатный подарок тебе купец сделал, – одобрительно усмехнулся граф, закуривая. – Знал, шельма, что не откажешься. Тебе под твои стати только такой жеребец и нужен.
– А самое главное, что я ничего не просил, – быстро добавил Руслан. – Меня вот что удивляет. Откуда в наших палестинах такие кони?
– Ты про завод графа Орлова слыхал? – задумчиво поинтересовался Рязанов.
– Конечно. Но он вроде на основе английской породы рысаков разводит, – сделал вид, что что-то припоминает, Шатун.
– Рысаков, верно. Но там и другие кони имеются.
– Даже такие? – удивился Руслан.
– На том заводе даже ахалтекинские скакуны имеются, – наставительно пояснил граф. – А они стоят столько, что и сказать страшно. Так что владей и радуйся. Царский подарок.
– А себе такого не хочешь? – спросил Руслан, уже обдумывая, как бы этот подарок не стал яблоком раздора между ними.
– Господь с тобой, – заполошно отмахнулся майор. – Куда мне такого зверя? В оглобли его не поставишь, а кавалерист из меня не ахти какой. Это ты у нас из седла не вылезаешь. Нет, брат. Не к нашему рылу крыльцо. Сгублю коня. А вот пару жеребят, для выезда, я б взял. Но это после. Когда дом достроят.
– Думаешь, стоит его с местными кобылами свести? – задумался Руслан. – Так ведь это что-то странное получится.
– С казаками поговори. У них наверняка по станицам хорошие кобылы найдутся, – посоветовал Рязанов. – Заодно и для наших бойцов коней добрых разведешь.
– Предлагаешь мне заводчиком стать? – удивленно хмыкнул Шатун.
– Ну, раз уж вышла такая оказия, почему бы и нет? – развел майор руками.
– Подумать надо, – проворчал Руслан, почесывая в затылке.
* * *
Внимательно наблюдая, как молодой парень осторожно помешивает в горшке полученный нитроглицерин, Руслан мысленно молился, чтобы у паренька не дрогнула рука. При таком количестве, пусть и не самой сильной, взрывчатки снесет всё. И сарай, и забор, и все, что сложено на подворье. В общем, всем хватит. Пожалеть об этом они не успеют, но от этого не легче. Закончив, Матвей осторожно дал жидкости стечь с лопатки и, плавно положив ее на латунный поднос, с облегчением выдохнул:
– Ох, и тяжкое это дело, княже.
– Ага, расскажи мне, как оно тяжело, – рассмеялся Руслан с заметным облегчением.
Паренек смутился, и Шатун с усмешкой хлопнул его по плечу.
– Ничего, малыш. Главное, на другое не отвлекаться. Вот когда закончил, тогда и передохнуть можно. Ступай во двор, отдышись. А после станем эту штуку с опилками смешивать.
– Опять мешать придется? – уточнил парень, чуть вздрогнув.
– Опять, – со вздохом кивнул Руслан.
– И как ты, княже, один столько всяких штук сделал? – буркнул парень.
– Руками, – хмыкнул Шатун в ответ. – Пошли, перекурим.
– Так я некурящий, – вскинулся Матвей.
– Я тоже, – отмахнулся Руслан, выпихивая его из мастерской.
– Как он тебе, княже? – тут же подошел к крыльцу дядька Матвея.
– Добрый помощник получится, – одобрительно кивнул Руслан. – Главное, чтобы сам хотел такому учиться.
– Хочу я, княже, – истово заверил казачок. – Только страшно попервости, – смущенно признался он.
– Вот и хорошо, что страшно, – неожиданно заявил Руслан. – Пока страх есть, помнишь, что надо осторожным быть. А как страх ушел, жди беды. Мне и самому по сей день страшно. Вон глянь, рубашка мокрая, – закончил он, тыча пальцем во влажное пятно под мышкой.
– Матюха, – с угрозой произнес дядька, продемонстрировав пареньку увесистый кулак. – Смотри мне, паря. Все, что Шатун говорит, чтоб как молитву запомнил. От той штуки жизни казачьи зависят. Стрельбу из мортиры помнишь?
– Да как же забыть такое, – сверкнул казачок взглядом.
– Так вот, снаряды те Шатун этой самой штукой заряжал, – наставительно поведал казак. – Все понял?
– Все, дядька Лука, – кивнул казачок, тяжело вздыхая.
– Не грусти, – усмехнулся Руслан. – Это только попервости тяжело. После привычка появится. Главное, не отвлекайся, даже если во дворе пальба начнется. Я ведь для того сюда сторожу из казаков и поставил, чтобы точно знать, так просто сарай этот не возьмешь.
Закончив разговор, он отошел в сторону и, подставив лицо летнему солнышку, сделал глубокий вдох. Первая партия чугуна уже прибыла, и теперь мастерская Митрича занималась только выделкой болванок под мины и гранаты. Туркам на фронте крепко дали по зубам, но в дело вмешались европейские государства, делая все, чтобы не допустить победы Российской империи. Так что бои временно прекратились, превратившись в вооруженное противостояние.
Османы не замедлили этим воспользоваться и принялись усиленно мутить воду на Балканах и Кавказе. Турецкие аскеры, переодетые бандитами, то и дело устраивали налеты на армянские деревни, вырезая мужчин, угоняя в рабство женщин и вывозя детей, из которых потом планировали воспитать мамлюков. Опыт в этом деле у османов имелся серьезный. Но к огромному удивлению Руслана, на их участке все оставалось без изменений.
Рязанов, регулярно получавший указания из Краснодара, с каждым днем мрачнел все больше, но на расспросы толком не отвечал, отделываясь общими фразами. Плюнув на условности, Руслан в один из дней насел на приятеля, требуя объяснить, что происходит. Вздохнув, граф неожиданно выругался и, закурив, мрачно ответил:
– Боюсь, рано или поздно придется нам с тобой в Армению ехать.
– С чего бы это? – удивился Шатун. – Расскажи толком, Миша.
– Местные не справляются. Ну не умеют они толком бандитов ловить, а тут мы, такие лихие и могучие. В общем, идею эту генерал-губернатору то и дело подкидывают, но генерал наш нас пока отбивает. Но как долго это продлится, неизвестно. Благо местные и сами таких варягов не хотят. Но дела у них плохи.
– Чушь какая-то, – скривился Руслан. – Что мы там с двумя десятками бойцов сделаем?
– А ты бы что сделал? – тут же спросил майор.
– Ну, первым делом все тропы через перевалы бы завалил. Сразу дышать бы легче стало. Там местность гористая, пройти не везде можно. А после посадил бы по отряду там, где завалить не получится, но прежде дороги эти заминировал. Да и летучие отряды на границе держал бы постоянно с гонцами во всех деревнях пограничных.
– Ну, я примерно так генералу и отписал, – задумчиво кивнул Рязанов. – Только вся беда у них в том, что им тропы заваливать нечем. Нет у них наших гранат. А те, что имеются, слабые.
– Это которые порохом начинены? – задумчиво уточнил Руслан.
– Они самые.
– Так может, с пару десятков мин сделать? – помолчав, предложил Шатун.
– И в чем разница будет? – заинтересовался граф. – Ты и гранатами хорошо управляешься.
– В мине взрывчатки больше, – коротко пояснил Руслан, выдергивая из-под руки приятеля чистый лист бумаги. – И как я раньше об этом не подумал, – проворчал он, быстро рисуя МОН-50 и обычную противопехотную мину времен Великой Отечественной войны. – Я к Митричу, после поговорим, – дорисовав, сообщил он Рязанову и выскочил из кабинета.